Прощай, Герой
Шрифт:
— А как объясняешь ты? — продолжил пытаться морщить свой мозг я, в попытках угнаться за мыслью своего собеседника, который чертовски профессионально меня забалтывал! Безо всяких «Здравствуйте, не хотите поговорить о Боге?» мы с ним уже о Богах разговариваем! И у меня нет повода перестать или сменить тему!
— Его создали, — снова улыбнулся служитель. До ужаса располагающей улыбкой. Он вообще, весь, в целом, очень располагал к себе.
— И кто?
— Творец, — расцепил и слегка развёл руки ладонями вверх служитель.
—
— Творец, — ещё немного светлее улыбнулся мой собеседник.
— Просто, Творец? Без имени? — решил всё-таки уточнить у него я.
— Просто, Творец, — ответил служитель. — Можно называть его по-разному: Творец, Создатель, Архитектор, Инженер, Проектировщик, Созидатель… как угодно. Слов и терминов придумать можно бесконечно много, и все они будут отражать суть, имея разную форму. Лично мне нравится слово Творец. Оно ёмкое и простое, без лишнего заумствования или вычурности.
— Значит, Творец… И где он?
— Не знаю, — снова светло и открыто улыбнулся служитель, опять слегка разведя руками.
— А, что ты вообще о нём знаешь? — начал что-то подозревать я.
— Ничего, — даже не попытался юлить мой… грамотный собеседник.
— Ничего…
— О Нём никто ничего не знает. Ни имени, ни какой-то истории, ни каких-то заповедей, законов или заветов. Ничего. Ни откуда пришёл, ни куда удалился, ни как создавал, ни для чего создавал, ни что нам со всем этим делать. Только то, что он создал.
— А, если никто ничего не знает, то откуда известно, что вообще создал? — с удвоенной силой наморщил лоб я, в попытках не упустить нить и мысль. Жаль, что мозгу морщиться это не очень-то помогало.
— Но ведь кто-то же должен был создать? — стала улыбка служителя не только светлой, но ещё и весёлой, а руки разошлись слегка шире. Эта улыбка… ей было практически невозможно сопротивляться, хотелось улыбаться вместе с ним. И я улыбнулся. Тем более, и шутка получилась более, чем достойная.
— То есть: Творец или Создатель, потому, что Сотворил или Создал, а Создал или Сотворил только потому, что кто-то же должен был? — хмыкнул я.
— Именно, — ответил служитель. — Такая вот занимательная Теология.
— Действительно… А почему, тогда Храм посвящён Семи Геро… Богам, которые пришли позже, а не одному Создателю, который был изначально? — стало интересно мне.
— Создателю, Творцу он тоже посвящён, — стало взгляд служителя хитрым, с хорошей такой, не злой и не обидной хитрецой.
— И, где тогда статуя Творца? Где упоминание о нём? Где, в конце концов, место, посвящённое ему?
— А чьё место, по-твоему, в центре Храма? — вновь расплылся в светлой и немного довольной улыбке, такой, какая может быть у человека, рассказавшего смешную шутку, на которую все попались.
— В центре? — удивился и даже непроизвольно повернулся в указанном его словами направлении я. Но ничего там не увидел. Пожалуй, только небольшое неудобное возвышение в полу, отдалённо напоминающее подиум, только пустой и очень широкий, такой, что уже подиумом не воспринимался. А ещё луч света из окна падал именно на этот пятачок незанятого никем пространства, ярко и празднично освещая его.
— Да, — ответил рядом со мной стоящий служитель. — В центре. Самое «почётное» из всех, какие можно было бы придумать, место.
— И все об этом знают? — выразил через какое-то время сомнения я, понаблюдав за поведением прихожан… которые относились к центру с самым возможно полнейшим равнодушием. Они не то, чтобы какого-то уважения к этому месту не проявляли, а вообще туда даже не смотрели. Однако, и проходить по центральному возвышению не проходили, спокойно огибая его справа или слева. Чуть поднапрягшись, я вспомнил, что и сам, когда шёл ото входа к статуе Алисы, на возвышение это не наступил. Просто, оказалось влом поднимать ногу, чтобы наступить на эту «ступеньку» и перейти центр по прямой. Пятачок был не большой, обход короткий, вот и не наступил.
— Нет, — ещё веселее стал служитель. — Зачем? Всем хватает и Семи Богов. К чему им ещё и Творец, о котором, тем более, известно настолько мало, что не хватило даже на описание имени или формы. Там пусто, просто потому, что мы не знаем, какой формы должен быть Творец.
— Так сделали бы эту форму человеческой? — предложил-предположил я. — Раз уж остальные семеро — люди…
— Сделай, — предложил он мне с ещё более светлой и радостной улыбкой. — Ты ведь, вроде бы Артефактор? Сделай нам статую Творца, а мы поставим её в центр, на самое почётное место, чтобы все, наконец, увидели, какой Он, и что это именно Его место.
Жрец, а называть его просто служителем после такого пассажа как-то уже не хотелось, договорил… а от всех семи статуй повеяло чем-то, какой-то энергией, силой, не знаю — чем-то. А я внезапно понял, что это… Квест. Квест уровня, Квест Мифического Ранга, или даже круче.
Квест: «Воплоти Творца»! — мать его… за ногу! Надо ж так вляпаться… И что-то двух висящих в воздухе кнопочек с надписями «принять», «отказаться» не наблюдается…
— Бля… — тихо выдохнул я. А Жрец, по-доброму, совсем необидно рассмеялся и ободряюще похлопал по моему плечу.
Глава 28
Его звали Вася.
На самом деле, конечно, Василевс. Но сам он просил обращаться к нему как к Васе или Василию, на Земной манер. У местных-то, насколько я успел заметить, не особенно принято сокращать имена. Но — ему так больше нравилось. И он действительно был служителем культа. Точнее, его «должность» называлась не совсем так. Она звучала, как: Жрец Алисы. А совсем полностью и официально: Василевс Жрец Алисы. И даже не Высший Жрец, и не Верховный. Просто Жрец.