Против тьмы
Шрифт:
Примерно милю они осторожно ехали прямо по равнине на северо-восток, и герцог непрестанно повторял слова псалма:
…Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится:
Только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым.
Ибо ты сказал:«Господь — упование мое»; Всевышнего избрал ты прибежищем твоим;
Не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему;
Ибо Ангелам Своим заповедает о тебе — охранять тебя на всех путях твоих:
На руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею;
На
Затем они заметили проселочную дорогу, уходящую на северо-запад, и автомобиль, подскакивая на неровностях, устремился вперед, как будто все демоны преисподней пустились за ним в погоню. Проехав таким образом пять миль, они очутились на шоссе Левингтон — Вестбери, но герцог, повернув в направлении Лондона, не только не сбавил скорость, а наоборот, попытался выжать все возможное из двигателя «Испано» и повторял, повторял:
«За то, что он возлюбил Меня, избавлю его; защищу его, потому что он познал имя Мое.
Воззовет ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его,
Долготою дней насыщу его, и явлю ему спасение Мое».
Они проскочили Эрлсток, Маркет Лавингтон, Истерон, где, невидимый для них, голубой «Роллс-ройс» стоял в стороне от дороги, на том же самом месте, где Танит потерпела аварию, затем проехали через Бушэлл, Упаван, Ладгершэлл и, практически обогнув всю равнину Сэлисбери, оказались около Андовера. Здесь, у въезда в город, де Ришло наконец сбросил скорость, остановил машину и, повернувшись, взглянул на Рэкса.
— Как он? — спросил герцог.
— В обмороке, по-моему. Он холодный, как сосулька, и с тех пор, как я втащил его в машину, ни разу не открыл глаза. О боже, какая жуть!
— Ужаснее не придумаешь. — Де Ришло, казалось, постарел. Его посеревшее лицо было изрезано складками, а под глазами собрались тяжелые мешки. Сгорбившись, он в изнеможении облокотился на руль, однако, взяв себя в руки, выпрямился, извлек из кармана фляжку с бренди и протянул ее Рэксу.
— Влейте ему в горло, сколько сможете. Это приведет его в чувство.
Рэкс наклонился к Саймону, силой открыл ему рот и всунул горлышко между зубов.
Саймон неожиданно закашлялся, поперхнувшись, дернул головой и на секунду открыл глаза. Не понимая, кто перед ним, он уставился на Рэкса, но затем его веки вновь сомкнулись, а голова откинулась на подушку сиденья.
— Слава богу, он жив, — пробормотал Рэкс. — Пока вы гнали, как псих, по бездорожью, я уже начал опасаться, что мы навсегда потеряли беднягу Саймона. Нам надо скорее вернуться в Лондон и немедленно показать его доктору.
— Я бы не рискнул, — с тревогой в голосе ответил де Ришло. — Этот дьявольский сброд наверняка вновь собрался в доме на окраине Чилбери. Можно не сомневаться, — в этот самый момент они что-то затевают против нас.
— Вы хотите сказать, что Моката сконцентрируется на вашей квартире и вновь попытается вернуть Саймона?
— Хуже. Я сомневаюсь, что нам вообще удастся добраться туда.
— О, черт! — нетерпеливо нахмурился Рэкс. — Но как они смогут нас остановить?
— Они способны контролировать поведение всех малоприятных животных — летучих мышей, змей, крыс, лисиц, сов, а также кошек и некоторые породы собак, вроде волкодавов и немецких овчарок. Если одно из этих созданий бросится под колеса, машина может перевернуться. Кроме того, обладая властью над стихиями, они могут окутать нашу машину облаком
Глава 19
ДРЕВНЕЕ СВЯТИЛИЩЕ
— Но нам нельзя оставаться здесь, — возразил Рэкс.
— Я знаю. Необходимо найти убежище, где Саймон сможет пробыть в безопасности до утра.
— Может быть, в церкви?
— Да, если хоть одна была бы открыта. Но в такой час все храмы заперты.
— Попытаемся разбудить местного священника.
— Будь у меня здесь знакомые, я, несомненно, так бы и сделал. Но кто поверит незнакомцам, в такой час рассказывающим столь невероятную историю? Нас сочтут за сумасшедших или за грабителей, задумавших обокрасть церковь. Но подождите! Клянусь Юпитером, я придумал! Мы отвезем Саймона в старейший собор Британии, открытый в любое время, — облегченно вздохнув, де Ришло завел мотор и начал разворачиваться.
— Надеюсь, вы не собираетесь ехать назад? — встревоженно спросил Рэкс.
— Я хочу вернуться до развилки в Уэйхилле, а затем мы поедем в сторону Амсбери — в Стоунхэндж, — ответил герцог. — Там мы будем в безопасности, хотя оттуда не более десятка миль до Чилбери.
«Испано» вновь помчался по шоссе, и через двадцать минут они уже петляли по извилистым улочкам Амсбери, обитатели которого даже и не подозревали о жестокой битве, происходившей в эту ночь между силами света и тьмы.
В миле от города они заметили на одном из склонов ограду из металлической сетки, окружавшей Стоунхэндж, памятник эпохи неолита. Герцог остановил машину на пустынной автостоянке и Рэкс на руках вынес из салона Саймона, закутанного в пальто де Ришло.
Перед ними на фоне темного неба вырисовывались грандиозные очертания древнего святилища — символа забытого культа, господствовавшего в Британии до прихода римлян, которые принесли с собой более человечных богов.
Они миновали внешнее кольцо, образованное огромными каменными столбами, которые кое-где соединялись сверху перемычками и образовывали гигантские арки. Затем они обогнули несколько куч камней и оказались рядом с алтарем — большой плоской глыбой песчаника, между двумя стоявшими друг против друга гигантскими арками внутреннего кольца. На эту глыбу, наполовину заваленную обломками еще одной, главной арки, когда-то возвышавшейся над ней, де Ришло жестом велел положить Саймона, так и не пришедшего в себя. Рэкс с сомнением взглянул на герцога:
— Я слышал, что друиды, построившие все это, отличались завидной жестокостью. Не они ли приносили в жертву девственницу на этом самом камне, и устраивали здесь всевозможные языческие обряды, напоминающие тот, что мы видели сегодня? Я сказал бы, что это место более священно для сил тьмы, чем для сил света.
— Не волнуйтесь, Рэкс, — улыбнулся де Ришло. — Друиды действительно совершали жертвоприношения, но они поклонялись солнцу. Во время летнего солнцестояния наше светило встает вон из-за того холма, и его первый луч падает сквозь арку прямо на этот алтарный камень. Это место — одно из самых священных во всей Европе; бесчисленные тысячи давно умерших мужчин и женщин молились здесь, призывая силы света защитить их от скрывающихся во тьме сил зла, и вибрации, созданные их душами, будут оберегать нас до рассвета.