ПростиТурция, или Восток - дело темное
Шрифт:
— Элла Александровна, есть более насущная проблема. Разговор с папенькой. Ежели вы с ним в ближайшие десять минут не свяжетесь, он нам с Шуриком таких пиндюлей навешает, что мало не покажется. Так что вспоминайте все заранее придуманные тексты и набирайте нужный номер, Элла Александровна, набирайте.
— Ах да! Папа…
Ничего не попишешь, надо звонить. Тяжко вздохнув, Элка нажала на вызов.
— Але! Па, ты чего мне по ночам звонишь? — ласковым голосом промурчала в трубку блудная дочь.
— Эл, я сейчас занят. Я тебе позже позвоню и мы с тобой серьезно поговорим!
Вот уж нетушки, батюшка! Мы как раз,
— Па, потом я буду занята! Найди на родную дочь пару минут! Ты ж опять поздно ночью только освободишься, я ж тебя знаю. Говори, чего хотел!
На самом деле Ёлка была абсолютно права. Нормально поговорить с ней отец мог только поздно ночью — когда все дела сделаны, все хвосты разрулены. Из-за дел государственных времени на личную жизнь у отца-министра практически не оставалось. Может, как раз поэтому он и женился на идиотке Анжеле — просто ни сил, ни времени подобрать нормальную жену у мужика не хватило. Взял первое, что удачно в койку к нему запрыгнуло.
— Эл, кого там у вас убили? Как ты вообще во все это вляпалась? — понизив голос почти до шепота, спросил отец. — Мне Саша утром в общих чертах доложил, что происходит, но хотелось бы услышать и твою версию. Только быстро, у меня времени очень мало.
А вот тут в бой должна вступить тяжелая артиллерия. То есть надо начинать скандалить.
Элка давно заметила, что, когда Анжела начинает переходить на истеричные тона, у папы отключается слух, он просто начинает кивать головой и пропускает все, что говорит эта женщина, мимо своего сознания. И даже однажды этим своим открытием Ёлка решила воспользоваться — проверить, только ли на женушку папа-министр так реагирует?
Проверила и осталась довольна. Потому как выяснила, что любой женский голос, окрашенный в истерично-повизгивающие тона, действует на папулю совершенно определенным образом: у того стекленеют глаза, выключается слух, и на все сказанное оппонентом он отвечает только одно: «Да, дорогая…»
— Пап! — с ходу включив голос «а-ля Анжелка», принялась жаловаться на жизнь блудная дочь. — Папа, я не могу больше общаться с этими телохранителями! Они же совершенно не дают мне жить своей жизнью! Они повсюду преследуют меня! Я ни шагу не могу ступить без их участия! Эти двое контролируют каждое мое действие!
Сработало. Папин мозг отключился. Единственное, что смогло вычленить его сознание, так это то, что телохранители девушку ни на минуту не оставляют одну и что пасут его родную дочуру так, что у той нет ни малейшего шанса вляпаться в историю.
— Да, дорогая! — сомнамбулическим голосом «согласился» со всем услышанным министр и быстренько закруглил разговор: — Все, Эл, я все понял, извини, больше разговаривать не могу, я побежал. Веди себя прилично!
И отключился.
Хопаньки! И пусть только попробует кто-нибудь сказать, что не женщины правят этим миром! Трюк простой, но крайне эффективный. Она папе должна была перезвонить? Она и перезвонила. Папа велел объяснить, что там у них происходит? Она и объяснила. А то, что папуля ни фига не услышал и сам от нее быстренько отделался, — так она, Элка, вовсе и не виновата.
— Ну ты, мать, даешь! — восхитился Саша. — Я думал, он тебя сейчас порвет, как Тузик грелку.
— Дык, елы-палы! — самоуверенно вздернула нос хитрая девица.
А чего они, собственно, удивляются? Между прочим, ее всем этим трюкам еще в самом начале их плотного общения сами же телохранители и научили! Уж чего-чего, а всякие жульнические приемы Элка всегда на лету схватывала…
Глава 30
Диспетчер была готова общаться только на турецком или английском. Было бы странно, выбери Александр турецкий, не правда ли?
— Да, мне нужен герр Альте. Нет, только он. Я понимаю, что прямо сейчас он не сможет со мной поговорить. Запишите, пожалуйста, мой номер. Я буду очень признателен лично вам, если наш с ним разговор состоится в ближайшее время. Да. Да, мадмуазель. Да. Русские. Буду ждать. Спасибо.
Александр нажал отбой.
Он только что звонил по номеру, который назвала ему Маша-не-наша, утверждая, что это телефон диспетчера публичного дома.
— «Дети, учите иностранные языки! В жизни пригодится!» — это Элка процитировала маму. Которая, как и свойственно мамам, была права. — А вот интересно, перезвонит нам этот старый немец или…
Стоит ли говорить, что закончить фразу у Ёлки не получилось. Все как обычно. Это как автобус на остановке: ждешь-ждешь, а его все нету и нету, но стоит только достать из пачки последнюю сигарету и чиркнуть зажигалкой — сразу же выруливает из-за угла нужный транспорт.
На сей раз договорить ей не дал телефонный звонок.
— Это наш старикашка, — авторитетно заявил Александр. — Номер не высветился. При том, что у нас такие анианти-аоны настроены, ФСБ бы позавидовало! Серьезный дядька этот сутенер.
И снял трубку. Говорили по-немецки. Очень вежливо.
— Дайте записать на чем-нибудь! — вдруг зашипел Сашка, чуть прикрыв рукой микрофон мобильника. — Да быстрей же!
Элка шустро схватила Стивову записную книгу (ту, в которую он рецепты записывал), вырвала из нее чистую страницу, оттуда же (из специальной петельки) позаимствовала ручку и протянула все это Сашке. Терминатор, прижимая плечом мобильник, принялся что-то старательно записывать. Потом контрольно продиктовал то, что записал, — мол, нет ли ошибок, — вежливо попрощался.
— Вы не поверите, но нас через два часа ждут на вилле этого самого Альте. Женька оказался прав: мы правду рассказали, они нас быстренько по всевозможным каналам пробили, кто мы, что мы, и решили, что проще будет с нами встретиться и поговорить, чем игнорировать этих навязчивых русских. Чудеса какие-то!
— Вот бы у нас в стране милиция так работала, — сказала Ёлка. — Мы с вами жили бы спокойно, как в Багдаде.
— Не обольщайся, — скептически хмыкнул Женя. — Ты просто ситуацию со стороны представь. На рекламный телефон публичного дома звонят непонятные люди и желают поговорить с самым главным. С одной стороны, бред, конечно, а с другой — это что ж за люди такие объявились, которые вот так напролом действуют? Еще и координаты свои для связи оставляют. Естественно, Ёлкин номер сразу пробили — а для таких людей это вообще не проблема. Прифигели, чего это дочери русского большого начальника могло понадобиться, а потом решили, что проще узнать, чем придумывать. Вот и позвонили. Я бы на их месте так же сделал. Тебе же не сам Старик звонил? — обратился он к Саше.