Просто друг?..
Шрифт:
Он надвигался, и когда Сакура наконец упёрлась в стену в коридоре, который вёл в небольшую кухню, спиной, остановилась, посмотрев на него обиженно и с большим стыдом в глазах. Ей хотелось извиниться, прижаться к нему и попросить его успокоиться… Видеть Саске таким было попросту страшно, а оставаться с ним в одном помещении, тем более прижатой к стене, не хотелось. И только сейчас несчастная Харуно поняла, что, прислонившись спиной к стене в коридоре, сама же загнала себя в ловушку.
— Он повёлся на тебя, потому что привык к девушкам в клубе, — справедливо заметил мужчина, указав пальцем куда-то в сторону двери, явно намекая на недавно пропавшего бог весть куда Алекса.
Сакура
— Случайно не втирал что-то типа того, что ты не похожа на остальных? — вздёрнул бровь Учиха, легонько встряхнув девушку.
Сакура негромко всхлипнула, зло посмотрев на него и снова опустив глаза. В голове не укладывалось… Её уже не так сильно трогало то, что Саске так грубо обращался с ней и разговаривал на повышенных тонах — куда больше её заботило, что в данный момент она не права, а он выигрывал в этом бесконечном споре. Казалось, они могли бы кричать друг на друга ещё длительное время. На какой-то момент Сакура даже подумала, что они могли бы неделю обсуждать это и даже не выходить из дома. Странная мысль, пробежавшая у неё в голове, заставила мысленно усмехнуться. И только сейчас, должно быть, на неё тяжестью навалилась мысль о глупости того, что они стараются выяснить отношения чуть ли не каждый день, а ничем хорошим это не оборачивается.
— Тебя не касается, что он мне там говорил, — девушка снова постаралась вырваться из цепкой мужской хватки, тряхнув головой, так что вьющиеся волосы метнулись с одного плеча на другое, а несколько локонов хлёстко задели лицо Учихи, из-за чего ему пришлось выпрямиться и чуть отклониться назад.
То, что она сказала, злило его больше всего. Он не привык оставаться в стороне, когда в жизни Сакуры, которая была ему так дорога, что-то происходило. То, что она говорила, казалось Саске диким, и он попросту не мог принять того, с какой грубостью она произнесла эти слова. И всякий раз, когда он думал о том, что жизнь его пойдёт наперекосяк, стоит лишь девушке исчезнуть из неё и захлопнуть за собой дверь в воспоминания, его одолевала такая дикая тоска, в глаза которой он сам не хотел смотреть и в которой не хотел никому признаваться. Она снова заплакала, едва увидела в глазах мужчины повторную злость, появляющуюся с каждым разом, как только Сакура боязливо всхлипывала и смотрела на него, а затем отвернула голову в сторону, лишь бы Учиха не видел её предательских слёз.
— Ах не касается… — с шипением проговорил он, сильнее вжав Сакуру в стену, так что ей показалось, что за ней появится трещина. Грубыми движениями он стянул с неё джинсовую куртку, бросив её на пол, а затем выпалил со злостью, не обратив внимания на то, что Харуно боязливо пискнула: — Ты во что вырядилась? В юбку по одно место и маечку? Неужели не предполагала, что будет дальше?
— Не предполагала, что ты кому-то разобьёшь нос, —
Она терпеть не могла, когда Саске так с ней обращался, а уж тем более — с вещами, которые ей принадлежали. Однако она не торопилась поднимать джинсовку, которая упала вниз и на которую она боялась смотреть, — себе дороже. Чего доброго, Саске воспользуется её минутной слабостью или снова встряхнёт её с такой грубостью, что она станет пищать от боязни, а глаза станут панически метаться по его лицу, в надежде увидеть в глазах сочувствие. На самом деле Сакура была даже благодарна Учихе за то, что тот избавил её от Алекса, только вот она никогда не одобряла те методы, которые не так давно использовал мужчина, лишь бы отогнать этого парня от возлюбленной. И каждый раз, когда Сакура наблюдала за его ревностью, ей хотелось смеяться над ним и подшучивать. Каждый раз, но только не теперь, когда она боялась произнести хоть слово и когда страшилась смотреть в его глаза с такой открытостью, притворяясь честной и совестливой, словно она ничего противозаконного и не совершала.
Резко сжав её бёдра, при этом смяв ткань расклёшенной юбки, он приподнял её на руки. Сакуре хотелось бы вырваться и отстраниться от него, лишь бы не чувствовать этих сильных прикосновений, только не получалось. Оторваться от него было слишком сложно и практически невозможно, а может быть, даже и опасно: Сакура подозревала об этом, когда они только-только зашли в её квартиру и оказались здесь, а уж когда он прислонил её в коридоре к стене, возможности уйти от него и вовсе не осталось. Наклонившись, он провёл кончиком носа по шее, переместившись к аккуратному уху девушки, затем грубовато прикусил мочку, словно показывая ей, что останавливаться нет смысла и что просто так он её не отпустит.
— Я испугался за тебя, — признался он, коротко посмотрев на Сакуру, из-за чего она шумно сглотнула.
Саске не нужно было говорить об этом — девушка и так прекрасно понимала его, даже если он не озвучил бы эту мысль. Она уже готова была снисходительно улыбнуться, простить его и прижать к себе, крепко обняв за шею, и прекратить эти грубые прикосновения к собственному телу, которые, кроме невесть откуда взявшегося удовольствия, приносили ещё и толику боли, но не решалась — это было бы слишком просто, и Учихе ещё нужно заслужить собственное прощение.
— А я — за него, — она чуть отвернула от мужчины голову, как бы показывая свою недоступность и неприязнь к Учихе.
Это его раздражало и злило. Причём всякий раз, когда Сакура отвечала грубо, задевая его самолюбие, и отворачивала при этом голову, одним только видом показывая ему, как сильно обижена, Саске бесился. Сейчас он готов был рвать и метать, и девушке очень повезло, что она была слабее и что была именно женского пола, — будь всё иначе, Учиха не скупился бы на разъярённый удар.
Он зарычал ей в шею от злости и ревности одновременно, даже не понимая, какое из этих чувств в данный момент было сильнее и доминировало над ним — знал только, что бесился от одного только внешнего вида девушки и того, что с ней чуть не произошло. А уж если представлять, что было бы потом, если б Учиха не узнал об этих отношениях и так и остался «за бортом корабля»… Ему становилось и жаль её одновременно, и одновременно он её ненавидел. Жаль потому, что она оступилась и хотела действительно сделать как лучше: может быть, если бы Саске понял, что у неё появился молодой человек, он бы её оставил (что вряд ли). А ненавидел её, потому что Сакура готова была перечеркнуть всё, что между ними было, и помахать Учихе ручкой так спокойно и безболезненно, как будто они были знакомы всего пару дней.