Прошел караван столетий (сборник)
Шрифт:
– Если есть в вашем сердце жалость, то вы накормите нас и укажете, как быстрее добраться до Тушпы, – сказал Габбу в заключение своего рассказа.
Пастухи молча слушали, покачивая головой в знак своего удивления и сочувствия.
– Здесь частенько проходят беглые урарты, – сказал старик. – Как не помочь бедному человеку! Мы не оставим вас. Мы бедные пастухи, все наше богатство – вот это небольшое стадо овец, но мы поделимся с вами. Вот жирный барашек. Ради вас зарежем его, ешьте досыта. Набирайтесь сил на дальний путь. А вот одежды для вас нет. Одежду добыть можно только дома, вон где… – И старик указал вдаль.
– Прими благодарность моего сердца! – ответил Габбу, низко кланяясь старику. – Мы утолим голод, потому что давно не ели досыта и очень истомились. А одежды не нужно – и так дойдем.
– Так нельзя, – ответил старик, покачав седой головой. – Вы похожи на чудовищ, и люди будут думать, что перед ними злые духи. Дурная молва опередит вас и станет вам поперек дороги. Вы снова попадете в рабство, если покажетесь так в городе. Будем думать, как вам помочь. А вы зажарьте барашка и ешьте.
Пока друзья зажаривали мясо на костре, пастухи долго о чем-то спорили. Наконец они договорились, и когда Габбу с Рапагом поели, старый пастух подошел к ним и предложил Габбу пойти с ним в селение, чтобы собрать там одежду.
– Ты прав, – согласился Габбу, – мы и в самом деле похожи на злых духов. Если бы добыть самые грубые, жесткие рубахи, мы были бы спасены.
– Так и сделаем, – сказал старик. – Пойдем с тобой в селение и поговорим с людьми.
Старик повел Габбу по чуть заметной тропе. Габбу едва поспевал за ловким стариком – так по-юношески быстро и уверенно спускался он с горы, помогая себе палкой. Таких острых камней, таких отвесных скал Габбу не встречал на всем своем пути из Ниневии. Вдруг старик повернул направо, и Габбу увидел, что едва заметная тропинка ведет к ущелью. В этом ущелье и было селение пастухов. Вскоре они добрались до каменной хижины старика. Она была сложена из обломков камня, каких было много вокруг. Множество отверстий зияло в черном от копоти потолке хижины; они были кое-как заложены пучками сухой травы. В углу, у маленького костра, сидела сгорбленная старушка. Она пряла шерсть черными, скрюченными пальцами. Из-под грязного платка выбивались седые пряди волос. Глаза ее были красны и слезились от дыма. Она испуганно посмотрела на Габбу.
Старик окликнул старуху и велел принести гостю кислого молока. Затем он оставил Габбу и сказал, что пойдет к соседям.
В каменной хижине пастуха Габбу не увидел ни единой вещи, даже войлочной циновки не было на полу. В углу лежали кучка травы и старая овчина. Несколько побитых мисок и два круглых глиняных кувшина составляли весь скарб пастуха.
Когда старуха вернулась с чашей кислого молока, Габбу рассказал, кто он, и спросил, есть ли у нее дети. Старуха всхлипнула и спрятала лицо в грязный платок.
– Умерли, – ответила она едва слышно. – Троих унесла черная болезнь.
Успокоившись немного, старуха стала рассматривать Габбу и призналась, что он очень напоминает ее умершего сына, такого же крепкого и могучего, с черной бородой и смелыми, зоркими глазами.
– Вы так бедны, где же старик добудет одежду? – спросил Габбу.
– Он займет, попросит у хромого пастуха, – ответила старуха. – Я ему отпряду шерсть, отнесу к сестре, она соткет тканье, вместе тогда сошьем.
– Вот какие труды понадобятся, чтобы нас одеть! – вздохнул Габбу. – Чем же мы отплатим вам?
Старуха замахала руками и что-то зашептала про себя. А Габбу, рассматривая хижину, вдруг подумал, что может сделать доброе дело для этих славных людей.
– Нет ли у вас железного топора и молотка? – спросил он старуху.
Старуха кивнула головой и вскоре принесла Габбу молоток и топор.
– Тогда позволь мне поработать у вас, – попросил Габбу. – Я каменотес и умею камень обрабатывать по-всякому. Я хочу заделать дыры в вашей хижине, чтобы в стужу и ветер не выдувало тепло.
Старуха стала шептать слова благодарности. А Габбу тотчас же принялся за работу.
Он взобрался на крышу дома, вытащил пучки травы и, смерив дыры меж больших камней, стал выбивать куски камня, чтобы заделать ими отверстия.
Старик долго убеждал своих соседей, уговаривал поделиться одеждой с бедными странниками. Когда он вернулся, крыша уже была заделана, и Габбу готовил неровные куски камня для починки стен. Старик так и ахнул от удивления.
– Вот ты какой умелый! – воскликнул он восхищенно. – Ты добрую память оставишь по себе. Всю жизнь мы только и заняты тем, что заделываем дыры в этой хижине. Когда начинаются дожди и ветры, плохо приходится нам. В наших краях нет глины, а каменотеса надо привозить издалека, у нас нет таких. Одни пастухи живут в нашем селении. На царскую казну работаем, дань царскую выплачиваем. Пшеничную лепешку имеем только раз в году…
Старик рассказывал о тяжкой доле пастухов, а Габбу тем временем разбивал камни и ловко подгонял их под все дыры и щели, зияющие в стенах. Для него это была привычная работа, а для старика она казалась необычайно мудреной и трудной.
– А все же рубахи есть, – сказал старик, когда привык к мысли, что в доме его будет тепло и сухо. – Хромой пастух отдал мне рубаху своего старшего сына, – рассказывал старик, – а для друга твоего я выпросил рубаху у лошадника. Она хоть и старая, а все же лучше тех шкур… Старуха моя отработает, – поспешил он утешить Габбу. – Все равно прядет день и ночь.
Габбу горячо благодарил старика. К вечеру он закончил работу и собрался в дорогу. Но старик не пустил: сказал, что можно голову свернуть на крутой тропе в поздний час. Они остались на ночь в хижине пастуха, с тем чтобы на рассвете вернуться к ручью.
На рассвете старик привел Габбу к ручью, где их ждали пастухи и Рапаг. Беглецы тотчас же скинули свои звериные шкуры, умылись в ручье и причесали головы и бороды громадным костяным гребнем, сделанным для стрижки овец.
– А теперь ступайте, – сказал приветливо старый пастух. – Никто не обидит вас, никто не подумает, что вы беглецы.
– Никогда не забудем вашей доброты! – ответил растроганный Габбу. – Здесь, в этих угрюмых горах, я понял, что пришел на землю отцов. Да будет милостива к вам судьба!
– И мы будем тебя вспоминать. Ты добрую память оставил по себе: как сын, позаботился о стариках. Теперь до самой смерти не будем страшиться дождей и ветров.
Старик рассказал Габбу, каким путем скорее добраться до Тушпы, и, послав им благословение богов, пошел к своему стаду. Габбу и киммер направились к Тушпе.
Теперь уже дорога потянулась через множество горных селений. Габбу решил больше не рассказывать о своем бегстве, и когда его спрашивали, кто он, всегда отвечал, что идет из дальнего горного селения. Габбу придумал историю, которая всех занимала. Он рассказывал о том, что его спутник, молодой пастушок из дальних мест, искупавшись как-то в горном ручье, потерял дар речи. После молитвы Халду он решил пойти в Тушпу и принести жертву в храме бога Халда, недавно построенном царем Русой. «Халд пошлет ему исцеление», – говорил уверенно Габбу. И люди верили, что Халд принесет исцеление больному, они и сами так лечили своих больных. Рапаг шел молча, не принимая участия в разговорах. Он и в самом деле казался немым.