Прорыв в Пангею
Шрифт:
Плыть пришлось очень долго. В утреннем тумане было трудно определить – выплыл ли я за пределы внутреннего города или ещё нет. Не хотелось попасться городской страже на последнем этапе столь сложной операции. Лишь когда я сквозь туман заметил на берегу ветхие постройки, то понял, что внутренние стены остались позади. Я выбрался на берег и оделся. Район оказался совершенно незнакомым, а мне ещё предстояло добраться до «Боевого Единорога». Когда я, зевая и едва передвигая ноги от усталости, добрел до гостиницы, был уже полдень. Отказавшись от обеда, я поприветствовал Неведомого Призрака и завалился спать.
В малый выходной я рано утром посетил мастера по бижутерии и показал ему рубин. Мастер внимательно рассмотрел камень, царапнул им несколько своих образцов и подтвердил, что камень настоящий. После чего вернул и попросил зайти ближе к вечеру, когда можно будет показать его знакомому ювелиру. В замечательном настроении я пошёл на встречу с Феей. Про то, что деньги на её обучение фактически уже лежат у меня в кармане, я пока решил не говорить – потом сделаю подруге приятный сюрприз.
Ленка, в отличном настроении, выбежала мне навстречу и повисла на шее. А потом, смеясь, рассказала, как её соседка Кара накануне вернулась вся в слезах из зала для практических занятий, с опалёнными волосами и покрасневшим лицом. По словам Кары, она захотела вызвать большой огненный шар, а палочка неожиданно взорвалась в её руках. Присутствовавший в зале магистр объяснил, что то ли кристалл, вставленный в палочку, оказался с дефектом, то ли волшебница из-за неопытности не смогла справиться со слишком большим потоком энергии. Я выразил надежду, что теперь Кара перестанет зазнаваться, и передал Фее накопленную сумму – порядка двадцати золотых монет.
Потом Ленка рассказывала о жизни в академии, сокрушалась, что после прошлого скандала не может выносить учебники и продолжать моё обучение грамоте – теперь дежурные в обязательном порядке проверяли, не выносят ли студенты имущество академии. Перекусили пирожками с повидлом, прошлись возле дворца в центре города, посидели в парке у небольшого опрятного пруда – словом, бесцельно, но приятно проводили время. Прикармливая водоплавающих птиц кусочками пирожка, Ленка неожиданно спросила меня:
– Ты не хочешь мне ничего рассказать?
Я пожал плечами. Рассказов о моей жизни в городе, рыбалке, тренировках и обучении Неведомого Призрака было и так довольно много.
– Я вроде тебе всё уже рассказал, – недоумение получилось вполне натуральным.
– Всё? А как ты объяснишь вот это? – Ленка протянула мне знакомый арбалетный болт с кольцом.
– Не хотел тебе ничего говорить, пока не завершил дело… – пожал я плечами, забирая свой боеприпас.
– Будет лучше, если ты будешь честным с друзьями, упрекнула меня подруга. – По крайней мере это справедливо: я с тобой всегда откровенна, Пузырь так вообще никогда не врёт. И да, я вчера сходила в зал для занятий, где так не повезло Каре, аккуратно собрала и выкинула все осколки стекла от взорвавшейся волшебной палочки, пока никто из магистров не догадался повнимательней их рассмотреть. Кстати, ты окно оставил нараспашку, я сама его потом прикрыла.
– Так ты не спала?!
– Не спала. И едва не завизжала, когда увидела, как в окно лезет вор. Лишь в последний миг узнала тебя и решила себя не выдавать. А вообще, мог бы не рисковать и просто попросить меня подменить камень.
Я почувствовал, как щёки пылают. Фея же поинтересовалась:
– Правильно ли я понимаю, что по поводу денег за учёбу можно уже не волноваться?
– Сегодня вечером иду к ювелиру, – подтвердил я. – В следующий большой выходной ты сможешь всё оплатить.
– Знаешь, Серый, я всегда чувствовала, а сейчас ещё раз убедилась, что ты многого недоговариваешь. Не забывай, что я будущая волшебница. И пусть пока не могу читать твои мысли, но эмоциональный настрой уже сейчас ощущаю. Ты скрытничаешь, аккуратно подбираешь слова, боишься меня…
– Вовсе не боюсь, – улыбнулся я. – Да, у меня есть кое-какие секреты. Но обещаю всё рассказать, когда придёт время.
На следующее утро в отличном расположении духа и с Неведомым Призраком в кармане я спустился в подземные коридоры Школы Воров. Объёмный мешочек с золотом приятно оттягивал рюкзак. Ювелир после продолжительного торга всё же заплатил за рубин триста тридцать золотых, и ещё вчера в Храмовом квартале я отдал в пользу школы положенную десятину с этого заработка. Вырученных денег хватало, чтобы Фея могла больше ни о чем не беспокоиться.
Ребята поздоровались со мной и необычно тихо продолжили завтракать. Почему-то они боялись смотреть в мою сторону.
– Каришка ногу сломала, – не поднимая головы, пробормотал Минис.
Прекрасное настроение моментально улетучилось, как будто и не бывало.
– Как сломала? – переспросил я.
– Во время тренировки сорвалась и упала с колец на потолке.
Не задавая больше вопросов, я развернулся и поспешил в ее комнату. Дверь была незаперта. Каришка, осунувшаяся и бледная, лежала на кровати. Левая нога девушки была плотно перемотана полосками ткани и закреплена меж двух деревянных лубков. Она не спала, но не обратила на меня никакого внимания. Покрасневшими от слёз глазами она уставилась в серый потолок.
– Третий день она так лежит, не шевелится и ни с кем не разговаривает, – поведал подошедший следом Денька Длинный.
– Ага, только вчера вечером встала воды попить и в уборную сходила, – добавил из-за плеча Кортис.
Я присел на кровати рядом с девушкой и взял её за руку. Каришка слегка повернула голову, посмотрела на меня и, ничего не сказав, отвернулась. Выглядела она ужасно – ввалившиеся щёки, вокруг глаз чёрные круги, цвет кожи стал неестественно серым. На мои слова она не реагировала. Раздался колокольчик, призывающий на занятия. Я пообещал Каришке зайти к ней сразу после тренировок, вынул из кармана Неведомого Призрака и положил рядом с ней.
– Присматривай за ней, – попросил я малыша.
День тянулся ужасающе медленно. Не обрадовало даже то, что Тень с удовлетворением отметила мои успехи в умении оставаться невидимым в движении. Хорошие результаты показали также Кортис и Сулик. Но всем нам предстояло ещё тренироваться и тренироваться, чтобы закрепить навык до автоматизма.
После занятий я поспешил к Каришке. Она спала, ладошкой прикрывая сидящего у неё на груди крысёнка.
– Совсем слабая. Совсем больная, – сказал мне Неведомый Призрак. – Ей очень холодно, она скоро умрёт.