Прощай, «почтовый ящик»! Автобиографическая проза и рассказы
Шрифт:
Уныло опустив голову, возвращаюсь на рабочее место. С момента моего ухода на обед прошло полтора часа, в два раза больше положенного времени. Зато теперь усиленно тружусь над заданием, продвинулась еще чуть-чуть, но дальше – опять застопорилось. На память формулу не знаю, а нужной книги под рукой нет. Решаю посмотреть этот раздел вечером, дома. А тут и звонок в коридоре включился! Так и хочется сказать – звонок с урока! Хотя трудно назвать звонком эту вопящую над площадкой второго этажа сирену: ее звуки пробивают перекрытия и стены, достигая отдаленные уголки акустического Отделения. После звонка всем следует покинуть рабочие помещения в ближайшие полчаса (для сверхурочной работы в здании требуется письменное разрешение).
Домой с двумя пересадками добираюсь только к восьми вечера, по дороге еще захожу в магазин. В конце рабочего дня прилавки почти пусты, но хлеб-булку да плавленые сырки к завтраку покупаю. Муж Толик сейчас находится в командировке. Толик тоже работает в нашем ЦНИИ, но по смежной специальности, в другом подразделении. И начало работы у нас не совпадает, и обеденный перерыв разнесен, да и в столовые придется ходить в разные – в институте их три или четыре. Во время практики я разок в его столовую добиралась, далековато. Еще слышала от Маринки, что имеется привилегированная кают-компания, для начальства. Видимо, из нее наш «Андропов» и возвращался, когда засек нас.
Раз Толик сейчас далеко в море, участвует в ходовых испытаниях на флоте, то покупать хлеб придется мне – обычно эта обязанность закреплена за ним. Хлеб покупаю на всю нашу составную семью. Живем мы, уже говорила, вместе с моими мамой и дедом – ее отцом. Мама врачом работает, а дед пенсионер, ветеран Завода Штурманских приборов – под его влиянием я и в Корабелку поступила; дед участвовал в моем воспитании и заменил мне оставившего семью отца.
А совсем недавно с нами была еще и бабуля. Ей я обязана всем, кроме инженерной профессии: всем домашним навыкам и всем творческим взлетам. Бабушка всегда говорила, что у меня все получится! Помнится, она умирала, уже не вставала с постели, а я читала ей вслух свою первую публикацию в молодежной газете «Смена». Сейчас понимаю, что лучше б, чем мучить ее той статьей, сказала бы ей лишний раз, как люблю ее.
Мама с дедом уже поели, смотрят телевизор в своей комнате, а мне в своей еще и прибраться надо. Утром-то, как гардероб перебирала, решая, какое платье на работу надеть, все так и осталось на диване раскиданным. А комнатка восемь метров, ровно каюта, для которой я шум на работе рассчитывала – повернуться негде, если беспорядок. Наконец, убралась. Подогрела на сковороде остатки макарон, присыпала их тертым сыром. Вымыла посуду: и сковородка, и миска из-под сыра, и терка – все на меня. Тому, кто последним ужинает, всегда приходится гору посуды вымыть. А ведь надо еще и отнести все на общую кухню, и воды на газе согреть. Пока по нашему длиннющему коридору набегаешься: туда-обратно-снова туда, сил даже у меня, молодой, не остается. Смотрю на часы, пора и ко сну отходить. И голова уже не варит, чтобы какие-то формулы смотреть. Закинула учебник в сумку, завтра на работе и разберусь. И еще логарифмическую линейку туда же бросила, и таблицы Брадиса, библию каждого математика той поры.
На следующее утро, как до рабочего места добралась, сразу за вычисления, только принесенные книжки-принадлежности в ящики стола разложила – обживаю его.
Расчеты завершила до обеда: Привыкла, по-студенчески быстро работать, курсовик спихнуть и забыть!
После обеда понесла начальнику сектора «Жванецкому» выполненное задание. Он вначале не понял, зачем я явилась:
– Что-то непонятно, Галя?
– Вот, закончила расчет. Посмотрите.
Он пробежал цепочки формул и цифр, машинально почесал затылок, испытывая недоумение от быстроты выполнения работы. Так и сказал:
– Не ожидал, что вы так быстро справитесь! Что ж, молодец. Но я прямо не знаю, чем вас сейчас загрузить. Вадим только на той неделе приедет… Ладно, займитесь чем-нибудь, поизучайте старые отчеты. Те, что без «грифа» – в шкафу найдете. А у Николаева попросите для ознакомления и секретные материалы.
Я вернулась в общую комнату, поняв, что дала маху, выполнив задание слишком быстро. Открыла дверцу шкафа, где позади чайника стояли в одинаковом бело-голубом оформлении объемистые журналы несекретных трудов.
Выбрала один, наугад. Скучая, скользила глазами по лиловым буквам, едва заметным на блекло фиолетовом фоне – те самые пресловутые «синьки», над оформлением которых трудился наш Николаев. Веки слипались. Когда перед тобой нет конкретной задачи – изучать что-то про запас бессмысленно. Поборолась со сном с четверть часа, встала и отправилась «в гости» к Марине. Описала ей ситуацию, в какую попала, слишком быстро выполнив задание. Она улыбнулась, утешила, принялась наставлять уму. Говорила скороговоркой, своим звонким голосочком:
– Да, у нас никто никуда не торопится, разве что высокое начальство спешит отчитаться перед высочайшим. Или отдельные работоголики – те на работе свихнутые. Но мы же с тобой не такие?! Здесь про свои вузовские привычки забудь. В институте курсовик или экзамен сдал досрочно – хоть на Луну лети, никто тебя удерживать не станет. А здесь до звонка из-за ограды все равно не вырваться, и в проходной не выпустят, и начальство увольнительную не даст. Так что учись свою жизнь разнообразить: хочешь, вот, журнальчик у меня интересный есть?
Я взяла протянутую ею «Юность» – культовый журнал того времени – и вернулась на свое рабочее место. Положив журнал поверх синюшного отчета, погрузилась в чтение молодежной повести.
В конце дня Николаев, войдя в очередной раз в комнату, сообщил, что меня опять вызывает шеф. Я обрадовалась, что «Жванецкий» придумал для меня новое задание, и поспешила в его кабинет.
На сей раз румянец на щеках начальника показался мне более тусклым, да и все его лицо его как-то вытянулось и уже не выглядело добрым. Я поняла, что ничего хорошего для меня эти метаморфозы не предвещают. Приблизилась к его столу, он не предложил сесть на стул для посетителей. Говорил сухо:
– Мне стало известно, что вы читаете на рабочем месте художественную литературу.
– Журнал, – упавшим голосом поправила я.
– Вы должны понимать, что делать это нельзя.
– Но ведь у меня сейчас нет работы, вы сказали, что когда Вадим вернется…
– Вы инженер. Вы сами должны ставить себе задачи. И, если нет работы в данный момент, я уже говорил вам, повышайте свою квалификацию, читайте отчеты и технические книги.
Позже, встретив Марину в коридоре, спросила, кто бы мог настучать начальнику на меня.