PRосто быть богом: ВВП
Шрифт:
Поднявшись на второй этаж, они по казавшейся фиолетовой ковровой дорожке проследовали в «мэрскую зону». Открыв дверь в секретарский предбанник, свет включать не стали, только Степанов достал из кармана фонарь. Лимонный луч, скользнув по стенам, остановился на дубовой двери с табличкой, на которой всё ещё значилось:
ЖАРСКИЙ
Георгий Петрович
Глава городской администрации
Двойные двери в кабинет они преодолели в два счёта. Мягкими шагами пересекли просторный мэрский кабинет и, обогнув стол, остановились
— Светите сюда! — Семёнов ткнул пальцем куда–то в район Соборной площади.
Он отодвинул в сторону небольшой картонный кружок, обозначавший на карте троллейбусную остановку. Под ним открылась замочная скважина. А за стеной что–то невнятно зашуршало, будто там возились мыши.
Степанов приложил палец к губам. Подполковник и следователь прислушались.
— Открывайте! — отдал, наконец, команду Степанов.
Семёнов вложил маленький ключ в замок. Но ключ не поворачивался:
— Да тут, вроде, открыто! — с удивлением в голосе произнёс он и, взявшись за выпуклый силуэт Крестовоздвиженской колокольни, потянул на себя. Дверь, а это была именно дверь, верхняя граница которой проходила где–то по середине улицы Красной, чуть выше гостиницы «Волга», начала медленно открываться. На всякий случай Семёнов вынул из кобуры пистолет. И вошёл в тёмное пространство первым. Впрочем, первым он был лишь фигурально — в помещении явно присутствовал ещё кто–то.
Степанов, переключив фонарь на широкий луч, осветил внутренность небольшой квадратной по форме комнаты.
В свете фонаря они увидели три тёмных силуэта, инстинктивно закрывших руками лица. Один силуэт, чуть в стороне, застыл, как и стоял — с поднятой вверх рукой.
— Всем стоять! — рявкнул Семёнов, вскидывая ствол. Хотя, по любому счёту, и так никто не лежал.
— Где тут выключатель? — спокойно поинтересовался Степанов.
— Справа от двери, — раздался знакомый женский голос.
Свет грянул столь ярко, что все на мгновение зажмурили глаза. Когда же их открыли, то предстали друг перед другом в самом забавном виде. Семёнов с пистолетом, Степанов с фонарём, оба — наперевес. Братья Суховы, в чёрных джинсах и чёрных рубашках, очень сейчас похожие друг на друга — с разведёнными в стороны открытыми ладонями. И Ольга Ильинична, тоже в чёрных брюках и чёрной же кружевной кофточке. В пальцах её поднятой вверх левой руки на фоне белой стены хорошо был виден длинный ключ со сложными бороздками и второй, маленький, связанный с ним общим кольцом.
— Ну что, господа кандидаты, — нарушил затянувшееся молчание Степанов, — и хорошо ли то, что все мы здесь сегодня собрались?
Сухов и Вася — Царь переглянулись, но ответила Ольга Ильинична:
— Я, как исполняющая обязанности мэра, могу находится здесь в любое время!
— Почему же вы тогда проникли сюда под покровом темноты, да ещё и минуя охрану? А ключи от кабинета сегодня почему–то не сдали? — в голосе Степанова зазвучали язвительные нотки.
— Мы… — несколько смешалась Ольга Ильинична, — просто… просто хотели проверить одну версию.
— Проверить? — не унимался Степанов. — Или подкинуть эту версию следствию?
Все трое кандидатов непроизвольно потупили глаза.
— А я давно говорил — сигнализацию надо устанавливать, — вставил свои «пять копеек» и Семёнов. — Всё финансирования
— Выделим! — отрезала Ольга Ильинична. — А вот вы что тут делаете? И ведь точно — без санкции!
— Да опустите вы руки! — довольно резко приказал братьям Степанов, пропустив «санкцию» мимо ушей. — Встречался я сегодня с господином Заусайловым. И навела меня эта встреча на кой–какие мысли. И, представляется мне, подумали мы об одном и том же. Не так ли, Ольга Ильинична?
Но та ответила совсем в ином роде:
— Я сюда не заходила со дня… Жориного исчезновения. Он даже пыль разрешал здесь убирать только в своём присутствии. Но тут я подумала и… пригласила в свидетели своих… соперников. Все мы одинаково заинтересованы в поисках истины.
Кивая в такт её словам, Степанов разглядывал кабинет. По центру стоял антикварный стол с зелёным малахитовым письменным прибором. В чернильницы были налиты настоящие чернила, а из зелёного, с благородными прожилками стаканчика торчала вверх перьями дюжина ученических ручек. На столе же была разложена игра «Монополия» с разбросанными карточками. Справа от стола, в небольшой стенной нише вырисовывались профили средних размеров бюстов. Среди них сразу угадывались Ленин, Сталин, Пушкин, Гоголь, Наполеон Бонапарт, Толстой, ещё какой–то мужик с окладистой бородой. Именно из этой ниши Ольга и достала ключи. У стены, граничащей с основным кабинетом, притулился довольно просторный диванчик, который в случае досужей необходимости явно можно было превратить в двуспальное ложе.
Левый от стола угол занимал небольшой матово–серый сейф.
— Пыль — это хорошо! — кивнул, наконец, Степанов.
Он достал из внутреннего кармана пиджака лупу и подошёл к сейфу. Внимательно оглядев через увеличительное стекло его дверцу, замочную скважину и кодовый замок, он удовлетворённо кивнул:
— Точно! Сейфа не касалась человеческая рука как минимум неделю. Или — не успела коснуться? — поднял он глаза на Ольгу Ильиничну.
— У меня для этого было возможностей больше, чем нужно, — огрызнулась та.
— Ну, тогда вместе и произведём вскрытие. Код знаете?
— У Жоры от меня не было секретов! — с достоинством парировала она.
Сначала Ольга долго крутила ручку кодового замка, пока та не щёлкнула ровно три раза. Потом провернула большой ключ аж на полных четыре оборота:
— Сами открывайте, раз уж так! — отстранилась она от сейфа.
Степанов не заставил себя ждать и распахнул дверцу. В нижнем, большом, отделении лежали папки с документами. Поверх них — несколько объёмистых пачек долларов, евро и рублей. Дверца маленького, верхнего отделения была не заперта. Так что второй ключ не понадобился.
Степанов, выдержав небольшую паузу, маленькую дверцу открыл. Все, как смогли, скопом, заглянули туда. Верхнее отделение было девственно пусто.
Золотая Пчела исчезла.
Что, как говорится, и требовалось доказать.
— Ну и… — сдавленным голосом проговорил Степанов. — Э–э–э… и где же тогда… Жарский?! — он посмотрел по очереди на всех присутствующих.
Ольга, кажется, сразу стала выше ростом:
— А это мы у вас должны спросить, господин–товарищ следователь!
Степанов, кажется, не обратил на её слова ровно никакого внимания. Он зачем–то крутил в руках пресс–папье со стола Жарского.