Прости, мне плевать, что нельзя
Шрифт:
Ладонь Антона на моей спине лениво перемещается ниже и забрасывает мою ногу на мужское бедро. Я резко поднимаю глаза и встречаюсь с сонным серебристым взглядом.
– Доброе,- хрипло со сна бормочет Антон, пристраивая меня повыше и нагло тычась эрекцией мне между ног. У него всё так просто, что мне становится смешно!
– Хоть бы разрешение спросил, - фыркаю, уворачиваясь и обвивая его шею руками. Губы помимо моей воли растягиваются в беспечной хитрой улыбке.
– Ммм, разрешение?- рокочет он мне в макушку,
Я смеюсь, внутри бурлит от незнакомой мне до этого дикой смеси возбуждения и веселья. На секунду меня посещает мысль, что я никогда не смеялась в постели с Вадимом. Моментально мрачнею, но Антон не замечает. Он слишком увлечен уговорами.
– Или ты меня...- мурлычет Палей и перекатывается на спину, утягивая меня за собой.
Я оказываюсь сидящей на нём сверху. Мои волосы рассыпаются по спине и плечам, укутывая нас мягким черным облаком. Глаза Антона, подернутые чувственной дымкой, жадно ощупывают каждый миллиметр моей наготы. Горячие ладони мнут мои бёдра, подсаживая повыше, влажная промежность касается напряженного члена.
– Давай, Лейла,- у него такой чувственный баритон, что у меня по позвоночнику пробегают электрические импульсы от каждого слова. Я думала, это всё исчезнет утром...Растворится под беспощадными солнечными лучами. И, если бы это от меня зависело, то так бы и было, но Антон не даёт...
– Хочу лежать и смотреть, как раскачиваются твои офигенные сиськи,- и нахально улыбается, глядя прямо мне в глаза.
Я на секунду теряю дар речи, проваливаясь в пучину стыда. Его манера выражать свои пожелания так буквально, вводила меня в ступор всю ночь. А слушать это при дневном свете и вовсе невыносимо.
– Ты слишком пошлый, ты в курсе?- нервно хмурюсь, кусая губы.
Я наверно очень плохая, но эта глупость про " сиськи" до сих пор эхом звенит у меня в ушах, и я чувствую, как отчаянно сильнее возбуждаюсь. Меня это заводит? Какой кошмар...
– В курсе, а ещё я дико хочу тебя, мой Лукумчик,- бархатным голосом сообщает Антон, садясь. Наши лица оказываются в миллиметре друг от друга. Стальной расплавленный взгляд становится задумчивым. Его пальцы убирают упавшую мне на лоб прядь, зарываются в волосы.
– Я рад, что ты не истеришь с утра, что "так нельзя", Лейла,- произносит тихо и серьёзно.
– А должна?
– Я этого боялся, - уголок его губ на секунду взмывает вверх, обозначая улыбку.
Я делаю вдох и говорю то, что тревожит меня больше всего.
– Вадим сегодня вернётся...
– Вечером только,- быстро добавляет Антон.
– Это неважно. Это не должно повторится. У меня сын. Я не могу...
Младший Палей с досадой поджимает губы. Во взгляде мелькает что-то упрямое и злое.
– Я придумаю всё. Подожди...Я просто...Не планировал я это. Вообще. Был уверен...- замолкает и хитро улыбается.
– Что " был уверен"?
Он улыбается шире. Руки с моих бедёр сползают на ягодицы, мнут, разводят их в стороны, подталкивают к напряженному члену.
– Был уверен, что твоя крепость понеприступней, Лукум,- жарко шепчет мне в ухо, царапая слух самодовольными нотками.
Я его возмущенно отталкиваю, но Антон сильнее, и уже через секунду мы жадно целуемся, и я медленно опускаюсь на него.
***
Антон уходит, когда часы не показывают и восьми, и я медленно проваливаюсь в сон. С Палеем невозможно нормально разговаривать, но одно я поняла точно. Он не собирается делать вид, что ничего не произошло. И мне не даст. Я была бы в ужасе от подобной перспективы, но от Антона разит такой уверенностью в своих решениях и поступках, что он и меня ей отравляет. И мне проще не думать, полностью доверившись ему. Есть ли у меня на это моральное право? Ведь от меня зависит не только моя жизнь, но и моих родных.
Антон это понимает? А может ему просто всё равно?
Боже, мне некогда было уточнять, я была слишком его членом занята. Закрываю лицо руками, мечтая провалиться в преисподнюю. Я ужасная. Ужасная. Падшая... Дьявол, между ног до сих пор томно тянет... Я такая распутная...Так нельзя! Сама не замечаю, как отрубаюсь. Бессонная ночь всё -таки о себе знать.
Подскакиваю через час от того, что меня тихо кто-то зовёт.
– Лейла...
– Мадин?- я с трудом открываю глаза, садясь на кровати. Быстрый взгляд на настенные часы. Только девять. Перевожу хмурый взор на сестру.
– Ты что так рано?
– Почему рано?
– недоуменно спрашивает Мадя,- Ты же всегда так встаёшь, а я поболтать хотела...
Улыбается. А мне совсем не до смеха. Руки холодеют. Вдоль позвоночника выступает испарина. Если бы она пришла на час раньше, она бы увидела Антона...И мне страшно представить, чем бы это кончилось...Отвожу взгляд, боясь выдать себя.
– Поболтать? Давай…- встаю было, но тут же плюхаюсь обратно, натягивая одеяло. Я же голая! – Ну? Как свидание?
***
– Ммм...отлично, - лукаво тянет сестра, падая на спину рядом со мной и раскинув в стороны руки,- Ээй, ты что голая? Совсем???
Она резко сдёргивает с меня одеяло и удивленно хлопает глазами.
– Жарко было,- невнятно хриплю я, подгребая одеяло обратно, - Прямо отлично?
Дьявол, даже голос дрогнул. Что, блин, за "отлично"? Неужели...???! Я этой сволочи нахальной его "отлично" откручу за такие дела! Укутавшись в одеяло как в кокон, топаю в гардеробную. Во- первых, надо одеться. Во- вторых, Мадину я и оттуда услышу. А в- третьих, моё лицо слишком выразительно вытягивается от её рассказа, и я не хочу, чтобы она это заметила.