Прости, мне плевать, что нельзя
Шрифт:
– Вадим бы никогда...не причинил вред нам...- начинаю я дрожащим голосом и замолкаю под скептическими взглядами своей родни. Сухо сглатываю. Похоже, в хоть какое-то благородство моего мужа здесь верю только я. Становится так горько, что щиплет на языке.
– Я пойду...- вытаскиваю Тимура из стульчика для кормления. Его ручки привычно обхватывают мою шею,- Укладывать пора...
– Давай,- говорит мне в спину Мадина.
***
Лежу в полумраке своей спальни, уставившись невидящим взором в потолок. Второй час ночи, а Вадим кажется ещё не вернулся. Его спальня смежная с моей, и обычно я слышу его шаги. Из головы никак не идут новости. Обрывками проносятся в сознании. Чтобы там Мадина не думала, я не наивная. Я всё понимаю. Может быть, даже больше, чем она, вот только легче жить, не видя. Ведь как-то же мы жили с отцом, любили его. И Мадина любила. Никогда не позволяла себе таких слов в его сторону, как в сторону моего мужа. Да даже не задумывалась об этом. Но он ведь тоже не всё чисто делал. Наверняка...Я как-то попыталась у матери спросить, многое ли она знала и как к этому относилась, на что получила категоричный ответ:" не лезь в мужской мир. Никогда". Я и не лезла. Мать у меня мудрая женщина. И все же...Четырнадцать человек...Ему их хоть жалко? Хоть чуть-чуть? Он будет думать о них? Попробует ли помочь их семьям? Четырнадцать...Ради чего? Чтобы у нас были серебряные ложки и вилки? Да не нужны они мне! Не нужны...
Дверь в спальню распахивается, и на пороге появляется муж. Я приподнимаюсь на кровати, смотря, как он заходит быстрыми тяжелыми шагами, привычно сдергивая галстук. Внутренности напряженно скручивает. Он только за одним может прийти вот так, ночью. А у меня все эти мысли...Я не хочу...сегодня.
– Привет,- сажусь на постели, обхватывая свои колени,- Как дела?
– Тяжелый день,- бросает Вадим сухо и расстегивает рубашку. Стальной взгляд прикован к моей фигуре. Я втягиваю воздух, и мне чудится запах гари, исходящей от него. Такой горький, что в горле першит. Возможно, это всего лишь игра моего воображения...
– Я видела новости...
Его пальцы на секунду замирают, а потом продолжают свой бег вниз по ряду пуговиц. Лицо мужа подсвечено уличным фонарем, и я вижу, как он вопросительно изгибает бровь. Мол, и что дальше? Сглатываю. Скорее всего, я бы и не начала этот разговор, если бы увиделась с ним только завтра.
– Это..твои проблемы на работе...- отвожу глаза. Его взгляд становится слишком пристальным и колючим,- Этот пожар?
Повисает пауза между нами, во время которой Вадим скидывает рубашку и наклоняется ко мне, упершись кулаками в кровать.
– А это имеет значение, Лей?- вкрадчиво спрашивает муж.
– Там погибло четырнадцать человек,- шепчу тихо, машинально отодвигаясь от нависающего надо мной мужчины, - Твои люди…тоже..?
– И?- Вадим ловит меня за талию и притягивает к себе,- Ты их знала? Тебя это как-то касается? Нееет...Это не твое дело, малышка...
Его рука проникает под пижамный топ, чертит линию на моём животе, поднимается выше и накрывает грудь.
– Твоё дело- помочь расслабиться уставшему злому мужу...- добавляет Вадим хрипло, серые глаза вспыхивают похотью. А мне вдруг противно. Я вижу пожар в этих глазах. Вижу смерть. Холодный озноб прошивает позвоночник. Я чувствую, НАСКОЛЬКО ему всё равно, и я...Я так не могу!
– Я…я… не хочу сейчас...пожалуйста...Вадим...завтра...- лепечу, пытаясь увернуться от его щетинистой щеки, царапающей мою шею, от губ, оставляющих влажные нетерпеливые следы,- Давай завтра, а?
Муж резко отстраняется. Тяжелый серый взгляд вдавливает меня в постель бетонной плитой. Смотрит пару секунд, тяжело дыша, а потом вдруг хватает за шею с такой силой, что я беспомощно сиплю, перебирая руками по простыни.
– Это из-за этого что ли не хочешь??? А ты не охерела ли меня осуждать, а, Лейла ФАРИДОВНА? Думаешь, папаша твой чище был? Это ты - то мне будешь рассказывать, что можно - что нет?! Твоё дело - ноги раздвигать, поняла??? А не проповеди читать...
Он слегка ослабляет захват, позволяя отреагировать. На глаза наворачиваются слёзы. Его же горят бешеным огнем. Я демона разбудила в муже. Ведь знала же, что нельзя спрашивать. Знала же... Судорожно сглатываю, быстро киваю. Я боюсь.
– Молодец,- скалится Вадим и быстро переворачивает меня на живот,- Ты же моя послушная девочка...
Тянет мои шорты вниз по ногам, упираюсь лбом в подушку, стараясь не всхлипывать.
– Вот ей и оставайся...И тогда всё у нас будет хорошо...
Его хриплый голос у самого уха. Вибрация царапает кожу. Жесткие пальцы раздвигают сухие складки. Тихий неразборчивый мат, плевок. Я крепко жмурюсь. Я сама виновата. Надо было промолчать.
19.
Возвращаемся в наше время
Вставать так не хочется, но НАДО. Я сегодня должна собеседовать новую воспитательницу в саду, так что и Тимура везу туда тоже сама. Вчерашний день яркими обжигающими вспышками проносится в голове. К щекам моментально приливает жаркий смущенный румянец, и я прячу лицо в подушку, стоит вспомнить, как младший Палей нашел меня в шкафу. Надо же так было умудриться... А потом улыбка медленно сползает с губ, как только в памяти всплывает последний разговор с мужем. Ооо, Вадим умеет, не сказав ничего, объяснить многое. А я научилась прекрасно его понимать. Но это ничего. Не страшно. Просто предупреждение, которое даже и не стоило мне делать. Ничего такого и в помине нет и не может быть...Он зря беспокоится. Спускаю босые ступни с кровати. Солнечные лучи бьют веселым потоком в окно. У меня отличное настроение, и внутри поселяется чувство, что это будет отличный день.
Когда я спускаюсь в столовую за руку с Тимуром, там уже оказываются все и...даже больше. Удивленно смотрю на сестру, уплетающую любимые ею мюсли и мило беседующую о чем-то с младшим Палеем. Мы живем в доме Вадима пять лет, и за всё это время она завтракала здесь раза три. У нас только ужины совместные. Я конечно ничего такого думать не буду, но...
– О, привет, сестра,- Мадя замечает меня первой и лучезарно улыбается. Как-то слишком кокетливо. Кажется, ещё не до конца на меня после своего собеседника переключилась,- Тимоха, беги, обниму!
Она призывно расставляет руки, и Тимур вырывает свою ладошку из моей, вприпрыжку спеша к любимой тёте. У них полная идиллия. Мадина даёт ему свой телефон, разрешает не ложиться до глубокой ночи, если он для разнообразия ночует в их с мамой доме, и украдкой таскает моему сыну жевательные конфеты в безумном количестве. Мне с ней не тягаться. Я - гестапо. Я признаю.
– Доброе утро всем,- прохожу к своему месту рядом с Вадимом, пока сын и сестра тискают друг друга в нежных объятьях.
Мимолетно целую мужа в идеально выбритую щеку. Лёгкие наполняются его морским запахом, накачивая меня спокойной уверенностью в себе. Что ж, Мадина решила всерьез флиртовать с Антоном? Пусть...Если муж позволяет...
Вадим быстро накрывает мои пальцы в знак приветствия, не отрывая глаз от экрана смартфона. Его обычное состояние с утра. В первую половину дня его вообще лучше лишний раз не трогать. Даже Тимур привык, что ему от папы за завтраком положен лишь короткий кивок.
– Привет...брат,- раздается хриплый баритон с противоположной стороны стола.
Я моментально отрываю взгляд от тарелки, в которую накладывала себе блинчики, и перевожу его на Антона. Почему-то дыхание сбивается. Я замираю. Мне, оказывается, невыносимо важно разглядеть каждую деталь этой встречи. И похоже, не мне одной, потому что в столовой воцаряется звенящая тишина.