Простонародные рассказы, изданные в столице

Предисловие, перевод с китайского и примечания И. Т. Зограф.

Стихи в переводе Л. Н. Меньшикова

Эпоха Сун в Китае (X—XIII вв.) ознаменована расцветом популярной народной литературы, центральное место в которой занимал жанр рассказа. Рассказы сунской эпохи остаются непревзойденными образцами устного народного творчества. Они послужили основой для дальнейшего развития письменной литературы — к ним восходят не только многие позднейшие рассказы, но и романы.

Рассказы эпохи Сун складывались в городах, переживавших пору бурного развития. Города, ставшие

центрами торговли и ремесленного производства, стягивали к себе сельских жителей, и население их быстро росло. Сосредоточение большого числа людей обусловливало наличие в городах постоянной массовой аудитории, а это в свою очередь благоприятствовало расцвету всевозможных форм народного искусства. Одним из его проявлений было публичное чтение прямо на улицах различных популярных историй. Этим занимались профессиональные рассказчики, которых называли шохуажэнь. То были безусловно одаренные люди, обладавшие живой фантазией и богатым запасом увлекательных сюжетов. Их чтение обратилось в традицию, и в городах уже были известны места, где постоянно выступали рассказчики. Они переходили с одного места на другое и повествовали собиравшимся вокруг них слушателям о событиях старины, излагали перед ними известные сочинения прошлого, вспоминали излюбленные легенды и сказания древности, складывали повести о жизни своих современников, затрагивая злободневные, волновавшие слушателей темы. Естественно, эти рассказы не были длинными — были рассчитаны на одно выступление; лишь изредка они излагались в два-три приема.

Хотя такие повествования предназначались для устного исполнения, они существовали и в письменной форме. Записи их помогали чтецу освежить в памяти избранную тему и служили ему как бы канвой, согласно которой он строил свое изложение. При этом чтец мог довольно свободно отходить от письменной версии в трактовке деталей, сохраняя, однако, неприкосновенной основную сюжетную линию.

Предлагаемый вниманию читателей сборник как раз и содержит такие записи популярных историй (или, как их называют сами китайцы, хуабэнь). В этом отношении характерно само оригинальное название сборника — «Простонародные рассказы, изданные в столице». Аналогичные записи помогали рассказчикам сохранить и передать последующим поколениям излюбленные народом повести.

Входящие в сборник рассказы, как показывает их содержание, были созданы в эпоху Сун. К этой эпохе относятся изображаемые в них исторические события и реальные лица. Упоминаемые в рассказах даты также не выходят за пределы XIII в. Судя по характеру изложения, авторам-рассказчикам были хорошо знакомы и описываемые исторические события, и обстановка, в которой они протекали. Они изображаются с подлинным реализмом, а если временами действительные факты перемежаются с вымыслом и фантастикой, то это обусловлено спецификой жанра.

По-видимому, эти рассказы и записаны были в конце сунской эпохи — в XIII в. или несколько позднее. Об этом говорит манера освещения событий — мы словно слышим о них из уст очевидцев. Если бы рассказы длительно существовали только в изустной передаче, достоверность исторических фактов, очевидно, была бы утрачена в значительно большей степени. Кроме того, сопоставление языка рассказов с языком других китайских прозаических произведений позднего средневековья показывает, что они вряд ли могли быть написаны позже XIV в. К сожалению, как о времени создания отдельных рассказов, так и о вопросах, касающихся составления данного сборника, можно судить только по косвенным данным, так как непосредственных свидетельств современников об этом сборнике не сохранилось. Неизвестны и имена авторов рассказов, что, впрочем, обычно для изустных произведений.

Сборник донес до нас только семь хуабэнь сунской эпохи. Использованное нами издание «Цзин бэнь тунсу сяошо» — «Простонародные рассказы, изданные в столице» опирается на публикацию Мяо Цюань-суня, нашедшего и опубликовавшего эти хуабэнь в 1915 г. Кроме семи рассказов, о которых речь пойдет ниже, в сборник, на котором основана его публикация, входили еще два — «Динчжоу (шань) сань гуай» и «Цзинь чжу Лян хуанъинь», но они им были опущены (первый — ввиду плохой сохранности текста, второй — из-за непристойного содержания). Первый рассказ сохранился в составе сборника «Цзин ши тун янь» (1624 г.), второй — в составе сборника «Син ши хэн янь» (1627 г.) и, кроме того, был издан отдельно [1] . Каков был в действительности первоначальный состав сборника «Цзин бэнь тунсу сяошо», сказать сейчас трудно, поскольку семь рассказов, включенных в него, помечаются как его 10—16 цзюань.

Предназначенные для чтения перед жителями городов, сунские хуабэнь отражают прежде всего жизнь городского населения. Описываемые события воспринимаются глазами горожан и оцениваются с их точки зрения. Перед читателем проходят люди разных профессий и разного социального положения: вельможи и чиновники, военные и монахи, торговцы и ремесленники, жены богачей и бедняков, свахи, служанки. В рассказах ярко воспроизводится жизнь китайского города сунской эпохи со всеми присущими ей противоречиями. Рассказчик не думает уводить своих героев в какие-то неведомые экзотические страны или помещать их в пышные сказочные дворцы. Большинство его героев живут и действуют в привычной для слушателей повседневной обстановке. Даже появление элементов фантастики, выражающееся главным образом в том, что рассказчик выводит на сцену потусторонние силы — духов и оборотней, — почти не нарушает общего реализма изложения. Использование фантастики в рассказах диктовалось не столько желанием сделать повествование особенно занятным и привлечь больше слушателей, хотя и это играло какую-то роль, сколько мотивами иного порядка — оно служило средством преодолеть социальную несправедливость и так или иначе привести героя к той цели, которую он или она безуспешно преследовали в течение всей своей жизни, но достичь которой им мешали общественные условия. Обычно духами и оборотнями в рассказах становятся женщины, т. е. те, кого больше всех притесняли и угнетали, кому приходилось труднее всего в тисках сословных и семейных предрассудков. Но после смерти, вернувшись к людям как оборотень, женщина наконец добивается того, в чем ей препятствовали при жизни, и воздает за зло, которое ей причинили. В такой своеобразной форме рассказчик вступается за обиженных и угнетенных.

Вообще рассказы сунской эпохи отличаются своим демократизмом. В них выступают в роли героев представители простого народа. Даже когда на сцену является вельможа или высокопоставленный чиновник, на его действия рассказчик обычно смотрит глазами рядовых людей и, если нужно, не останавливается перед суровой критикой того, что считает несправедливым. Конечно, не во всех рассказах подход к явлениям жизни одинаков — оценка социальных проблем в них дается по-разному. Тут, видимо, сказывается различие в классовой принадлежности авторов, диктующее каждому из них свои взгляды, свои симпатии и антипатии. Кроме того, здесь могло дать себя знать и несколько более привилегированное положение городского населения по сравнению с сельским. Но так или иначе, общий дух демократизма и осуждения социальной несправедливости, присущий большинству рассказов сборника, составляет их отличительную и наиболее привлекательную для читателя особенность.

Тематика рассказов разнообразна — в них поднимаются проблемы любви и морали, повседневного быта и государственного управления.

Значительное место в сборнике занимает тема любви и брака. Это главный стержень рассказов «Нефритовая Гуаньинь», «Честный приказчик Чжан» и «Счастливая судьба фэн Юй-мэй».

В первых двух рассказах действительность обильно дополняется вымыслом — героинями в них выступают покойницы, вновь воплотившиеся на земле, чтобы сделать то, чего они не успели при жизни. Одна из них после смерти обернулась бесом, стремясь отомстить за причиненные ей страдания, другая — добиваясь счастья в любви. Такое решение конфликта было продиктовано желанием рассказчика доставить удовлетворение слушателям благополучным исходом и торжеством справедливости — ведь в действительности в средневековом обществе женщина была не в состоянии отстаивать свои интересы.

В рассказе «Счастливая судьба Фэн Юй-мэй», напротив, нет никаких сверхъестественных сил. Сюжет его на редкость прост и жизнен: потерявшие друг друга супруги много лет сохраняют в сердце любовь и, случайно встретившись, соединяются вновь. Эта любовная драма разворачивается на фоне больших исторических событий — дело происходит во время одного из крупнейших крестьянских восстаний сунской эпохи. Интересно отметить двойственность отношения рассказчика к повстанцам. Он им явно сочувствует, показывая истинные причины народного недовольства и с большой симпатией изображая благородного и самоотверженного вожака восставших Фань Жу-вэя, который терпит голод и холод вместе с народом и готов идти за него в огонь и в воду. В то же время восставшие именуются здесь не иначе, как бунтовщиками, мятежниками или разбойниками. Это вполне объяснимо: в условиях феодальной деспотии невозможно было открыто выражать сочувствие врагам правящей династии, его поневоле приходилось прятать за официально принятыми эпитетами, порочащими противников властей предержащих. Примеры этому можно найти в любой литературе; в китайской же это отчетливо видно в романе «Речные заводи».