Просто играй...
Шрифт:
Заиграл легкий ненавязчивый мотивчик. Который на поверку оказался давно позабытой мной песней про девочку по имени Амели. Когда-то давно, в прошлой жизни, Дима принес запись на одну из тренировок бэнда. Ребята, веселясь и шутя, тогда даже танец сымпровизировали. Кто-то из них в шутку тогда даже предложил сделать ее визитной карточкой бэнда. Как же хорошо тогда было!..
За воспоминаниями, я чуть не пропустила свое персональное маленькое чудо. Вступление закончилось и… на сцену стрелой вылетела моя команда!
— Амели, возвращайся!!! —
Я прижала ладони ко рту, в глазах стояли слезы. Те же движения, невесть как вытащенные из недр памяти танцоров, та же пластика, родные лица…
— Лиззи, тебе нехорошо? — Учтиво наклонился ко мне Тимофей. Я не обращала на него внимания. Я следила за скользящими движениями Стэма, вышедшего в центр танцпола. Парень, словно почувствовав мой взгляд, чуть повернул голову ко мне и озорно улыбнулся.
Слезы уже не держались, они потоком катились по щекам. Но это не было истерикой, не было чем-то похожим на те водопады слез, которые я пролила за эти семь месяцев. Это была какая-то светлая грусть и бесконечная радость. Радость от понимания и осознания, что тебя помнят и любят. А еще — ждут.
Песня, а с ней вместе и танец приближались к завершению. Когда до конца оставалось примерно еще пара припевов, ребята совершенно неожиданно завершили выступление и просто встали на сцене, покачиваясь из стороны в сторону и громко напевая в подхваченные с пола микрофоны:
Облака над Сеной, Радуга по венам. Посмотри: Снег из конфетти. "Mon amour, Paris" Белым мелом. Облака над Сеной — Торт и много крема. Ночь и день, Праздничный коктейль. Город в мишуре — Твоя сцена!— Давайте вместе с нами, — выкрикнула Никки в перерыве между припевами. И весь зал к моему священному ужасу стал петь… музыка уже закончилась, но ребята продолжали заводить зрителей, начиная строчку и отводя микрофоны в сторону зала, давая ему самостоятельно допеть. Вдоволь накричавшись, они снова начали скандировать:
— А-ме-ли, А-ме-ли!
— Ли, ты же видишь, они не успокоятся! — Со смехом проговорил в микрофон Ким. Ага, а кто, спрашивается, все это заварил? Не успокоятся… Да я уже вижу… — А поэтому — давай, сама успокаивай своих преданных фанатов! — Как?! Господи, Кимми, что еще ты выдумал?! — Иди к нам! Поговори с поклонниками!
— ДА!!! — Взревела толпа, начиная оглядываться по сторонам в поисках меня. Черт, у меня, конечно маскировка хорошая, но надолго ее не хватит! Пока что меня не узнают, но, благодаря
'А почему я, собственно, так отчаянно этому всему сопротивляюсь?!' — пришла мне в голову неожиданная мысль. — 'Ну выйду я сейчас на сцену, ну поздороваюсь с людьми — что в этом такого-то?'
И я решилась. Сделала шаг по направлению к сцене, и с удивлением поняла, что меня кто-то цепко держит за плечи. Обернувшись, увидела встревоженное лицо Тимофея.
— Что? — Недоуменно спросила я, глядя на него.
— Что с тобой? Почему ты плачешь, Лиззи?
— Кажется, я уже просила тебя не называть меня так, — холодно отрезала я. Надо же, заботу проявить вздумал. То унижать пытался всячески, а тут вдруг переживать начал. — Отпусти. Мне нужно…
Я не стала договаривать, просто резко повела плечами, сбрасывая его руки, и торопливым шагом направилась к сцене.
А там меня уже ждала улыбавшаяся во все зубы четверка оболтусов, устроившая всю эту шумиху. Стэм галантно помог мне взобраться по ступеням. Как только я оказалась на возвышении сцены, вся четверка, оглушительно вопя, повисла на моей шее. Им вторили люди из зала.
— Ребята, господи, что вы устроили, — прошептала я сквозь душившие меня слезы.
— Мы хотим, чтобы ты вернулась, Ли! — Радостно прогалдели Ким и Стэм. Девчонки согласно кивнули, расплываясь в улыбках. — Давай, толкни им речь, Ли!
Ким кивнул на танцпол и передал мне микрофон. Я немного растерялась:
— Что я им скажу? — Прошептала я. — Вы с ума сошли?!
— Скажи, что возвращаешься в игру. Давай, Ли! Они ведь ждут этого!
Я покачала головой. Я ведь твердо решила никогда больше не танцевать, так почему же мне сейчас так хочется нарушить данное себе обещание?! Но я все еще колебалась. Если сейчас уступить фанатам, назад дороги уже не будет. Снова репетиции, выступления, бешенный ритм жизни… хочу ли я этого? Наверное, все же, нет…
И тут я увидела лицо Тимошина. Он смотрел на меня круглыми, как блюдца, глазами и так забавно мотал головой, что я улыбнулась. А он вдруг поймал мой взгляд. Долгую мучительную секунду он прожигал меня им, а потом… поднес к горлу сжатую в кулак ладонь и провел по нему отставленным большим пальцем. Я округлила глаза. Вот как?! А это уже наглость! Считает, что он тут самый крутой? Не на ту напал! Я поудобнее перехватила микрофон и, набрав в легкие воздуха, крикнула:
— Привет, ребята!!!
— ПРИВЕ-Е-ЕТ, АМЕЛИ-И-И!!! — Взревела толпа, свистя и поднимая руки вверх.
— Вы скучали по мне?! — Уроки управления толпой преподанные Димой еще в самом начале карабканья нашего бэнда к пьедесталу, вспоминались на удивление легко.
— ДА-А-А-А!!! — Раздавалось с разных концов танцпола.
— А вы хотите, чтобы я вернулась?!
— ДА-А-А-А!!!
— Точно хотите?!
— ДА-А-А-А!!!
— Не передумаете?
— НЕ-Е-ЕТ!!!
Я решила сделать маааленькую пакость.