Простофиля

Семёнов Ефим

– Андрей Ляйтнер.– тихо представился уже не молодой засидала, в положении стоя.

Какой взор был брошен Сверхом, не смог бы описать ни один из потомственных чертежников, “табун лошадей, сорвавшийся в погоне за черненьким не причиняет такой раздор, как взаимоотношение Андрея с Касымом”.– описывал их взаимоотношение мудник из той же мудни, Има Тихий.

– Какие функции подлежат мне?– решил разбавить неловкое молчание Андрей.

– Определись с судьбой.– ответил Касым Сверхом, подчеркивая ударение на “с”.

Какой промежуток времени предстояло провести Ляйтнеру в окружении столь своеобразных господ, он, тогда еще молодой юноша, не догадывался, но понимал, что крик любимой не услышит.

Вчитавшись в предоставленную свыше бумагу, бабушка поняла, что послание адресовано не ей и вслух зачитала: “Ваш стан пропитан соком вишни, но как стереть его?”.

– Папа.– сразу поняла мама, вырывая конверт из рук бабушки.

Смерив расстояние, которое она преодолела в забытьи, мама сразу же отправилась на место их первого свидания, чтобы встретить папу и уже не расставаться,– “никогда”.

Эти и другие воспоминания о совместном времяприпровождении следовали шаг в шаг со своей хозяйкой, доведя ее до Дяди из пожарной части.

– Вам кого?– недоразуменно поинтересовался тот.

– Папу.– с твердостью в голосе ответила мама.

– Потушить.– без тени иронии заметил Дядя.

– Да как вы смеете.– возмутилась мама, прорываясь на свидание с любимым.

Пожарная часть имела небольшую высоту и круглообразный вид, Архитектором ее постройки выступал ученик знаменитого Грома Визнера, Стол Дакт. Основательно и с пониманием дела взялся Стол за проектирование части, предполагая со слов вышестоящих Заказчиков, какой функционал будет поддерживать проектируемое строение. Лучший кирпич из оббоженной глины, доставленный с нижних притоков Сартдафа, драгоценные и не очень металлы прорывающие основание земли и умело обработанные на зодуках, что не стремясь к пополнению материального запаса, с любовью и охотой делились с Заказчиками, и, конечно, лучшие матерчатые полотна, умело прибранные заботливыми руками Мастеров со всего межгалактического пространства. Водрузив весь этот материал в одно, четко скомпонованное здание, Стол Дакт также не забыл о технических свойствах, необходимых для прохождения аттестации со стороны Начальника пожарной части и своего учителя по морали, Грома Визнера.

– Шланги на местах.– просматривая имеющиеся принадлежности подытожил Гром.

– Головные уборы, вертикально.– проводил инспекцию Начальник.

– Хорошая будочка.– слегка улыбнувшись увлекал Визнер.

– Лампочки со звоночком тоже прелестны.– был приятно удивлен Начальник.

После столь тщательной инспекции, они всем составом обмыли из многочисленных шлангов запорные ворота, что охраняли покой Пожарников от постороннего взора и крутнувший несоразмерно своей силе вентиль Архитектор Стол Дакт принял гром оваций от торжествующих “меченосцев шланга”.

Один из них, по должности – Начальник, как раз спускался в направлении Дежурного. День выдался нелегким, много вызовов пришлось принять его команде, чтобы подчеркнуть неуемную силу большинства над малым, что по всеобщему разумению, мог разрушить четко выстроенную систему взаимосвязи между человеком и природой. Приспустив козырек фуражки, не смотря по сторонам, он уткнулся нос к носу со странной женщиной, стремящейся обойти его по иерархии власти.

– Вы к кому?– обратился он к ней.

– К папе.– успела сказать она, как была поймана за ремешок от небольшого пальто, тот сразу развязался, немного притормозив хозяйку в направлении ворот.

– А кто он по званию?– разозлился Начальник.

– Папа.– тихим голосом ответила мама, доставляя имеющуюся в избытке у пожарников жидкость.

– А что он тут делает?– более спокойным голосом поинтересовался Начальник.

– В кровати зависает.– непонятным диалектом ответила мама, не зная как ответить на вопрос.

Слегка испугавшись непонятного языка, Начальник принялся изучать бумаги по личному составу пожарной части, но не найдя подходящий вариант, решил вызвать экипаж из находящейся неподалеку больницы, чтобы те помогли на месте определиться, что значит – “в кровати зависает”.

Карета скорой помощи, как в шутку прозвали Пожарники небольшого размера телегу по переправке “обезшланженных”, прибыла на площадку перед частью не подавая признаков жизни. Пара человек в приличной униформе, минуя Дядю, сразу рванулась в направлении Начальника, что мирно восседал на стуле, которыми комплектовались все части провинции.

– Что вас тревожит?– начали они без уважения.

– В кровати зависает.– словно заколдованный только и смог сказать он.

– А где же папа?– искренне удивилась сидящая неподалеку мама.

– Сейчас разберемся.– забывая где находятся ответили те, увлекая маму в путешествие на их карете, оставляя Начальнику немой ответ на его вопрос.

Проходя сквозь мрачные толпы людей, обремененных своей работой во взгляде наступающей ночи, мама не сразу нашла необходимый этаж. Идя под руку с Медбратьями, что догадывались о причине ее появления в пожарной части и последующим этапом путешествия по коридорам больницы в направлении поиска интересующего лица, она не сразу заметила Заги, что неспешно прогуливалась вперед-назад, крутя в руках колесико от кроватки, которая недавно была в целости и сохранности, мерно восставая у них в спальне.

– Привет Заги, а где папа?– голосом мамы поинтересовался Медбрат.

– В кабинете.– спокойно ответил ребенок, замечая в движении несоответствие формы содержанию.

Услышав страшный приговор ее рассудку, не зная в какой из множества комнат скрывается ее любимый, мама уже сама заговорила:”А где Кима”,– словно захлебываясь или задыхаясь процедила она.

– Она пошла нам за попить.– узнавая знакомый голос добавила девочка.

– А что вас мучает жажда.– непонимая усомнилась мама.

Кима шла неспешной, слегка заплетающейся походкой, попивая на ходу струйки необходимой влаги, что впитывалась ее губами словно губкой. Для детского рассудка “падение” папы было не рядовым происшествием, а чем-то выходящим за рамки восприятия окружающей действительности, что неизбежно вело к появлению проявления настоящей сущности человека как личности.”Может быть мне вылезти.”– словно змеиное шипение, раздавались в ее уме последние слова пациента, но как она, невысокого роста девчушка, могла совладать с таким гигантом,– ”Заги все знает.”– только и приходило девочке в голову. Спустя некоторое время появилась и она.