Простить нельзя помиловать
Шрифт:
– Ей пробили череп. Травма, несовместимая с жизнью, как установили эксперты. И еще кое-что они установили. Тимофей…
Звягин покусал губы. Решиться рассказать все до конца было сложно. Но выбора не имелось.
– Трупу, найденному неподалеку, не так много времени.
– То есть?! – Поляков побелел. – Не три с половиной года?
– Нет. Предположительно тело закопали минувшей зимой.
– Но… Этого не может быть! Маша пропала три с половиной года назад. Где все это время были ее вещи?! Ничего не могу понять! – Он без сил привалился спиной к стене
– Кислота, – коротко обронил Звягин. – Я позволю тебе ознакомиться с результатами экспертизы, хотя ты и не ведешь дела. Я все еще отношу тебя к потерпевшим. Поэтому позволю.
– Все еще?! А может быть как-то иначе?
Звягин пожал плечами и, прежде чем уйти, задумчиво проговорил:
– Может быть по-всякому, майор. Одно мне ясно: три с половиной года назад мы что-то упустили. Что-то важное. Возможно, то, что было на виду. И теперь начинаем все заново.
Глава 6
– Я запросил данные обо всех женщинах, пропавших минувшей зимой, товарищ подполковник. – Хромов постучал себя кончиком авторучки по щеке, снова пробегая взглядом по списку. – Трое из пяти – отпадают. Они гораздо старше нашей жертвы. Две других женщины годятся по возрасту, но не подходят по телосложению. Одна из них гораздо меньше ростом. Вторая выше. И ни одна не была блондинкой.
Звягин осторожно потрогал волосы, окаймляющие лысину. Сегодня после мытья головы в ванной снова обнаружился целый пучок выпавших волос. Этак он и до своего пятидесятипятилетнего юбилея не дотянет, облысеет полностью. Вот дурная наследственность, что ты будешь делать! Супруга все ему какие-то мази и кремы подсовывает, рекомендует втирать в лысину. Он пробовал, ничего не помогло. Только на лысой коже головы красные пятна начали появляться.
– Во как меня твои снадобья расписали, дорогая! – фыркал он зло, разбрасывая по столу флакончики и баночки. – Не приставай больше ко мне с этим…
Жена отстала, лысина увеличивалась.
– Стало быть, старший лейтенант, личность обнаруженного тела не установлена, – перебил он Хромова и положил руки на стол, оставив свою голову в покое. – И никто не подавал в розыск?
– Нет.
– И нигде она не числится пропавшей?
– Нет, товарищ подполковник.
– И? – Он перегнулся через стол, внимательно осмотрел молодого коллегу. – Какие мысли тебя посещают на этот счет, старлей?
– Что у нас очередной «висяк», товарищ подполковник, – исподлобья глядя на начальника, ответил Хромов.
– И что же, ни единой мысли? Ни единой версии? Ну же, старлей, попробуй пофантазировать. Откуда у погибшей вещи пропавшей три с лишним года назад Белозеровой? Она что, ее – ограбила? Или Мария ей эти вещи подарила? А сама…
– Сбежала от Полякова? – кивнув, согласился Хромов. – Может и такое быть. Я бы и сам от него сбежал. Больно он нудный.
– Продолжай, – потребовал Звягин.
– Три с половиной года
– Ну, ну, дальше, – подбодрил его подполковник.
Ему надо было выслушать Хромова, поскольку – стыдно признаться – в его лысеющей голове ни единой мысли не было. Он вообще не знал, как подступиться к этому делу.
Белозерова пропала три с половиной года назад. Поляков активно ее искал полтора года. Потом внезапно сошелся с красавицей Татьяной Игумновой, проживавшей на тот момент по соседству. С неким Федором Нагорновым, человеком обеспеченным и, как его охарактеризовал Хромов, весьма противным. Нагорнов, судя по сведениям, уход Татьяны сильно переживал. И наверняка Полякову этого не простил.
Ах, если бы Татьяна ушла от него к Полякову именно три с половиной года назад! Как бы это упростило задачу. Тогда бы все сошлось. Нагорнов не пережил предательства и отомстил Полякову, убив Марию Белозерову. Труп надежно спрятал, предварительно раздев. А вещи…
Да мало ли куда он мог их подевать! Выбросил, подарил какой-нибудь бродяжке. А та, в свою очередь, попала в скверную историю. И тело ее было найдено вот буквально на днях.
Вот запросто можно было бы взять эту версию за рабочую. Но…
Но Татьяна не ушла от него три с половиной года назад. Она ушла от него спустя полтора года после исчезновения Белозеровой. И поэтому притянуть Нагорнова к исчезновению Белозеровой невозможно. Он даже не знал ее. Так он сказал Хромову. И еще сказал, что все его женщины уходили от него на своих ногах. Ни на одну из них он ни разу не поднял руки.
Найденная «потеряшка» получила удар сокрушительной силы. И это сто процентов был удар чем-то тяжелым. Женщина нанести его не смогла бы. Так уверил его эксперт.
– Если только женщина не занимается тяжелой атлетикой. И руки ее мощны и тренированны.
В окружении Полякова, Нагорнова и других опрошенных жильцов на заливе таких женщин Хромов не обнаружил. Стало быть, убил незнакомку мужик.
– Что скажете, товарищ подполковник? – глянул на него Хромов вопросительно и тут же поспешил обидеться: – Да вы меня не слушаете совсем, Иван Сергеевич.
– Прости, задумался. Ну, что ты там надумал?
– Поляков описывал Марию как тихую, спокойную, даже скромную молодую женщину. А друзья уверяли, что Белозерова была без руля и без ветрил. Что могла выкинуть что-нибудь эдакое.
– Например?
– Ну, подробно не помню… – Хромов почесал авторучкой затылок. Задрал взгляд к потолку. – И в «зацеперах» засветилась. И с парашютом с высотки прыгала.
– Допрыгалась! – фыркнул Звягин. – А Поляков об этом не знал?
– Кажется, нет. Три с лишним года прошло. Не очень помню.
Хромов выразительно глянул на сейф, в котором у Звягина лежало дело, затребованное вдруг снова.
– А что, если наша «потеряшка» из ее активных друзей, а? – предположил подполковник. – И травма черепа объяснима: свалилась откуда-нибудь и…