Прощай, Германия
Шрифт:
Эдуард увидел съезд с шоссе, узкая грунтовая дорога уходила в поле примерно на триста метров. Громобоев свернул и поехал по ней, подальше от главной дороги, чтоб никто посторонний не заметил одиноко стоящей машины. Припарковавшись на обочине, он заглушил мотор, лёг на руль и мгновенно уснул.
Сон был тревожный, снились те самые польские полицейские, обыскивающие русского капитана, чудились бандиты с автоматами и обрезами, обступающие со всех сторон машину. Эдик резко открыл глаза, поднял голову — никого. Он заблокировал дверь, привалился
«Хватит дрыхнуть, в путь! — принял решение капитан. — Теперь наверняка не усну за рулём…»
Он завёл двигатель и начал задним ходом возвращаться обратно к шоссе. Через пару часов показался длинный хвост очереди для перехода польско-белорусского границы. Машины коптили воздух выхлопными трубами и медленно ползли, ежеминутно останавливаясь. Громобоев взглянул на приборы — бензина должно было хватить ещё на сотню километров.
Пограничная проверка прошла быстро, одних инспекторов угостил упаковкой пива, другим отдал бутылку «Смирновки» — легко отделался. Встречающие уже заждались.
— Ты должен был появиться вчера вечером! — начал возмущаться Гонза. — Ездить не умеешь! Где был и почему так долго?
— Гнал, как мог, нигде не останавливаясь. Вадик, хорош вопить! Я устал как чёрт и хочу спать. Везите меня в Брест, там возьму билет на обратный поезд, а вы погоните машину дальше…
Глава 16. Тяжёлое возвращение в гарнизон
Глава, в которой наш герой возвращается обратно в часть, опять с приключениями и злоключениями.
Дорога от границы была в ужасном состоянии, усеянная бесчисленными ямами и колдобинами, даже с плохенькими польскими дорогами она не выдерживала никакого сравнения. Быстро же человек привыкает к хорошему…
Эдик ругался, а Вадик лишь посмеивался в ответ:
— Это шикарная трасса, погоди, вот когда мы доберемся до территории скобарей, там будет настоящая глубокая жопа, а это лишь краешек ягодиц! Ты чего возмущаешься? Посмотри внимательнее, везде лежит асфальт…
— Вот именно, лежит, а вернее сказать присутствует. Ты бы видел качество немецких автобанов!
— Не видел и не хочу видеть! Зачем себя расстраивать, чтобы потом всю жизнь вспоминать как нереальный сказочный сон. Ты уже разбаловался, как дальше жить будешь в наших реалиях?
А действительно, как? Возвращаться домой, совсем не хотелось.
Не доезжая до города, съехали в кусты, расположились на полянке, разложили снедь, перекусили. Отец привёз свежие домашние огурцы и помидоры, молодую картошку. Эдуард мог себе позволить запить обед пивом, а перегонщики расслабятся дома — завтра.
На окраине Бреста
Билет на поезд капитан взял без проблем, потом сел на лавочку и вновь закемарил, ведь в машине удалось поспать всего часок. Но что-то путешественника неуловимо тревожило, возникло ощущение, чьёго-то пристального взгляда и сквозь сон Эдуард почувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Чуть разомкнул веки, прищурился, так и есть — прямо перед ним стоял улыбающийся мужчина в форме, полный, круглолицый, с шикарными чёрными усами. Эта усатая морда показалась знакомой, но капитан сквозь сон плохо соображал. Ресницы дрогнули и выдали, а незваный надсмотрщик ухмыльнувшись произнёс:
— Ну, что жмуришься? Открывай глаза, хватит притворяться! Не узнаёшь старых друзей?
Эдуард с хрустом в суставах потянулся, тщательно потёр ладонями лицо, посмотрел на незнакомца, который оказался вовсе не таким уж и незнакомцем.
— Славик! Берш! — воскликнул он с искренним удивлением. — А я-то соображаю, что за рожа надо мной нависла и во все глаза таращится! Срочно сбрить! Тебе усы идут как корове седло!
Капитан тотчас попал в крепкие объятия старого боевого товарища.
— Ты что тут делаешь, товарищ старший прапор?
— В Германию возвращаюсь из отпуска! Машину отогнал на продажу, — пояснил Бершацкий. — Мне повезло, ещё год предстоит послужить на передовых рубежах обороны России. Думаю, следующую куплю для себя, получше, а может быть и две.
— Я тоже сегодня перегнал. Гонза встретил, он машину дальше повёл. Знать бы, что ты тут отираешься, он бы сюда заехал.
— А вот этого не надо! — испуганно замахал руками Вячеслав. — И хорошо, что уехал, не то мы бы тут загуляли, и накуралесили бы. Поднимайся с лавки, вот-вот подадут состав, а нам отстать от поезда — совсем не резон!
Старые товарищи поспешили в привокзальный ресторан, выпили на ходу по пятьдесят граммов за встречу, коротко вспомнили былое, погибших, поделились известиями о дальнейшей жизни и службе однополчан.
— Давай ограничимся писюриком, чтоб не увлечься и не опоздать, — предложил Эдик, хлопнув рюмку и закусив бутербродом. — У меня с собой есть — в поезде продолжим.
Бершацкий был на это дело заводной, знал свою слабость, поэтому согласился погодить. Приятели поспешили на таможенный и паспортный контроль. Инспектор с подозрением оглядел закатанную металлической крышкой банку и спросил: