Противостояние душ
Шрифт:
— Не смотря на мой член, который очень скоро будет готов, — прошептал Максвелл, глядя в бесподобные глаза Дориана, — я хочу тебя всем телом, всей душой и всем сердцем. Я хочу любить тебя постоянно, ты меня возбуждаешь, даже когда делаешь обычные дела, общаешься с друзьями, говоришь с Чарльзом, но я вижу тебя и я возбуждаюсь. Поэтому я весь твой, мой родной, ты повелитель моей жизни и моего тела, только ты. И я безумно хочу поцеловать тебя. И не только поцеловать. Я хочу уложить тебя на спину, войти безудержно и глубоко, и двигаться сперва медленно и нежно, а потом все яростнее и быстрее, вбиваться в тебя,
Дори продолжил одной рукой ласкать член Макса, второй зарылся в его волосы и припал к губам, целуя страстно и неистово, буквально ворвался своим языком в рот соула, лаская, изучая.
— Кончишь ли ты от моих стонов, узнаем в другой раз, — прошептал он, отрываясь от губ Макса, — не сегодня.
Дориан подложил подушку под поясницу Макса, схватил его за бедра и вошел, стоя на коленях, глядя в любимое лицо, вошел в своего соула сразу на всю длину, поскольку неистово хотелось разрядки. Казалось, что он кончит сразу, но он смог удержаться, начиная двигаться бешено, неистово. Полностью выходя из Макса, чтобы сразу же войти на всю длину обратно. Одной рукой он стал ласкать Макса, подстраиваясь под этот бешеный ритм, а вторую все еще сжимал на бедре, впиваясь так сильно, что, наверно, делал больно. Он чувствовал приближение оргазма, следил за Максвеллом из-под опущенных ресниц и стонал. Стонал так громко и так пошло, поскольку сдерживаться уже не мог. Оргазм накрыл его бурно, он как сквозь пелену почувствовал, что кончает и Макс, вышел из парня и буквально упал на своего соула, тяжело дыша. Еле протянул руку, освобождая одну из рук Максвелла.
— Вторую сам, — шепнул обессиленный Дориан, он не мог даже скатиться с Макса, казалось, что шевелиться это уже за гранью возможного. Но было так хорошо, так бесподобно хорошо, оставалось надеяться, что эта игра понравилась Максу также сильно, как и Дори.
Максвелл дернул посильнее, разрывая шарф, и прижал к себе Дориана покрепче, совершенно не чувствуя веса тела соула.
— Это просто невероятно, — проговорил он, целуя любимого куда-то в волосы, — просто нереально. Ты — чудо, ты знаешь об этом? Сексуальное и охренительно пошлое чудо, я поражен. Я восхищен. Я готов встать перед тобой на колени, заверяя тебя в своем вечном служении тебе. О, да, я бы хотел быть твоим рабом. Обнимать твои ноги, греть постель, подносить тебе еду. Я даже готов стать для тебя постелькой. Тебе удобно? Можешь спать на мне. Боже, я несу чушь, но это лишь от переполняющих меня чувств. Обожаю тебя, люблю тебя, хочу тебя все время, каждую секунду.
— Макс, заткнись уже, — усмехнулся Дориан, находя губы соула своими и целуя медленно, нежно, — я, конечно, очень люблю твой голос, особенно, когда ты признаешься мне в любви, но я до чертиков люблю целовать твои губы. Давай поговорим потом, — промурлыкал Дори, снова втягивая Макса в расслабленный поцелуй. Страсть, желание обладать исчезло. Хотелось просто неспешных поцелуев.
— Слушаюсь, мой господин, — успел улыбнуться между поцелуями Максвелл, сам отдаваясь такому чудесному времяпровождению.
— Никогда не было так хорошо, как с тобой, — шепнул Дори, прикусив Максу мочку уха, — никогда, — он перекатился на спину,
— А я уже и не помню, с кем вообще можно сравнивать тебя, — покачал головой Максвелл, — ты единственный в моей жизни. И с тобой просто невероятно чудесно. Правда, сегодня было по-особенному, — усмехнулся он в губы Дориана, — надо будет повторить. И не раз. И надеюсь в какой-то из разов, привязанным будешь ты, любовь моя.
— Я думаю, что мы сможем придумать с тобой ещё много интересного, — улыбнулся Дориан, — ты можешь привязать меня в любой момент, когда захочешь. Ты можешь делать со мной что угодно. Я доверяю тебе, Макс, и отдаю всего себя одному тебе. Для тебя все, что угодно, мой, только мой Макс, — снова целуя любимого, произнёс Дори.
— Эта мысль очень возбуждает, — проговорил задумчиво Максвелл, — то есть я хотел сказать вдохновляет. Поспим немного, и я тебя привяжу, — его глаза горели. — А может и спать не будем, а? — прошептал он Дориану на ухо очень горячо, и прикусил мочку.
— Предлагаю все-таки сходить в душ, — шепнул Дориан, — а там посмотрим. Я готов с тобой не спать совсем, — усмехнулся он, прижимаясь к Максу, — люблю тебя. Безумно люблю.
— А я безумнее тебя люблю! Кстати, в душе тоже с тобой весело, — засмеялся Максвелл, поцеловав любимого в висок и соскакивая с постели, — а у меня как второе дыхание открылось, иди ко мне, я тебе на ручках отнесу в душ, хочешь? — он протянул обе руки навстречу Дориану.
Дори подскочил, запрыгивая на Макса, обхватывая ногами его талию, а руками обвивая шею и впился своими губами в губы парня.
— Мне так нравится больше, чем на ручках, — промурлыкал он, потираясь щекой о щеку Максвелла, — пойдем быстрее — я хочу, чтобы меня срочно привязали. Хочу стонать под тобой. Хочу тебя, — шепнул он, целуя парня в шею, — постоянно хочу.
— О, мой Дори, — проговорил Макс, утаскивая парня в ванную комнату, прижимая его к себе как можно крепче, и уже возбуждаясь лишь от такого положения их тел, — я тоже постоянно тебя хочу. Ты мой постоянный возбудитель. — Он отрегулировал воду и залез под душ прямо с Дори на себе.
***
— Гаррет, — к викингу, который аккуратно и трепетно точил свой Фламберг, подошел Гейб, — а ты знаешь, где был твой соул с полуночи до шести утра этой ночью?
— Спал рядом со мной? — непонимающе вопросом на вопрос ответил Гаррет.
— Ты уверен? — поднял бровь Гейб, — ты просыпался?
— Нет, я обычно крепко сплю по ночам, но где ж ему еще быть? — пожал плечами Хоук.
— Они были вместе, — многозначительно произнес Гейб.
— Кто?
Габриэль закатил глаза от тупости Гаррета и пояснил: — Андерс и Реми.
До Гаррета, смотрящего в упор на Габриэля, начало понемногу доходить. Он вскочил, перехватывая меч, с каким-то рыком.
— Меч оставь, — испугался Гейб, но Гаррет уже ринулся на розыски блондина.
Блондин нашёлся в комнате Габриэля и Гамбита, где весело распивал текилу на пару с Этьеном и заразительно смеялся. Алкоголь, казалось, либо уже ударил в голову, либо ещё не выветрился, поскольку Блонд казался чрезмерно весёлым. И даже не обратил внимание на появившегося в дверях Гаррета.