Простые смертные
Шрифт:
Снейп откашлялся и тут же получил осязаемый тычок в спину.
— Лежите спокойно, Северус.
Энни.
— Где он? — почти теряя сознание от страха и непонимания происходящего, спросил Снейп.
Энни, Энни, Энни. Он в очередной раз перехитрил сам себя.
— Кто?
Снейп не знал, что на это ответить. Хромой хлыщ? Галлюцинация? Может быть, ему действительно все привиделось?
Он попытался повернуть голову, и это ему удалось — Энни, очевидно, была не настроена ограничивать его в таких мелочах.
В комнате
Что произошло? Как долго он был без сознания, если был? Где этот идиот с тростью? Тоже где-то заперт, без пальца или даже без руки?
А может, тогда, когда Энни запихнула Снейпа в кухонный чуланчик, и появился этот индюк? И он просто-напросто сообщник?
«Как я мог быть таким тупым…» — обругал себя Снейп. Но биться головой об стену было уже поздно, даже если бы Энни ему такую возможность и предоставила.
Энни сместилась ниже, куда-то в район колен Снейпа, и руки ее с его спины перебрались на ягодицы. Снейп почувствовал, как она раздвигает их, как проводит между ними.
«Это не самое страшное», — решил он. Энни остановилась.
— Перевернитесь, Северус.
Снейп подумал, что не сможет этого сделать, но Энни даже оставила его, слезла с его ног и помогла повернуться на спину. Без Энни столь простое движение вряд ли бы удалось — со связанными руками. Энни догадалась, что поторопилась, и развязала его. Сильно это не помогло, но хотя бы стало возможным лечь. Энни удовлетворенно вздохнула.
Снейп отважился, открыл глаза и посмотрел на нее. Да, Энни, он не ошибся. Никуда не делась, но где же тогда чертов хлыщ?
Энни заулыбалась.
— Вы молодец, Северус.
Снейп вздохнул.
— Все будет как надо, — успокоила Энни. — Только не закрывайте глаза.
Что-то подсказало Снейпу, что лучше не спорить, не сопротивляться и делать как велено. И он глаза не закрыл.
Энни погладила его по груди, потом накрыла одной рукой его член, а другую сунула себе между ног, зажала, дернулась, застонала.
— Если бы вы не были таким строптивым, — пропела она, — мне не пришлось бы делать это своей рукой.
Снейп подумал, что во всем есть положительные стороны. Пусть его руки обожжены, но он, по крайней мере, не обречен копаться в ее промежности. Его даже передернуло от этой мысли.
Энни чуть сжала член, провела рукой вверх и вниз, потом снова и снова. Снейп помнил ее приказ и боялся моргнуть. Пальцев у него все-таки было много, а внимание Энни было сосредоточено на том, что имелось в единственном экземпляре.
Энни тяжело дышала, стоны ее учащались. Снейп чувствовал, как крепнет его член. Почему-то он счел это добрым знаком, хотя и не хотел думать, что будет дальше, и на мгновение отвернул голову в сторону. Энни этого не заметила, зато Снейп рассмотрел что-то на столике — в банке плавало нечто продолговатое.
Он рванулся, пытаясь это разглядеть, и Энни с силой дернула его за член, так, что Снейп вскрикнул.
— Ай, Северус, не сердитесь. Но вам должно быть приятно, разве нет?
Энни была сейчас Энни. Никем другим. Энни-которая-Энни была не менее опасна, чем Энни-в-образе.
Ее надо разозлить тогда, когда она меньше всего этого ожидает.
Энни снова сжала член. Снейп всмотрелся в предмет на столике. Он был очень знакомый, но рассудок почему-то защищался и не давал опознать его.
— Больно? — спросила Энни. Это была Энни, точно. Именно Энни, и Снейп решил, что пора. — Хочешь, я помогу, а, Сев? — промурлыкала она, и её пальцы заскользили по его горлу.
Она может надавить чуть сильнее и, возможно, убить его. Нужно было ответить, потому что молчание лишь разъярит её снова. И тогда пальцем он не отделается, а еще — он опять позволит себя обыграть.
— Д-да, — простонал Снейп, и вышло почти правдоподобно.
— Ты должен был выпить Амортенцию, — прошептала Энни, наклоняясь над ним. — Но не вышло. Не переживай. У меня еще много способов.
Пахло несвежим телом. Снейпа начало подташнивать, а Энни наклонилась, сползла ниже, еще ниже, а потом Снейп почувствовал, как она вобрала в рот его член.
Он догадывался, что у Энни хватит безумия на что угодно, но мог лишь уповать даже не на то, что неуклюжий, болезненный минет в ее исполнении не отобьет у него желание быть с женщиной до конца своих дней, а на то, что Энни ему ничего не откусит. Она то и дело задевала его зубами, и зубы стискивал тогда уже Снейп, убеждая себя, что это приятно. Ему было плевать. Лишь бы выжить. Дождаться, пока Энни будет уязвима, а она должна быть уязвима.
Энни выпустила его член и засмеялась. Заливисто, кокетливо, радостно.
— Молодец, Северус. Молодец.
Энни в очередной раз поменяла позу.
— Лежи, Сев, лежи, — с придыханием произнесла она. — Лежи, я сама…
Она принялась елозить рукой по члену, а Снейп ощущал лишь очень сильную слабость и не мог шевельнуться. Нет, если бы он попытался, то смог бы, но он, напротив, прилагал все усилия, чтобы выглядеть покорным слабаком. Ни о каком сопротивлении не могло быть и речи.
— Ну давай же, — мурлыкала Энни, и плоть — его плоть — совершенно неожиданно предала своего хозяина окончательно. Этого просто не могло быть. Просто не мог Снейп захотеть эту женщину. Не сейчас, не здесь, не с ней — устрашающей, сейчас с яростным натиском штурмующей его член. Он должен был испытывать что-то приятное, но чувства, которые его наполняли, были далеки от удовольствия. Не на этой кровати, рядом с которой стояла банка с чем-то… что принадлежало ему.
Но он не сопротивлялся, а в глубине его что-то желало женского тела. Энни каким-то неведомым образом смогла заставить эту каплю вожделения разрастись, и теперь получала желаемое.