Прощайте, колибри, хочу к воробьям!
Шрифт:
– Нет. Он женат на русской, живет в Москве, оттого и провис… Живи он в Молдавии, они бы из него сделали национальную гордость, а так…
– Мирон, а почему ты только сейчас о нем вспомнил?
– Это благодаря Жене!
– Ну да, – засмеялась я, – благодаря Жене, которая даже не подозревала о его существовании.
– Именно! Я вспомнил о нем, когда услышал от Женечки слова Марио Ланца.
– Какие слова? – заинтересовался Фархад.
– Насчет того, что не у человека должен быть
– Ну надо же, как сформулировано!
– Женя утверждает, что у Дроздовского есть голос, но без человека за ним.
– А ведь верно! Мне он зачастую тоже казался пустым…
– Вот, еще суток нет, как Женя с нами, а от нее уже грандиозная польза и экономия. Мунтяну будет довольствоваться тем, что мы ему предложим, а Дроздовский пусть гуляет!
В результате в отель я попала в половине второго ночи и уснула, едва уронив голову на большую мягкую подушку.
Петр Николаевич с женой возвратились в Москву. В аэропорту их встречал Константин.
– О, вид у вас истинно молодоженский! – воскликнул он.
– Костя, как мило с вашей стороны, что вы нас встретили!
– Да ерунда! К тому же я должен подключить свой подарок!
– Какой подарок? – удивилась Анна Михайловна.
– Как? Папа вам не сказал, что я преподнес вам на свадьбу телевизор?
– Ну что вы, Костя, конечно, сказал! Я просто не сразу, как теперь говорят, врубилась! А новый телевизор – это прекрасно! Но я не уверена, что мы с ним справимся…
– Справимся, Анюта, что ж мы с тобой, самые глупые? – засмеялся Петр Николаевич.
Они хорошая пара, думал Константин, выруливая со стоянки. И она славная, почему она мне с первого взгляда не понравилась? Прав папа, я ни хрена не смыслю в женщинах.
– Анна Михайловна, я вот хотел спросить: а ваш Штраус с кем оставался?
– Штраус? С моей подругой!
– А теперь он будет жить с вами?
– Ну конечно! А вы, Костя, не познакомите меня с вашим Пафнутием? Я столько о нем слышала!
– Да, Костя, ты должен позвать нас на пельмени! Анюта, Костя гениально делает пельмени!
– Позову, непременно позову! Папа, я сколько раз звал тебя посмотреть мою новую квартиру, а ты ни в какую!
– Петя, но как это возможно? – возмутилась Анна Михайловна.
– Да он нарочно забрался на двадцать первый этаж! Знает, что у меня высотобоязнь!
– Что за чепуха! Просто не надо выходить на балкон!
– А у меня нет балконов.
– Короче, Костя, как только вы нас позовете, мы непременно придем!
– Договорились! В следующую субботу вас устроит?
– Вполне!
Пока Константин возился с телевизором, Анна Михайловна достала из чемодана привезенные из Франции деликатесы
– Ну что, Костик, с Алёной у тебя склеилось?
– Да нет, папа, не склеилось. Ты же знаешь, я не люблю, когда мне что-то навязывают, даже таких милых девушек.
– Но ведь поначалу она явно пришлась тебе по вкусу?
– А знаешь, папа, я, кажется, втюрился.
– В очередную киску? – поморщился Петр Николаевич.
– Ну, киской ее никак не назовешь. Хотя Пафнутий от нее в восторге.
– Погоди, уж не та ли это эффектная дама?
– Она, папа, она! Меня вдруг пробило… – сам себе поражаясь, заявил Константин. Ему смертельно хотелось поговорить о Жене.
– И что?
– Она уехала.
– Надолго?
– Неизвестно.
– У вас уже что-то было?
– Ничего. Но она… она такая милая… такая естественная, с ней так легко, она хорошо образованна…
– Что с тобой, сын? Стареешь? Раньше тебя волновали какие-то другие параметры…
– Видимо, старею, – не без горечи усмехнулся Константин.
– Нет, парень, ты просто повзрослел! Но лучше поздно, чем никогда. Ну, а чем она занимается?
– Она, как она сама выражается, импресарио. Вывела в люди своего младшего брата, Антона Истомина.
– Истомина? Скрипача? Он гений! – воскликнул Петр Николаевич.
В комнату вошла Анна Михайловна.
– Простите, я краем уха услышала, вы говорили об Истомине?
– Ну да. Оказывается, наш Костя ухаживает за его сестрой.
– Серьезно? Бедная девушка!
– Почему? – в один голос воскликнули отец и сын.
– Ох, простите, это не к Косте относилось. Просто я слышала от подруги-музыковеда, что Истомин как-то очень по-свински обошелся с сестрой, которая буквально всю жизнь служила ему верой и правдой. Это был разговор о том, что гений и злодейство иной раз вполне совмещаются. Впрочем, в случае с Истоминым это вряд ли злодейство. Скорее, бесхарактерность… А впрочем, кто его знает… А она интересная женщина?
– Очень! – воскликнул Петр Николаевич.
– А ты ее знаешь?
– Нет. Видел один раз.
– Подруга мне сказала, что она вернулась в Москву с разбитым сердцем к разбитому корыту.
– Мне она этих подробностей не рассказывала, мы еще мало знакомы. Но сейчас Женя нашла работу, она помощница дирижера Закирова…
– Фархада? Боже, какой он красавец! И превосходный дирижер! Костя, я очень хочу познакомиться с этой Женей!
– Зачем? – вырвалось у Константина. Ему заявление Анны Михайловны показалось бестактным. И вообще его крайне тяготил этот разговор. И зачем я его затеял? Дурак! Просто так хотелось поговорить о ней!