Прошедшее повелительное
Шрифт:
– Моя роль сыграна, детка, – произнесла сестра Ан тихо, но внятно. – Твоя начинается. Твой выход, Элиэль, – ненадолго.
Глаза безжизненно закатились. Смерть и лунный свет разгладили морщинистое лицо, как горячий воск, оставив только улыбку. Меч не коснулся ее – и все же сразил. Одна мертвая женщина и четверо мертвых мужчин, и…
Освободитель пытался сесть.
Элиэль подбежала к нему. Он объяснит, что произошло. Он защитит ее от тех ужасов, которые еще готовит ей эта ночь. Он оказался гораздо моложе, чем она ожидала, скорее высокий подросток… если только он не бреет усы, конечно. В этом случае, решила она, его можно будет считать вполне даже взрослым мужчиной. Его волосы были темными, но широко открытые глаза – светлыми. Кровь из ссадины на голове окрасила половину его лица, шею и грудь черным.
– Освободитель?
Он слепо уставился на нее, потом, наверное, понял, что на нем нет одежды. Он сделал руками движение прикрыться. Движение вызвало новый приступ рвоты, и он согнулся.
Элиэль нашла одежду, оброненную Т’лином. Она отнесла ее Освободителю. Он потянулся за одеждой и снова съежился в конвульсиях. Элиэль по очереди продела его руки в рукава, и он поднял их вверх, дав рубахе упасть ему на плечи. С трудом, неуверенно двигая руками, он раскатал ее вниз и затянул пояс на талии. Потом поднял глаза и попробовал говорить, но произнес какую-то тарабарщину, завершившуюся всхлипом боли и отчаяния.
«Нагим и плачущим придет он в мир, и Элиэль омоет его. Она выходит его, оденет и утешит».
Надо что-то сделать со всей этой кровью.
– Так ты Освободитель? – крикнула она.
Снова тарабарщина. Может, ему трудно говорить? Даже слабое движение вызывало у него рвоту. А может, он говорит на каком-то языке, которого она никогда не слышала? Не таргианский, даже не ниолийский.
– Элиэль, – сказала она, ткнув себя в грудь. – Освободитель? – Она ткнула в него.
Он произнес что-то, прозвучавшее как «Двард».
Она хихикнула.
– Д’вард?
Он вяло кивнул.
– Хорошо! Идем, нам надо уходить! Сейчас найдем пару сандалий тебе на ноги.
Еще какая-то тарабарщина.
– Крейтон? – Он сидел спиной к трупам.
Она показала. Юноша осторожно обернулся посмотреть и вскрикнул. Он сделал попытку встать, но только рухнул, всхлипывая. Тогда он пополз, медленно передвигая руки и ноги. Видно было, как болезненно ему это дается, но он сдерживался. Ее попытки помочь скорее раздражали его, поэтому она отошла в сторону. Она попробовала предостеречь его насчет новых Жнецов, но он не обратил на это никакого внимания. Он подполз к телу Критона и заглянул ему в лицо.
Вздрогнув, осторожно протянул руку и закрыл ему глаза. Элиэль так и не поняла, что он бормочет. Она принесла ему сандалии и посох сестры Ан, потом показала на север. Он кивнул и начал медленно подниматься на ноги.
Тяжело опираясь одной рукой на палку, а другой – на плечо девочки, Эдвард медленно брел туда, куда она показывала.
Ночь обернулась сплошным кошмаром. Он знал, что находится в шоке, и старался не думать ни о чем до тех пор, пока не придет в себя. Крейтон предупреждал его, но он не ожидал такой боли, смятения, слабости. Половина мышц не действовала. Он не знал, насколько может доверять своим чувствам. Действительно ли там лежал Крейтон? Кто эти остальные? Жнецы, говорил тогда Крейтон. Но в ночи все одежды были черными. Луна вообще казалась бредом сумасшедшего – в три или четыре раза больше, чем ей положено быть, и ослепительно зеленая. Пятна на ней формой напоминали молот. Ее свет затмевал звезды.
Здание походило на руины античных храмов, с остатками круглого атриума в центре. За ним лежали джунгли. В воздухе стоял душный тропический запах. Здесь были комары, хотя любая попытка отмахнуться от них сводила мышцы острой болью. Господи, да все его тело болело!
Языком он нашарил в зубах две дырки. Это так или иначе подтверждало слова Крейтона. Пломбы остались на Земле, в траве Уилтшира. Остались вместе со скобками и пластырем. Его лицо было покрыто запекшейся кровью. Наверное, открылась рана на виске. Кровь приманивала насекомых.
Тела. Пять тел. Жди друзей или врагов, говорил Крейтон. Во всяком случае, и те, и другие ждали его. Значит, произошла стычка. Сумей Эдвард совершить переход одновременно с Крейтоном, лежал бы он сейчас на камнях рядом с ними? Запросто! Что может поделать человек в чужом ему мире, если он не знает языка, не имеет здесь ни друзей, ни денег? Даже понятия не имеет о том, кто друг, а кто враг? Почему этот идиот Крейтон так боялся сказать, что его здесь ожидает?
И девочка – кто привел ее сюда и зачем? Может, кто-то из оставшихся на камнях мужчин – ее отец? Она явно боялась и дрожала почти так же сильно, как он сам. То и дело она шарахалась от теней, но для своего возраста она держалась молодцом. Она заметно хромала, что делало ее не самой надежной опорой.
Девочка трогательно пыталась помочь ему и ободрить его. Раз она не желала добавить его тело к собранию трупов – она друг. Ее нетерпение указывало на то, что где-то поблизости их ждут помощники или надежное убежище. Возможно, транспорт. По крайней мере она должна знать, как известить Службу о том, что сын Камерона Экзетера прибыл в Соседство.
48
Элиэль проснулась с первыми утренними лучами, думая о деньгах. Она спала очень мало и очень плохо. Место, которое она выбрала для сна, было жестким, но единственным относительно ровным у пещеры. Д’вард мучился даже во сне. Его стоны и вскрики то и дело будили ее, и она несколько раз поднималась к нему.
Она откинула свой коврик и подошла к нему Он спал спокойно. Элиэль смыла кровь с его лица. Клок моха, который она наложила на его рану, присох к ней. Она промыла столько царапин на его теле, сколько могла, при этом стараясь не слишком смущать его. Правда, когда они с Поритом внесли Д’варда в пещеру, он почти лишился чувств.
Она огляделась. Куда делся старый безумный отшельник? Скорее всего спит поблизости, свернувшись под кустом. Если им повезло, он охотится, и у них будет дичь на завтрак. Ладно, его помощь она оценит потом. Пока что самое время заняться мародерством.
Она вылезла наверх и отправилась обратно к Святилищу. Конечно, она не сможет предать тела земле – у Порита не было лопаты. Но надо хотя бы спрятать трупы. Очень скоро или друзья Т’лина, или – что вернее – Жнецы Зэца обыщут развалины. В любой момент могут появиться случайные паломники. Кто бы ни нашел пять трупов, он неминуемо поднимет крик. Она не хотела этого. Придется заставить Порита помочь ей убрать тела. Но сначала надо обыскать их. На ком-нибудь из убитых наверняка найдутся деньги. Она не видела причины, по которой должна делиться деньгами с Поритом Кротоловом. Ему серебро ни к чему, а вот ей очень даже кстати.