Простая история
Шрифт:
— Швы… Это очень больно?
— Поверь, самое больное уже позади.
— Верю. Но все равно, спасибо, Коль.
Он поморщился.
— Ну вот я стал Колей. Согласись, это совсем не сексуально. Коля, — и фыркнул.
— Если тебе от этого будет легче, я со своими дырками в зеленке тоже не секс-бомба.
— Да, спасибо. Полегчало, — усмехнулся он и нагнулся. Я была уверена, что сейчас поцелует, но Коля остановился и только потрепал меня по плечу. — Я взял твой номер у Али. Сейчас скину свой дозвоном. Сохрани и звони сразу,
Я открыла рот, чтобы уверить в отсутствии необходимости такого неудобства, но он строго повторил:
— Звони, Ань. Без глупостей.
— Ладно, — не стала я спорить.
Ник ушел, и я осталась одна. Правда, компанию мне составило приятное послевкусие от нашего общения. Я даже ни разу не вспомнила больше об Артеме и безобразной сцене у ворот больницы.
Глава 8
Кофе и пышки
Как и обещал, Коля приехал на следующий день, ближе к вечеру. В той же одежде и с усталыми красными глазами. Я бы хотела отказаться от его услуг и послать спать домой или же уложить у себя, но знала, что он все равно настоит на своем. К тому же проколы продолжали меня пугать, а их нужно было как-то обрабатывать. Я даже толком душ не могла принять, чтобы не мочить их. Хотя, Коля сказал, что можно, но я все равно частично поливалась, считая это компромиссом.
Я специально смотрела в потолок, пока Коля занимался делом, и не решилась предложить кофе или чай снова. Уж слишком он мне показался уставшим. Даже про трусики с Микки ничего не сказал, а я специально снова надела те, что он мне купил. Скобелев в этот раз вообще был немногословен: зашел, протер меня, сменил повязки и сразу же отправился обратно к выходу. Никаких двусмысленных фраз и душевных разговоров. Я чувствовала себя неуютно, очень обязанной и обиженной даже.
Как так? Мой секси доктор не в духе?
Обругала себя, конечно, мысленно. Должна быть ему благодарна, а сама…
Коля напомнил, что ждет меня завтра в клинике, уточнил, помню ли я, где кабинет, кратко попрощался и ушел.
Нет, нужно было предложить хотя бы чай. Совсем все как-то неудобно вышло. Я страдала весь вечер и половину ночи. Пришлось позвонить Альке и признаться во всем. Во-первых, что Тема козел, во-вторых, что я коза и эксплуатирую бедного, уставшего Скобелева.
Аля выслушала мои откровения и, разумеется, вынесла резюме радикально.
— Бывают же кретины, Ань. Я в шоке. — Это про Артема. — А про Ника даже не думай. Раз сказал, надо приходить — иди. Он пашет, конечно, как проклтый на эти две больницы, но что тебе мешает завтра угостить его кофе? Вы же днем договорились? Вряд ли его будет мотать от усталости. Ты только ему коньяков не носи. Он это терпеть не может. Не пьет почти.
— О, правда? А я собиралась. Кофе-то он пьет?
— Должен пить с такой работой. Я у Ваньки спрошу какой.
— Ты меня прямо выручишь.
Мы еще немного поболтали про работу и вообще. Алька пожаловалась, что без меня скучно, снова пыталась навязаться мне в помощь по готовке, но натолкнулась на отрицание. Сварить себе бульон я могла и сама. Продукты мне Ванька привез еще перед выпиской. Они и так помогли.
Утром мне пришло смс. Американо, большой стакан, без сахара, но с молочной пеной сверху.
Я заулыбалась. Конечно, он пьет без сахара и молока, но с пенкой. Этот кофе идеально подходил Коле. Такому мужественному, но мягкому. Я немного поработала и стала собираться. Мы договорились на полдень.
Я вышла очень заранее, шла медленно, заглянула в кофейню и пышечную. Немного неловко было перемещаться со стаканами и ароматным пакетиком по клинике, но я старалась не смотреть по сторонам. Без труда вспомнив, где кабинет Скобелева, я уверенно открыла дверь и едва не упала. Я совсем не была готова, что Николай там будет не один. Он стоял у светящейся доски, а рядом с ним девушка. Слишком близко, хотя, наверно, иначе и нельзя. Они рассматривали снимки. Скобелев что-то говорил, а она склонила голову, едва не касаясь щекой его плеча.
— Ой, — пискнула я, совершенно ошарашенная. — Простите.
Коля тут же повернул голову. Девица — тоже. Молоденькая, симпатичная, платиновая блонда. Я тут же представила, как она помогает ему скрасить усталость. Сердце сжалось.
— Аня, привет, — невозмутимо улыбнулся мне Николай. — Сейчас мы закончим. Подожди в соседней смотровой, ладно?
— Конечно.
Я ретировалась, чувствуя себя нелепым раком со стаканами из Старбакса. Щеки не просто пылали, а пульсировали румянцем. Я, конечно, зашла в смотровую, ту самую, из которой сбежала полгода назад, и снова захотела удрать.
Слава богу, Николай пришел уже через минуту, не давая мне насладиться нелепостью ситуации и бесцеремонностью вторжения.
— Ну-с, Анна Андреевна Фролова, снимайте трусики, будем знакомиться, — выдал он, сияя улыбкой на весь кабинет.
— Прекращай это, — буркнула я, пытаясь пристыдить за тонкий юмор, но все равно заулыбалась в ответ.
— Эх, вот так всегда. Никто не ценит ни рвение доктора, ни юмор. Жестокий мир, жестокая жизнь. А ты в доставке подрабатываешь или..?
Он покосился на стаканы и пакет.
— О, нет. Большой стакан тебе, конечно.
Я указала взглядом на американо с пенкой, и Коля сразу забрал, отхлебнул. Его глаза закатились от удовольствия.
— Боже, иногда мне кажется, что это даже лучше, чем секс.
— Уж точно лучше, чем мой последний секс, — решила я пошутить в ответ. А то что все только он?
Скобелев кратко хохотнул, забрал у меня пакет и второй стаканчик с держателем.
— Предлагаю встретиться через месяц-полтора и хорошенько потрахаться, чтобы эти греховные страдания по кофе не смешивались со святым.