Прости, мне плевать, что нельзя
Шрифт:
В какой-то момент я перестаю так быстро убирать руки с мужского тела, после того, как инстинктивно хватаюсь за него от испуга. Мне просто хочется запомнить это ощущение его кожи под подушечками пальцев. Приятное, горящее. Антон не замечает. Или делает вид. Я не знаю. Это какие-то секунды...Но у меня от них голова кругом. Это чувственней секса. Эти краденые прикосновения...
Титры и острый укол разочарования в груди. Наверно тоже чувствовала Золушка, когда часы забили двенадцать.
– Ладно, пора спать,- я резко встаю, стоит на экране замелькать фамилиям актеров.
– Постой...- Антон привстаёт
– Что?
– бросаю через плечо, уже выходя из гостиной.
Я слишком увлеклась. Так нельзя. Забылась. Вадим убьёт, если узнает. Я не жалею, мне было хорошо, но пора заканчивать.
– Ничего,- бурчит Антон мне в спину,- Я тоже пойду.
Пока мы идем к комнатам наверху, Палей буквально дышит мне спину. По позвоночнику от этого туда- сюда гуляет жаркий озноб. Лопатки, ягодицы печет. Кажется, это от его пристального жадного взгляда. Поднимаюсь по лестнице на второй этаж, и слышу синхронный скрип ступенек под ногами моего провожатого. От непонятно откуда нахлынувшего волнения начинает подташнивать. Антон слишком близко ко мне идет. Я чувствую его тепло кожей.
– Спокойной ночи,- я хватаюсь за ручку собственной двери и оборачиваюсь, чтобы не быть невежливой. И чтобы это хоть чуть-чуть не так сильно напоминало побег.
Я угадала. Антон слишком близко. Мой нос практически врезается ему в подбородок. Палей молчит и только тяжело дышит. Вижу, как поднимается и опадает его грудная клетка. Он без майки. До сих пор... В коридоре темно. Мужская правая рука упирается в стену над моей головой, большое тело подается ближе. Я сейчас умру...Это всё не со мной...Со мной такого не может быть. Нельзя...
Я почти готова к поцелую. Я его жду. Рот приоткрывается, сердце сладко и больно частит, время останавливается. Но ничего не происходит. Антон просто замирает надо мной, обжигая мою щеку своим горячим дыханием. Моргаю и вдруг отчетливо понимаю, что "нельзя" здесь не только мне. Ему ведь тоже...
– Спокойной…- хрипло шепчет Антон, задевая губами волосы у моего виска, и отстраняется.
Боже, он сейчас уйдет! В голове в панике начинает биться только одна мысль: я так не могу, не хочу, нет!
И я делаю то, что не сделала бы никогда...Касаюсь ладонями его голого моментально напрягшегося живота, возвращая.
22.
Руки обжигает запретным теплом мужского тела. Над головой раздаётся прерывистый вздох. И в следующую секунду мои лопатки больно впечатываются в дверь, а губы сминаются под требовательным давлением. Горячие ладони сдавливают моё лицо, не давая увернуться. Обжигающая гладкая кожа под моими пальцами. Мужской горьковато- мускусный запах забивает лёгкие до предела, не оставляя мне ни единого шанса. Вкус Антона перекатывается на моём языке, проникая в кровь, а его язык глубоко погружается мне в рот. Ноги подкашиваются, я растекаюсь, как нагретый желатин. Я не понимаю, почему я ТАК хочу именно его. Но я не могу это отрицать или игнорировать. Голова идёт кругом, будто я разом выпила бутылку вина, пульс срывается в бешеный скач, и низ живота нестерпимо жарко и влажно тянет.
Я сама расставляю ноги, пропуская его колено, откровенно трусь бёдрами о выступающую через джинсы эрекцию, жалобно стону ему в рот, не в силах сдержаться.
– Бл..., Лукум,- Антон отпускает моё лицо и быстро ведет руками по моему телу вниз, задевая грудь, пересчитывая ребра.
Его ладони обхватывают мои ягодицы, и пальцы правой руки слишком умело ныряют в шорты. Я распахиваю глаза, охнув. Антон отстраняется на секунду, пронзая меня совершенно черным из-за расширенных зрачков взглядом. Его пальцы во мне, и мы оба понимаем, КАК там горячо и влажно...
Меня колотит от желания, чтобы это были не пальцы... Я мягко сжимаю его фаланги внутренними мышцами, и вижу, как у Антона дергается кадык и размыкаются губы. Губы, которые я уже изрядно покусала...
Он снова делает это. Снова жадно накрывает мой рот своим. Зубы сталкиваются, губы печёт. Его влажный напряженный язык сплетается с моим, мешает вздохнуть. Антон вынимает пальцы из меня с пошлым чавкающим звуком, подхватывает под ягодицы, заставляя обвить его бёдра ногами и мёртвой хваткой вцепиться в голые плечи. Щёлкает дверная ручка, и нас поглощает темнота моей комнаты.
***
Пара неуверенных шагов во мраке, не прекращая поцелуя, и Антон скидывает меня с себя на кровать. Мы не разговарием, только наше громкое сбивчивое сопение разносится по подсвеченной лунным светом спальне. Вижу, как дрожат от нетерпения его руки, когда Палей растегивает джинсы и торопливо стягивает их по бёдрам. Срываю с себя через голову пижамный топ такими же нервными резкими движениями и тут же падаю на спину, потому что Антон хватает меня под коленки и подтягивает к себе. Одним слитным движением стаскивает с меня шорты, оставляя абсолютно голой.
На секунду задерживаю дыхание, встретившись с ним глазами. Они черные и блестят в темноте. Антон так жадно и открыто рассматривает мою наготу, что меня кидает в жаркий озноб. Неосознанно закрываю грудь, дотрагиваюсь до ноющих от возбуждения сосков. Рот наполняется слюной от желания целоваться, между ног отчетливо пульсирует, и уже так мокро, что влага медленно стекает к ягодицам.
– Долбанная Шахерезада,- бормочет Антон с какой-то бессильной злостью и отрывает мои руки от груди, разводя их в стороны.
Наклоняется и влажно целует мою ключицу, проводит языком по шее, находит мой приоткрытый рот. Пальцы на моих запястьях судорожно крепко сжимаются, когда я всасываю его язык. Антон расталкивает мои ноги коленом, и в следующую секунду я не могу вздохнуть под тяжестью его горячего тела. Широко разведенные бёдра сводит дрожью предкушения, каждый выдох превращается в тихий стон. Антон пытается приподняться на руках, но я не пускаю. Хочу вот так. Чтобы тяжело, и душно, и близко. Чтобы наш пот перемешался, и запах въелся в каждую пору. Чтобы от него тоже пахло мной. Чтобы можно было лизнуть бешено пульсирующую венку на шее, вцепиться зубами в плечо.