Прости, мне плевать, что нельзя
Шрифт:
– Привет, мам!
Вздрагиваю и перевожу глаза на прыгающего и активно машущего мне Тимура. Сынок сияет от счастья как медный таз. Конечно, он обыгрывает в футбол такого большого дядю.
– Я веду!- гордо орёт Тимка своим мультяшным детским голоском.
– Отлично, заяц! Ты завтракал?- кричу в ответ, улыбаясь.
Я не могу не улыбаться, когда смотрю на него. Эти черные вихры, торчащие в разные стороны, зеленые от травы коленки и ветровка как форма пожарника. Не могу, конфета моя чумазая.
– Да, кашу тетя Ирина варила,- Тимка кривится. Каша у него не в почете, но надо.
–
Так, чтобы меня не было видно, но продолжаю наблюдать за ними. Не могу оторвать зачарованный взгляд. В груди сладко сжимается, когда вижу, как они смеются. Хохочут просто. Беззаботные.
Будто это всё не может оборваться уже сегодня.
Я не должна этого допустить. Просто не могу. Ради Тимура. Все остальные- взрослые люди. Мадина, мама, я, Антон. Мы способны сами о себе позаботиться. Но мой сынок...Кто позаботится о нём, кроме меня? Кто убережет его детство от бед и потрясений. Тимка так красиво смеётся, так искренне...
Антон сказал, что всё легко, мне просто необходимо успокоиться, и никто ничего не заметит. Значит я успокоюсь. Ради Тимура. Уже успокоилась... Отворачиваюсь от окна и иду в душ.
***
Шум подъезжающей машины. Я выглядываю в окно на кухне. Вадим. Пальцы леденеют, вдоль позвоночника выступает липкая испарина, расползается противной слабостью по телу. Медленно вытираю руки, снимаю передник. Я спокойна. Я СПОКОЙНА. Ничего не было. Ничего не будет. Я уже почти себя в этом убедила. Я умею себя убеждать...Киваю Ирине, чтобы дорезала салат за меня, и иду встречать мужа.
Я вхожу в холл ровно в тот момент, когда Вадим открывает входную дверь. Устало проводит ладонью по лицу, поправляя на плече дорожную сумку, скупо улыбается, щуря стальные глаза.
– Привет, Лей.
Вдох- выдох. Я СПОКОЙНА. Всё как всегда! На секунду застываю, позволяя себе окинуть мужскую фигуру цепким взглядом. Я словно вижу мужа в первый раз. Придирчиво оглядываю. Высокий, уже не молодой, но подтянутый, холеный мужчина. Жесткий. Холодно- красивый. У него морщинки вокруг глаз и на лбу. И носогубные складки глубокие, виски серебрятся...Ему идет...Объективно, он красивее сына, но...ЭТОТ ВЗГЛЯД... Ледяной, мёртвый, собственнический. Душу выворачивает - так смотрит. Хозяин.
– Привет,- отмираю, тепло улыбаясь, и спешу к нему, чтобы обнять.
Холодная после улицы ладонь ложится на мою поясницу. Облако морской туалетной воды. Невесомый поцелуй в висок.
– Как дела?- интересуется Вадим ровно, смотря куда-то мимо меня.
– Хорошо, как обычно...- я провожу рукой по его куртке, стряхивая невидимую пылинку. Отличный повод не смотреть в глаза. Я спокойна, но он слишком близко сейчас. И может увидеть что-то ЗА моим спокойствием.
– Вчера на ферму с Тимуром ездили,- рассеянно продолжаю,- Сегодня его мама решила в аквапарк сводить, собираются сейчас...
– Я к ним зайду,- кивает Вадим, а потом вопростельно выгибает бровь,- Обед?
– Уже...- улыбаюсь. А это несложно, оказывается, и правда. У нас такой отлаженный быт, что всё происходит на автомате.
– Накрывайте пока, проголодался,- одобрительно кивает Вадим, снимая куртку и вешая её в гардеробную. Поворачивается,
– О, Тох, ты то мне и нужен. Пойдём- пообщаемся.
Я застываю. Ноги врастают в пол. Он прямо за мной. Я вдыхаю всё более выраженный горьковатый терпкий запах. Кожу щекочет чужое тепло. ПРЯМО ЗА МНОЙ.
– Здорово, пап, - Антон проходит в каких-то милиметрах от меня, напрочь сбивая моё дыхание. Мужчины обнимаются, хлопая друг друга по спине. Отворачиваюсь и на нетвердых ногах спешу на кухню. Как хорошо, что на меня никто не обращает внимание. Пара секунд, и я снова спокойна. Всё хорошо. ХОРОШО, да? Их удаляющиеся голоса за моей спиной.
– Может после обеда?
– Да это быстро...Мне надо, чтобы ты одного товарища пробил...телефон его по номеру...сможешь?
Я не слышу, что отвечает Антон, потому что захожу на кухню и прикрываю за собой дверь. Губы трогает мимолетная улыбка. Было не так и страшно.
****
Мама с Тимкой уезжают в аквапарк, решив перекусить в каком- нибудь ресторане с детской комнатой, так что за обеденным столом мы оказываемся вчетвером. И я не могу вспомнить, когда чувствовала себя более неловко, чем сегодня, сидя по левую руку от моего мужа напротив моего новоиспеченного любовника и отчаянно флиртующей с ним сестры. Если бы люди действительно проваливались сквозь землю от смущения и стыда, я бы точно провалилась. А так...даже под стол не заползти...Обидно...Хорошо, что мне сегодня никуда уже не нужно, и обиду эту можно заглушить парой бокалов белого вина. Что я и делаю.
Антон по-моему вообще не тем занимается. Ему бы в актеры...Точно получил бы Оскар, или Нику на худой конец, потому что уже после супа я искренне начала сомневаться, а было ли между нами вообще что- нибудь. Невозможно ведь так спокойно общаться с человеком, которого трахал полночи. Я вот не могу...Поэтому выбираю для себя единственно возможную линию поведения. Я его игнорирую, иногда на грани вежливости, и при этом преданно заглядываю Вадиму в глаза. Он ведь сам меня об этом просил, верно? Чтобы я держалась от его старшего сына подальше. Я всего лишь послушная жена. Оочень послушная. И, о чудо, Вадим похоже верит. В какие-то моменты даже заступается за Антона, начиная расхваливать его. Видимо задевает, что я так категорична к его драгоценному сыну. Это Вадим конечно делает зря. О достоинствах Антона я осведомлена прекрасно, и почти все они такие, о которых приличные люди за столом не говорят...Мне уже плевать, как он учился в школе, и на какие соревнования ездил. Плевать. Я уже итак по уши...
Мадина же ловит каждый факт и заливается соловьем в льстивых тирадах. Лиса. Если бы меня это так не бесило, я бы сейчас улыбалась. Это выглядело и правда забавно, да и Антону похоже нравилось. Он с удовольствием поддерживал с Мадей разговор о себе любимом, проявляя чудеса нескромности. А потом и вовсе выдал, разрезая свою лазанью.
– Что кстати делаешь сегодня, Мадин?
– Не знаю, не решила ещё,- Мадинка неопределенно поводит плечами и смущенно хлопает ресницами.
Сама скромность, она умеет...Делаю ещё глоток из бокала и прицельно тыкаю вилкой в отварной горошек.