Против лома нет приема
Шрифт:
Шел он, конечно, медленно, потому что идти в полусогнутом состоянии не больно удобно. Но тем не менее довольно быстро добрался до того места, где под ногами вместо ровного пола оказалась ступенька, потом еще одна и, наконец, третья, после которой Юрка вновь встал на ровный пол и с удивлением обнаружил, что вполне может распрямиться, то есть свод находится на высоте, превышающей Тарановы метр восемьдесят шесть.
Раскинув руки в стороны и ощупав стенки, Юрка окончательно убедился, что пройденный короткий туннельчик соединяет кабельный колодец, остававшийся в разграбленном строении— Таран теперь больше склонялся к тому,
Таран собрался было идти «туда, откуда ветер дует», ибо выход на свежий воздух мог быть только там. Получалось, что идти надо куда-то влево. Юрка, правда, под землей ориентировался неважно. Он даже подумал, что, вполне возможно, этот туннель выведет его обратно в овраг. Сейчас он находился на глубине не менее одиннадцати метров под землей, а глубина оврага гораздо больше. Правда, на хрена выводить кабельный туннель в овраг, Юрка придумать не сумел. В конце концов, сейчас главной задачей Тарана было попасть на свежий воздух. По крайней мере до того, как он тут окончательно задубеет от холода или свалится от усталости.
Таран уже отошел на несколько шагов от лесенки, как вдруг сзади, со стороны колодца, послышался сперва отдаленный шорох, потом грюканье кирпичей, отбрасываемых с листа сухой штукатурки, а затем шуршание самого листа, сдвигаемого с колодца. Какой-то кирпичный обломок свалился вниз, несколько раз с гулким звоном ударился о скобы и, наконец, трескуче разбился о бетонное дно.
Юрка увидел, как слабый дневной свет забрезжил там, где находился выход из туннельчика, ведущего в колодец, а затем услышал далекие и гулкие голоса.
— Вот сюда он и ушел, — констатировал, похоже, тот обладатель приятного баритона, который обращался к Юрке через мегафон.
— Ни хрена себе! — сверху в колодец посветили довольно мощным фонарем, и свет его даже выбился в большой туннель. — Метров пятнадцать шахта!
— А как ты думал! На ядерную войну рассчитывали. А связь на войне — первое дело. Тут целый лабиринт под землей напутан. Без фонарей сюда лучше не соваться. Да и при фонаре, если плана подземных ходов не. знать, тоже. Либо этот парень его хорошо знает, в чем я сильно сомневаюсь, либо он просто дурак.
— Вот это вернее. Я б и с фонарем в эту преисподнюю не полез бы…
— Однако полезешь, — безжалостно произнес баритон. — Вы с Андрюхой его упустили, значит, вы и полезете. Он не мог далеко уйти.
— Командир, он нас там положит на фиг. Если там боковой туннель, так он просто руку вверх вытянет оттуда — и нам яйца поотстреливает.
— Вас что, учить надо? Противогаз на морду, пакете «черемухой» впереди себя, и по веревке скольжением…
— Легко сказать…
— За «легко» вам бы такие бабки не платили. Ларьки иди охранять, там легко. Андрюха пусть здесь покараулит, а ты — бегом за веревкой и прочим. А я предупрежу народ, что у нас тут крысы завелись… Хрен его знает, где он может выскочить. Тем более что план у нас не больно точный. Многие ходы и ответвления вообще не показаны…
Таран понял, что надо поторапливаться. «Черемуху» ему не хотелось нюхать, ибо ее действие он уже проходил. И он почти бегом, насколько позволяли темень и размеры подземного коридора, двинулся навстречу потоку сырого и холодного воздуха. И молил Бога, чтоб тот Андрюхин напарник подольше ходил за веревкой, а «баритон-начальник не вспомнил все выходы из здешнего подземного царства.
Идти оказалось несколько легче, чем Таран себе представлял. И он вскоре понял почему. Туннель шел под уклон, Юрка как бы сбегал по нему с горки. Но свежий воздух откуда-то шел, и все надежды Тарана теперь были связаны только с ним. Он топал и топал под горку, не обращая внимания на то, что забирается все глубже и глубже.
Между тем, как видно, Андрюхин напарник сбегал за веревкой, и до Тарановых ушей долетел отдаленный, но гулкий хлопок: кто-то из этих молодцов бросил в колодец пакет с «черемухой». Таран ее уже не боялся. Он сообразил, что поток воздуха, который сейчас тянул ему навстречу, не пустит газ в его сторону. Скорее всего «черемуху» либо вьщует наверх, в колодец, либо в противоположный конец кабельного туннеля. Вот если вдруг ветер переменится
— тогда худо будет.
Впрочем, и без перемены ветра было кого бояться. Те двое спустились в колодец. Сперва один гулко топнул ногами по бетонному дну, потом другой.
Бу-бу-бу! — донеслось с той стороны, а затем эхом раскатилось по туннелю. Не иначе преследователи, прежде чем проскакивать маленький туннельчик, дали в Него для страховки очередь. Затем до Юркиных ушей долетело отдаленное: тум-тум-тум! Это один рискнул пробежать до большого туннеля. Потом второй: тум-тум-тум! — тоже проскочил.
Свет их фонарей до Тарана не доходил, но отсветы в том конце коридора ему хорошо виделись. И двигались эти молодчики, похоже, побыстрее Юрки. Небось особо не утомились в отличие от него, всю ночь и все утро пробегавшего, и ноги у них от холода не сводило… К тому же они, хоть и осторожничали, опасаясь нарваться на пулю из темноты; все же видели примерно, куда идут. А Юрка шел в почти кромешной тьме, ощупью находя дорогу.
И неожиданно уткнулся в стену.
Нет, он не испугался, что попал в тупик. Таран сразу усек, что, должно быть, угодил на какую-то развилку, потому что задувало теперь и справа и слева. И даже обрадовался. Теперь небось эти типы могут и ошибиться, если он на какое-то время притихнет. Но куда топать, где свобода?! Хотя, конечно, «баритон» мог уже все ходы-выходы перекрыть и на каждом из этих выходов Юрку поджидают, как говорится в старинном приколе, «один с топором и двое с носилками». Впрочем, даже если по одному, но с автоматом — тоже ничего хорошего.
Юрка пошел от развилки вправо. Наверно, потому, что в первый раз налево пошел. Туннель не уменьшился и все так же шел под уклон. Таран шел, стараясь поменьше топать и побольше прислушиваться к тому, что творилось за спиной.
Те двое, похоже, все еще опасались засады и двигались перебежками. Один посветит вперед, держа автомат наготове, а второй перебежит. Потом этот светит и прикрывает, а второй перебежку делает. Во всяком случае, так это Юрке на слух представлялось. Самое неприятное, их шаги и топот слышались все ближе, а Таран от развилки еще и полета метров не прошел. Идея остановиться и «притихнуть» в надежде на то, что они пойдут налево от развилки, показалась Юрке наивной до ужаса. И он пошел дальше, пытаясь оторваться от преследователей, хотя ноги ныли все больше.