Простофиля
Шрифт:
Его присутствие он начал замечать давно, как только прорезались первые резцы, которым Рики придавал особое значение и соответственно особенный уход. С легкостью грызя азы знания, что предоставляли ему педагоги и учителя, он молча прожевывал все насмешки сверстников по поводу его небольшого недостатка, у Рики был отменный слух. Все телодвижения и приседания с закрытыми глазами, вызывали в нем бурю эмоций, сравнимую по своему накалу только с ветрами Суши, что приносились в их провинцию с самых дальних и близко-лежащих возвышенностей глубин. Что же касалось его самых верных соратников, Самри и Кимы, они не придавали его ушам такого щепетильного внимания как остальные окружающие.
Кима: Слышишь.
Рики: Вижу.
Кима: А Слышишь.
Самри: Он видит.
Кима: Кого.
Рики: Призрака.
Только его взору был подвластен невидимый сгусток энергии, что блуждал между улиц, бережно рассматривая прохожих. Искренне желая понять их структуру единства
Кима: У него есть мозг.
– А что это.– смеясь оживился Самри.
Рики: Есть.
Кима: Пока.
Самри: Увидимся.
И снова Рики оставался в одиночестве, наедине с собой и присвоенным неведомой загадке восприятия, именем Призрак.
Как давно он появился и сколько времени прошло со времени первого упоминания его эгоцентризма, малышу было невдомек. Да и как можно было понять, а тем более принять голографическую копию ранее изученного существа, коим являлась спутница Тажи, за призрака, не поддавалось объяснению.
История существования и процветания межгалактического общества Тажи так же учитывала легенды о непосредственном родстве данного рода с сами Великим Ремноном. В свою бытность, неопределенная субстанция, что невозможно было описать, а тем более присвоить ей категорию, вторглась в низлежащие от уровня зависания пространства, словно разошлись в разные стороны миллионы людей, которые были в проекте по созданию упорядоченной безотносительной единицы, но с которыми пришлось повременить по причине непонимания взаимодействующих структур. Структуры воссоздания из прошлого для присвоение данной общности категоричности по поведению. В данной категории уже определенная ни единица не нуждалась, так как не было предпосылки к зарождению в ней жизни, способной противостоять межгалактическому измерению по квалификации. Прошедшая долгий путь ни единица становилась все сильнее и крепче во взаимодействии с окружающей средой ореола по пути, теряя на своем ходу свои частности, отнесенные в несчитанные рубежи без связи с причиной расторжения. Окутав себя составляющими веса, набравшись достаточной энергии для связи с неизвестной по природе материей, ни единица первыми словами доставила себе происхождение по названию проделанного пути. Обретя покой и навык понимания себя в новой ипостаси, принялась она искать место для прочленения себе достаточного ресурса поддержания формы обретения.
С свою очередь частности, что избавились от назойливо-жгучей их природу существования субстанции, начали образовывать видимыми связями свою систему взаимодействия, от целенаправленных колебаний и волн, что своими зарожденными организмами подчиняли себе признаки присутствия в пространстве. Собираясь в совокупные общности, сложенные фундаментом рудиментарного отличия от природы взаимодействия, образовывались новые формы преобразования существенных процессов, уложенные в частности совокупностей. Оставляя след от бессмысленных попыток сфокусироваться на всеобщем единении, принимая свою участь меньшинства, нити связи между ними разрывались в преградах собственных очертаний, что складывались на основании пройденного пути с воссоединенной материей существования в природе. Контуры и очертания придавали их формам величественность и габаритность, сложенные порядком сублимированные законы взаимодействия, придавали их статусам равные права на единение по связи и статичности. Вследствие общего понимания их однородной природы зарождения, не отталкивались они один от другого, а притягивась, рождали новую форму преобразования материи, уложенную в их структуру новым значением понимания природы обитания. Постепенно встречая друг друга уровнем начального совокупления, образовывалась новая категория единиц, что по плоскостной ступени создавали себе форму пространственного развития в данном месте локализации по локации. Развивая свои навыки и способности обретения, стали излагать свои воззрения на природу их дальнейшего продвижения по уступам карьерного продвижения, что являлось устойчивой субстационарной ни единицей обретения полезного сообщения. Минуя временные и пространственные границы, сочленившись по уровню образования с создателем воззримого облика, от части к целому пришли устойчивые формирования, что между собой принимались от целого по природе их пришествия.
Немалый вес приветствовал от целого по пути их продвижения к миросозданию и миропониманию, что неотъемлемой частичкой ложились в качестве нагрузки от присоединения к глобальному весу, который обретя покой стремился воссоединиться с ними для продолжения путешествия по межгалактическим пространствам. Набравшись сил для взаимодействия с Великим весом, отцы решили отнести его в свои верха, чтобы не было лишнего умысла в их сложенной цепочке рассудительности. Отнесенный Великий, сразу решил отблагодарить отцов за проделанную работу, скинув с себя лишние остатки окутанной массы, что при падении образовывала нишу для суждений, приводящую в формирование ниши для чувств. Уподобляясь по делу Великого, отцы самолично начали выстраивать падение семени, что при произрастании давало им продукты жизнедеятельности для дальнейшего продвижения в понимании естества неподвластного. Наблюдая за их поступками и чаяниями, Великий вверхах приобрел неуподобленную силу и мощь для предоставления его передвижникам новых рычагов взаимодействия с ним, одним из таких явился Тажи, другим присвоился Язык, что преобразовывал колебание тонких материй их чувственного познания в речь, которую отлично один от другого формировал в рассудок продвиженцев Тажи. Приобретя навыки и познания от целого по природе их пришествия, решили действующие сместить градацию Великого в их ряды, присвоив ему имя от Тажи с Языком, что по взглядам небезучастных стремился, но на верхах не уподобится ни одному из отцов. Спустился с вершин на которые его воздвигли Великий вес, пустил свои корни, которые с любовью и охотой создавал вместе с отцами, принял свое усеченное пунктуальностью временем имя, провозгласил себя Великим Ремноном спускающимся с небес и пускающим свои корни по воле и возжеланию отцов, в совокупности с их молитвами, которые тактично преобразовывались Тажи в объединенный по единицам рассудок.
Несчетное количество лет прошло с тех пор, развитие и прогресс сделали свое потаенное дело и на смену отцам, которые уподобились воле Великого, пришли обычные сосредоточения, что заменили внеземные ласки с пространством на благоустройство места их существования. Исключением и укоренившейся привычкой осталось только общение со славным родом Тажи, что не теряя хватки к преобразованиям, продолжал свое нехитрое дело. С течением времени их род разрастался и в одно из поколений пополнился сестрой брата проотца от Ремнона Ота Тажи, или как титул нового члена родового племени – спутницей Тажи, которую в обыденности называли просто Лекси Торч. Откуда пришла эта странная девушка и кем была без титулов и званий, не рассказывала ни одна из существовавших легенд, но Рики, безумно увлеченный идеей понять и принять Призрака, не оставлял попыток найти хоть малейшее упоминание ее действительной сущности, поэтому был частым гостем в лавке Грач Мании, которая очень по-отечески относилась к увлечению малыша.
– Покупать что-нибудь будешь?– как обычно задала она вопрос Рики.
– Не могу найти.– стушевался увлеченный клиент.
– Показать или подсказать. – наставляла на путь Грачик.
– Вижу.– как друзьям ответил Рики, забывая что есть вариант послушать.
– Подвел.– с укоризной в голосе заметила содержательница лавки, подходя за руку с галантным кавалером к месту своего жилища.
Не обращая внимания на уставы и порядки Катонического замка, увлеченный малыш сразу ринулся в библиотеку, найти хоть какое-нибудь упоминание о спутнице Тажи, которую мог понять и осмыслить только его, детский по меркам взрослых рассудок. Листая свиток за свитком, не находил он знакомых имен или упоминаний, только беглые шрифты мелькали перед ним своим бессилием.
– Карто принял свои ус…, выходя наружу Пыдо Тим расс....., конечно Гар не м…, стопорился упертый Имйо в с… – проносилось в уме оголтелого мальчишки, но как сопоставить и на чем остановиться, он не мог придумать.
Оставив до утра пролистанные бумаги, малыш Рики попросил у Грачик место для возлежания его хрупкой фигуры, что просто не могла дойти до своей кровати. Та конечно согласилась и расстелила ему прямо на полу, чтобы бумага сама подсказала ему путь к Лекси.
– Призрак по имени Имйо, или Карто, может Пыдо или Гар – не унимался разум дремавшего Рики, словно озарение, он приоткрыл глаза и увидел того вблизи.– Роскошные волосы свивались по плечам, обнажая симпатичное личико, уносящее своим подбородком к вершинам сознания, но оставляя место для приземления на неимоверно плоские уступы извивающейся талии, разъехавшейся к низу прямыми, словно столбы подпирающие замок, ногами. На шее что-то виднеется,– во сне прикидывал зоркий мальчишка, но что именно рассмотреть было просто невозможно из-за расплывчатого содержания иллюзорных фантазий.
Грач Мания, наблюдая за сонными потугами малыша найти ответ, невольно вспомнила странную фигуру, с которой в юности часто любила играть вместе со своим братом Заком. Ее для игры в Попу нашел для нее именно он.
– А что за правила.– странным детским голосом, озлобилась на своего брата Грачик.
– Сначала ставишь ты, потом приставляю я, а затем ход этой безделушки. – спокойно отвечал правила игры в Попу Зак.
– Я поставила.– лукаво отметила заинтригованная Грачик, наблюдая за неспешными движениями по приставлению Зака.
– Отлично, только не забывай про ход разума над чувством.– замысловато отвечал тот.
– Я не люблю так долго.– устало заметила юная в те годы Грачик.
– Тогда ход Лекси Торч!– выученным выражением ответил старший Маниях, решая принять новую порцию отчаяния и садизма от формулировки обыденных понятий литературным языком.
– А что это?– слегка поинтересовалась заинтригованная сестра.
– Это рассказ про проигрыш.– спокойно ответил Зак, приставляя решающий для победы ход в Попу, и начиная недолгое повествование про его знакомство с этой странной безделушкой.