Прошлое не отпустит
Шрифт:
— Я не знаю, где он сейчас, — сказал Фестер.
— Вы не волнуйтесь, у нас к нему никаких претензий нет, — заверил его Брум.
— Ну конечно. Какие могут быть претензии? Он получил кучу денег, и вы хотите обеспечить ему охрану.
— Просто поговорить надо. Возможно, он оказался свидетелем убийства.
В трубке послышался шум. Фестер цыкнул на кого-то.
— Знаете что, — сказал он, — давайте я позвоню ему от вашего имени на мобильный.
— Знаете что, — передразнил его Брум, — почему бы вам не дать мне номер его мобильного, и я позвоню сам?
Молчание.
— Фестер
— Не люблю, когда мне угрожают, — проворчал Фестер.
— Придется смириться. Диктуйте номер.
Фестер поупрямился еще немного, но в конце концов сдался. Брум записал номер телефона, еще раз предупредил Фестера, чтобы никому ни слова, и отключился.
Дейв никак не мог сосредоточиться.
Он отвлекся от дела, связанного с трудовым конфликтом, которым занимался в это время, и направился к себе в кабинет.
— Вам что-нибудь нужно, мистер Пирс? — спросила молодая помощница.
Недавняя выпускница юридического факультета Стэнфорда, она всем своим видом демонстрировала, что довольна жизнью, и Дейв подумал: наступит момент, и жизнь преподаст ей урок. Так всегда бывает.
— Все в порядке, Шарон. А ты пока приведи в порядок эти записи, ладно?
«Удивительно, как нам удается скрывать свои истинные чувства, — подумал он. — Никому — ни собственным клиентам, ни адвокатам противников — даже в голову не приходит, что, отвечая на вопросы, делая заметки, консультируя клиентов, я только о том и думаю, что моя жизнь катится под откос. Маска юриста отлично выручает. Наверное, — размышлял он, — мы все и всегда такие: быть может, совсем рядом кто-то тоже натягивает маску, чтобы скрыть душевную боль, не исключено даже, что у всех, у каждого, нынче утром случилась беда и каждый скрывает ее так же умело, как и я».
Дейв перечитал письмо жены. Она хотела объясниться. Вчера ночью он был так добр. Они любили друг друга. Он поверил ей. Что-то там когда-то было в ее жизни, так что ж, у кого не бывает? Безгрешных людей не существует. Но с наступлением утра, несмотря на ночное блаженство, все его логические построения рухнули.
Теперь Дейв чувствовал, что его несет по воле волн.
В конечном итоге ему придется поговорить с Меган, выслушать ее объяснения. Интересно, что это будет, и поверит ли он ей? Он поборол искушение перезвонить жене сразу же — пусть еще несколько часов помучается. А почему бы и нет? В конце концов, она солгала ему, и этого не изменят никакие объяснения.
В какой-то момент Меган заинтересуется, как он отследил ее поездку в Атлантик-Сити. Вопрос в том, стоит ли пускаться в объяснения. Вчера вечером ему было противно следить за ней по навигатору, встроенному в ее мобильный, но потом ему показалось привлекательной сама возможность в любой момент быть в курсе, где она находится. Это проблема пересечения черты. Проблема утраты доверия.
Он включил навигатор на ее телефоне и стал ждать появления карты. А когда операция закончилась, глазам своим не поверил: Меган не было дома, она не плакала, не мучилась, вообще не переживала.
Она снова уехала в Атлантик-Сити.
Какого?…
Дейв вынул смартфон и убедился, что карта отпечаталась и здесь. Выходит, если Меган в пути, он сможет проследить за ней. Отлично.
Пришла пора собственными глазами посмотреть, чем она занята.
Резким движением Дейв вытащил из кармана ключи от машины и включил внутреннюю связь.
— Шарон?
— Да, мистер Пирс.
— Что-то я неважно себя почувствовал. Отмените, пожалуйста, все сегодняшние встречи.
Пока Брум записывал номер сотового Рэя, Меган в тревоге мерила шагами кабинет. Вчера она не стала узнавать номер Рэя, но сейчас, заглянув через плечо Брума, увидела и запомнила. Может, стоит, подумалось, позвонить Рэю, предупредить о надвигающемся визите Брума? Но внутренний голос остановил ее.
Пусть расследование идет положенным путем, решила она.
Меган не верила, что Рэй виноват… в чем, собственно? В разбойном нападении? В похищении или даже похищениях людей? В убийстве? В разговоре с Брумом, защищая Рэя, она старалась быть как можно более убедительной, но кое-что ее угнетало. Все это — Стюарт Грин, Карлтон Флинн, люди, исчезнувшие в ночь праздника или примерно в это же время — как-то не очень с ним вязалось, но при этом Меган никак не могла избавиться от ощущения, что Рэй что-то недоговаривает.
Судьба его сломалась не просто оттого, что подружка бросила, тут еще что-то было. Да, они были любовниками, и все такое прочее, и кто знает, чем это могло закончиться. Но ведь Рэй был прежде всего фотожурналистом. Независимым, насмешливым, умным. Измена любовницы могла обидеть, ранить, даже сердце разбить. Но не до такой же степени.
Запел ее сотовый. Судя по определителю, звонила свекровь из лечебницы.
— Агнес, вы?
Меган услышала, что старуха плачет.
— Агнес!
— Он снова был здесь, Меган, ночью, — прорыдала свекровь.
Меган закрыла глаза.
— Хотел убить меня.
— Сейчас все нормально?
— Нет. — Голос у Агнес был как у напуганного ребенка. Оно, может, и неудивительно, более того, так чаще всего и бывает, ведь стареем мы, так сказать, не по прямой, кругами, возвращаясь в детство, да только не теми путями. — Забери меня отсюда, Меган.
— Сейчас я немного занята…
— Ну пожалуйста. У него был нож. Большой такой, острый. Такой же, как у тебя на кухне, помнишь, я подарила тебе на Рождество? Точь-в-точь как у тебя. Ты проверь на всякий случай, твой на месте? Боже, как подумаю, что мне здесь хоть одну ночь еще придется провести…
Меган не знала, что сказать. В трубке послышался еще один голос:
— Добрый день, миссис Пирс, это Мисси Малек.
Главный врач лечебницы.
— Пожалуйста, называйте меня Меган.
— Ну да, вы же говорили, прошу прощения.
— Что случилось?
— Вы же знаете, Меган, такое поведение типично для вашей свекрови.
— Но сегодня ей, кажется, хуже.
— Такие недуги, как у нее, время не лечит. Наоборот, возбуждение будет только нарастать, хотя кое-какие средства помочь ей у нас имеются. Помнится, мы уже говорили об этом.