Простой способ экзаменации учителей в искусстве фехтования с оружием
Шрифт:
Учитель: Как следует выполнять упражнения, если учитель не всегда может быть рядом, и даже если он рядом?
Ученик: Нужен стажер (или кто-то выше по уровню), который прилежно занимается и вступает в поединки, используя знания, которые ему были даны на уроках. Нельзя ему прощать его оплошность, а если он это делает, то ранение предупредит его о том, что при обороне нужно быть осторожным.
Учитель: Я согласен, но если для удобства оставить древний обычай, какая дискредитация может настигнуть мастера, участвующего в поединке?
Ученик: Вы об этом знаете. Учитель берет свое доверенное лицо и старшего друга в дом ученика, чтобы устроить поединок, и предупреждает его о том, что цена высока за препятствование руке, которая не наносит удар, позволяет легко сопротивляться и атаковать без нанесения ударов, если какой-либо удар является умеренным и менее опасным, никоим образом не ужесточенным, потому что он хочет получить деньги на костюм или третью часть, которая ему причитается. Возможно, оба они уйдут, если пристрастие и свободолюбие такого новичка выгодна судье. Они образуют союз таким хитрым образом, чтобы получить деньги. О первом, и втором случае он предупреждает ученика (или оставляет это в тайне), пожимает руку, атакует, как Цезарь, и не отражает удар. Таким образом, он останавливается в нанесении удара, будто для собственной защиты, и диктует собственные условия, при которых, очевидно, невозможно защититься, а второй легко одерживает верх, преодолевая созданные ему преграды. Совершаются три или четыре удара estocada, а затем режущий удар, пробивающий голову. И со шляпой сомбреро из шелка и двумя дублонами он отправляет человека довольным или, как минимум, отчасти утешенным, сам же празднует победу. Учитель возвращается и счастлив рассказать о радостном событии. Он восхваляется лестью и доблестью, с которой он этого добился, и посредством голосования он превозносится до небывалых высот, ведь тот, кто обесчестил противника, является заслуженным и лучшим учителем в Испании, который величественно справился с другим, совершая разные траектории и поставив того в крайне затруднительную ситуацию. Люди верили его болтовне и возносили ему благодарности. И тут входит в мантии монахиня и спрашивает с него то, что было обещано, за то, что он не оплатил, за то, что двое остались счастливы, а третий страдает от боли из-за его обмана и злонамеренности. Потому что существует неизменная истина, которую часто можно увидеть, и которая проявляется таким образом. Такое часто можно увидеть. С чем останется этот бедный учитель? Те, кто знают о произошедшем (о том, о чем даже свидетельствовал юноша), что они скажут? Станут ли они сами учиться у него? И посоветуют ли другим брать у него уроки? Потому я сказал, что это закончится либо серьезной травмой ученика, либо испорченной репутацией учителя, который вознамерится вступить в поединок. И сейчас я говорю, что эта беда постигнет обе стороны.
Учитель: Я уже давно разочаровался в том, что было коварно скрыто, и будет хорошо, если все будут знать об этом, а учителя будут понимать, о чем разговор. Не обязательно объяснять это таким же образом. Достаточно, что такой вариант раскроет суть того, что вкратце было изложено здесь (на этом наша книга завершена, и дай Бог возможность ее издать) для людей, которые заслуживают звания маэстро и права обучать, без всякого тщеславия и соперничества в прошлом и сегодня.
Конец