Прости. Люблю
Шрифт:
– Никита, как ты думаешь, мы сможем завтра переехать в коттедж?
– Конечно – он вскинул на нее удивленные глаза. «Потом» губами произнесла она.
– Давай сегодня Степка будет спать с нами – Степка с надеждой посмотрел на Никиту.
– Нууу, если только ты нам сказку расскажешь.
– Асказу. А пло сто? – у Степки загорелись глаза. Никита подумал:
– Давай про колобка. Только сначала поможем маме собрать вещи.
После всех вечерних дел, и сказки, Тая наконец-то смогла рассказать Никите, что случилось. Во время ее рассказа, парень аж сбледнул с лица.
– Надо было сегодня уезжать – вынес вердикт Никита
– Не хотелось тебя с работы срывать.
– Неужели ты думаешь, что работа важнее вас?
– Никит, успокойся. Завтра с утра уедем. Буду сюда приезжать только с клиентами встречаться. – Тая встала и прислонилась к парню.
– Пошли спать. Устала.
Втроем на матрасе было
– Бусинка, все будет хорошо. – Прошептал он – Вот увидишь.
– Я тебе верю, - Тая погладила Ника по руке – вроде ничего такого сегодня не делала, но устала так, что голова кружится. Вся эта ситуация так вматывает, надеюсь переезд все решит. Ладно, спокойной ночи – Тая закрыла глаза.
Снилась ей какая-то муть. Она брела по щиколотку в песке, по ощущениям, было очень раннее утро или поздний вечер, вдруг сквозь тучи пробился солнечный луч. Подул ветер и тучи, как по мановению палочки, тронулись в путь, небо стало стремительно подниматься. Перед Таей открылась водная гладь спокойного моря. А справа стоял дом. Тая поняла, куда ее привел путь - к Егору. Только не через чердак, а по берегу моря. Тая не очень хотела снова встречаться с братом, ей хотелось забыть весь кошмар узнанного. Хотелось начать новую жизнь, но она понимала, что как не уходи от, того что она узнала, это будет преследовать ее всегда. Вроде она и не прятала голову в песок, как страус, но все-равно не видела, решения проблемы, ни прощать, ни самой попросить прощения она не могла. Не могла переступить через себя, не могла просто произнести слово «прости», не чувствуя того, что отпустила ситуацию, что искренне поняла и простила действия брата. Надо было что-то решать. Хоть и не хотелось встречаться с братом, но Тая решилась и побрела к домику. Казалось, что вот он, сделай несколько десятков шагов, и ты окажешься на крыльце, но брести по тяжелому песку пришлось довольно долго. Когда она очутилась у крыльца, из ощущений осталось только удовлетворение «дошла». На этот раз не Дима испугал ее внезапным появлением, а она его. Брат стоял в зале у мольберта, освещенного сквозь прозрачные стекла, светом. В одной руке он держал палитру, а в другой была зажата кисть, которой он что-то сосредоточенно рисовал на полотне, стоящем на мольберте. Увидев Таю, Егор вздрогнул. Его взгляд, из сосредоточенного, стал растерянным, потом появилось чувство вины. Егор рванул к Тае, отбросив и кисть и палитру. Взяв ее за руку, он повел ее к картине, которую рисовал. Это был портрет Алины. Он еще не был окончен, но уже сейчас было видно, что изображенная на нем девушка, купающаяся в солнечных лучах, это Алина. Молодая, красивая, с венком цветов на распущенных волосах, протянула руки к небу и танцует под неслышимую музыку. Картина была выполнена в нежных палевых тонах, и от нее буквально исходило сияние. Тая вопросительно повернулась к брату. Егор метался по комнате, и было видно, что он хочет много сказать, но не знает с чего начать. Наконец его метания прекратились. Он произнес «Я во всем виноват», и в этот раз Тая услышала его слова. «Я сволочь, это я погубил Алину. Я чувствовал себя ущербным. И очень боялся, что она меня бросит если узнает. Я не мог этого допустить, ведь я ее люблю. Люблю больше жизни. Поэтому не смог отпустить. Здесь я оказался один. Ее нет». Он снова заметался по комнате. «Снова я о себе. Умом я понимаю, что если любишь, то сможешь отпустить. Я не могу, не могу без нее». Егор мучительно застонал. «Я постараюсь. Пусть хоть в картинах, но она будет со мной. Может в этом мире, где мы оказались, она будет счастлива. Может она сможет простить меня». Егор резко повернулся к Тае «и ты прости меня. Я не очень понимал, что творил. Я больше вас не побеспокою. Иди, иди домой. Сделай счастливым ее сына. Прощай». Он подтолкнул ее к двери. Тая на пороге обернулась «и ты прости», сказала искренне она, «я была плохой сестрой, но постараюсь стать хорошей матерью. Прощай». Она шагнула за порог провожаемая улыбкой брата.
Последнее, что увидела Тая, удаляясь от дома Егора, была девушка, которая приближалась к обители с другой стороны. И Тая была абсолютно уверена, что это Алина. «Хоть здесь будьте счастливы». Подумала Тая перед тем, как очнулась.
На душе у девушки было так хорошо, как не было, последние несколько лет. Не смотря на смерть близких, она понимала, что изменить это, не в силах. Но была уверенность, что они нашли покой. Она смогла простить брата и попросить у него прощение. Боль, обида, непонимание, скручивающие ее чувства в тугой узел, отпустили. Наконец-то она могла дышать полной грудью. Ведь как бы хорошо ей не было, в глубине души все равно был груз неразрешимой проблемы. И вот все закончилось.
Тае захотелось двигаться, захотелось попить чай, захотелось поделиться
– Куда ползем? – шутливо грозно прошептал Никита.
– Поползли со мной – Тая махнула рукой в сторону кухни, - есть новости.
Они, хихикая, поднялись с пола и двинулись в сторону кухни.
– Садись. Я сейчас тебе все расскажу. – Тая усадила Никиту, налила чай, достала конфеты, уселась на стул, поерзала и начала:
– Ну, слушай….. – после ее рассказа глаза горели у обоих.
– Я так рад, что все получилось. – Никита помолчал – а вообще, наши разговоры похожи на бред сумасшедших.
– А то, что происходило в квартире, на что похоже? На групповые галлюцинации?
– Ты права. Все это было. И было с нами. Я благодарен Егору, что он помог мне узнать, что Степан мой сын, хотя для меня он и так стал сыном. Да и согласись, вся эта ситуация, подтолкнула тебя ко мне. – Никита перетащил Таю со стула к себе на колени. Тая толкнула его кулачком в плечо
– Думаешь я от испуга остаться одной в квартире, занялась с тобой сексом? Если ты помнишь, после того, как разбилась вазочка, я все равно выставила тебя за дверь. Хотя, может ты и прав, и это полтергейст подтолкнул меня – она подняла руки, скрючила пальцы, как- будто собралась произносить заклятье, сделала зверское лицо, и прохрипела – я Полтергейст, страшный и коварный ха-ха-ха – попыталась она изобразить дьявольский смех. – Я сейчас займусь любовью с очаровательным полтергейстом – Никита нашел губы Таи и они утонули друг в друге.
****
«Странно, время час дня, а на дороге пробка». Тая возвращалась от заказчика домой. Обычно днем на трассе было свободно, а тут встали наглухо. « Скоро захочу писать и что тогда делать?» Тая заерзала на сиденье. В последнее время она часто задумывалась о конструировании переносного туалета. Приспичивало часто и неожиданно. «Не думать об этом. Надо переключить мысли на другое». И она стала лихорадочно перебирать события последних дней. Прошло три месяца с того момента, как Никита, Тая и Степка переехали в коттедж. Степка рос, рос животик Таи. Татьяна Ивановна водила Степку на детскую площадку, оказывается, в городке жили несколько семей с маленькими детьми и теперь в городке образовался импровизированный детский садик. Татьяна Ивановна летала как на крыльях. А когда Никита сказал, что у них ожидается прибавление в семействе они с дедом рыдали на плече друг у друга от счастья. Конечно, первым, после Таи об этом узнал Ник, который тоже повел себя не адекватно. Он, конечно, не рыдал на плече у Таи, но с маниакальным постоянством стал скупать в магазинах детские вещи, одежду для беременных, холодильник был забит фруктами, а ящики на кухне и в спальне витаминами для беременных. Правда, работать Тае не запрещал, потому что она твердо дала понять, что если с его стороны будет давление, она просто переедет обратно в свою квартиру. Никита твердо уверенный, что Тая ни о чем не догадывается, штудировал инет, на предмет воспитания малыша. Они со Степкой создали коалицию, под названием «береги маму». Вместе ездили три раза в неделю в бассейн, и Степка решил, что тоже будет плавать так же быстро, как папа. Но пока его худенькое тельце с трудом удерживалось на поверхности бассейна. Тая с тоской думала о том, что законсервированный на зиму любимый мотоцикл Дрю, так и останется стоять в гараже на все лето, вряд ли разумно рассекать на нем с пузом. «Может продать его?» мелькнула мысль, но тут же была с негодованием отвергнута всеми Таиными чувствами. «Ничего, мы еще погоняем с Дрю».
Поток машин медленно продвигался вперед, вдруг перед Таей не открылась причина затора. В кювете лежал смятый в гармошку Ленд крузер. Одну полосу занимал перевернутый грузовик, кругом валялись бетонные плиты, которые видимо, вез грузовик. Сердце Таи остановилось. Она как во сне припарковала машину и медленно побрела к искореженной груде металла. Ей что-то говорили, пытались остановить, но она шла, не слыша и не замечая никого. Пока на ее пути не встал врач, который взял ее за плечи и остановил.
– Девушка, туда нельзя!
– Там. Мой. Муж.
– Там нет вашего мужа. За рулем была женщина. Одна. – Тая не понимала, что он говорит. Доктор тряхнул ее за плечи. Поймал ее взгляд – вы слышите, что я Вам говорю? Там нет вашего мужа. За рулем была женщина. – Когда до Таи дошли его слова, начался откат. В ушах зашумело, перед глазами закрутились разноцветные круги, пока не слились в сплошную черноту, куда она стала проваливаться.
Сознание возвращалось медленно, с приступами тошноты и головной боли. Она никак не могла взять под контроль свои конечности. Руки не хотели слушаться, в ушах надоедливо звенело, язык не поворачивался. С огромным усилием она открыла глаза. Перед ней раскачивался белый потолок машины. Глаза снова закрылись. Не смотря, на дикую слабость, в голове молотом стучала мысль «я его люблю».