Просчет невидимки

Тамоников Александр

Скрип снега под ногами выдал приближение человека. Мужчина поднял лицо над воротником и прислушался. Из-за угла появился мужчина в старом ватнике и солдатской шапке с выгоревшим следом от звездочки на лбу. Человек в ватнике подошел и встал рядом, глядя на освещенное окно.

– Ну что?

– Еще не легли, – буркнул человек в пальто и снова сунул нос в воротник.

– Ты, главное, не проворонь, когда он выйдет. Может, и не лягут сегодня.

– А чего ему выходить. Теплая девка под боком. Самый сок. Я бы не ушел.

– Болтай больше, – строго сказал второй в ватнике. – Девка, почитай, в трауре по отцу, а ты мелешь. Не проворонь!

Глава 2

Касса

была в самом деле недалеко от помещений, которые на заводе занимало конструкторское бюро. Это Шелестов отметил сразу. Гудели голоса, работали чертежники за стеклом, шумно обсуждались в накуренной комнате какие-то технические решения. В испытательную лабораторию покатили на медицинской каталке какие-то приборы. Шелестов со всеми раскланивался, пожимал руки. На расспросы, как дела на 381-м заводе, с которого, по легенде, они с Васильчиковым приехали, отвечал больше сам инженер Васильчиков. Шелестов только отделывался общими фразами и уверенными междометиями.

В кабинете главного инженера было тоже страшно накурено, и тот, извинившись, подошел к окну и открыл настежь форточку. Из форточки сразу полетели в комнату серебристые кружащиеся снежинки. «А ведь скоро Новый год, – подумал с грустью Шелестов. – Такой праздник, любимый в нашей стране всеми, от мала до велика. И снова он без особой радости, ведь столько горя вокруг. Хотя нет, у людей на улице, да и здесь у рабочих на заводе лица одухотворенные. Нет, не сломал фашист душу народа. Беда, горе, но глаза светятся от радости, люди ждут любимый праздник, а значит, есть вера в победу».

Главный инженер сел смотреть заявки, воздух в кабинете посвежел. Васильчиков вовремя отвечал на вопросы, не давая возможности Шелестову опозориться и вызвать подозрения. Наконец, главный инженер сверился с заявкой, написал прямо на ней свою резолюцию «изготовить для завода № 381 3 (три) экз. копий чертежа № СМ-03316, 3 (три) экз. копий чертежа № БЛ-01256 и 4 (четыре) экз. копий чертежа № 88256».

Короткий разговор о делах, об обстановке в стране, на фронте, о том, как работается и живется коллективу. И теперь Шелестов проявил больше инициативы и задавал свои, заранее подготовленные и продуманные вопросы. Конечно, надеяться, что главный инженер заявит, что в КБ есть саботажники, откровенные предатели и люди, торгующие государственными секретами, было глупо. Но ощутить беспокойство, усталость от соблюдения крайних мер секретности можно в беседе с человеком всегда. Если он тебе доверяет. А не доверять товарищам с московского завода у главного инженера оснований не было. А ведь он не мог не знать, что утечка имеется. Допрашивали и его, и главного конструктора, и ведущих специалистов, заведующих секторами. Осторожничает? Обязательно должен осторожничать!

Когда Шелестов и Васильчиков подошли к дверям комнаты копировальных работ, то сразу почувствовали запах аммиака. «Да, – сразу подумал Максим, – а ведь тайком такие работы провернуть не удастся. Так пропахнешь аммиаком, что других подтверждений твоей вины и не надо. Любопытно, надо это обдумать».

Девушка в защитной маске и больших очках возилась возле вытяжного шкафа, в котором, как понял Шелестов, и происходил основной процесс копирования. Девушка обернулась и вопросительно посмотрела на вошедших.

– Вам что, товарищи? – несмотря на то что голос был значительно приглушен плотной защитной маской, Шелестову он понравился.

Мелодичный приятный голос, не лишенный юной свежести, похожий на журчание лесного родника среди папоротников. «Что-то меня на романтику потянуло», – с иронией подумал о себе Максим, но потом спохватился. Нет, это просто работают рефлексы. Ему общаться с этой девушкой как со свидетелем в лучшем случае, как с подозреваемой в худшем. И сейчас с первых же шагов он просто привычно начал составлять свое мнение о человеке, о манере его поведения, о том, скрывает что-то человек или нет, боится или нет, есть ему что скрывать или он весь на виду, как раскрытая книга.

– Да вот, – Васильчиков вопросительно глянул на Шелестова и протянул девушке направление с резолюцией, – мы за копиями чертежей.

Девушка отошла к окну, сдвинула маску на подбородок и сняла защитные очки. Прочитав резолюцию главного инженера, она устало улыбнулась и пообещала:

– Приходите за копиями завтра утром, товарищи. Я все сделаю.

– Утром? – изумился Шелестов, хотя прекрасно был осведомлен, что два из трех чертежей еще не готовы к копированию, что еще идут работы по внесению изменений в окончательный вариант проекта. – Красавица, ты нас без ножа режешь.

– Во-первых, я вам не красавица, – как-то уж очень по-детски нахмурилась и возмутилась девушка. – А во-вторых, есть определенный порядок. Чертежи ведь не у меня здесь лежат. Я их должна заказать у конструкторов, подготовить к работе реактивы, оборудование. Вы думаете, что это все так быстро, как при помощи волшебной палочки?

– Ну что вы, Алина! – засмеялся Шелестов. – Ну, считайте, что я пошутил. А насчет красавицы это было сказано серьезно. А что, правда такой долгий процесс? Я как-то у нас не сталкивался с такими работами, все больше в цеху.

– Конечно, долгий, – уже миролюбиво ответила девушка, тряхнула своими светлыми волнистыми волосами и принялась рассказывать, как происходит процесс копирования чертежей.

– Бедная вы, бедная, – шутливо сказал Шелестов, покачав головой, – а как же вы на танцы в заводской клуб пойдете, вы же вместе с одеждой, наверное, так здесь за день аммиаком пропахнете, что никакая баня не поможет.

Шутка, конечно, была не очень вежливая по отношению к девушке, но иного выхода Максим не видел. Слава богу, Алина не обиделась или не подала вида. Она просто сказала, что приходится на работе ходить в одной одежде, не считая лабораторного халата, а за пределами завода в другой. Но запах никуда не денешь, да что такое запах завода, когда такая война, весь народ сражается. Кто в тылу, кто на фронте. В такое время думать о таких пустяках, как запах или танцы в клубе… Шелестов кивнул Васильчикову, и тот начал играть свою роль, о которой они договорились заранее. Сам он отправился по другим делам. Самым важным у него были встреча и знакомство с лейтенантом Филоновым.

– Алина, вы знаете, мы немного ошиблись, – виновато заулыбался Васильчиков, когда Шелестов вышел. – Может, вы сделаете нам с третьего чертежа не четыре, а пять копий? Вам же не трудно, правда?

– Да вы что же такое мне предлагаете? Вы же сами на заводе работаете и знаете, что категория проектных чертежей попадает под гриф для служебного пользования, секретно и совершенно секретно. Я же за каждую копию отчитываюсь, каждой копии свой номер присваивается, они все регистрируются. Глупости вы мне предлагаете, дорогой товарищ! Честное слово, даже стыдно мне за вашу безграмотность!