Противостояние душ
Шрифт:
— Еще парочка шрамов, которые ты потом будешь целовать, — засмеялся Макс, сильнее прижимая руку Дори, чтоб не текла кровь. — Царапина, зато Лана освободит меня от тренировок на целый день. И я тебя умыкну с твоих тренировок и утащу в наше логово.
— Максвелл, я так тебя люблю, — прошептал Дориан, целуя парня, — так люблю, — он положил руку соулу на щеку, — и все равно мне кажется, что недостататочно, что ты заслуживаешь большего. Родной, — выдохнул он, целуя соула вновь, — каждый раз я так боюсь за тебя. За каждый твой шрам я готов убить.
— Все хорошо со мной, мой Дори, — Максвелл крепче прижал его к себе, целуя за ухом, — главное, что
— Макс, — закатил глаза Дориан, — судя по всему ты в порядке. А я уж начал переживать. Прости меня, ты опять пострадал из-за меня.
— Думаю, я даже умирая, буду звать тебя в постель, — подмигнул Тревелиан своему соулу, потом сказал серьезно: — я готов прикрывать тебя собой, любимый. Каждую секунду, всю жизнь. У меня есть ты, мой смысл жизни. Я с тебя готов пылинки сдувать. А на себя плевать. Все заживет.
— Но мне на тебя не плевать, неужели не понимаешь, — выдохнул Дориан, утыкаясь в шею Максвелла.
— Понимаю, родной, понимаю, — улыбнулся Макс, целуя его в волосы, — я просто отвлекаю тебя. Со мной все хорошо, только будь рядом.
— Я всегда рядом с тобой и всегда буду, мой Макс, — улыбнулся Дориан, прижимаясь к Максу, — я же люблю тебя.
— А я люблю тебя, — шепнул Максвелл, крепко прижимая его к себе.
— Локи, ты как? — спросил Хэнк, вкалывая очередную сыворотку в вену, — позвать Дориана?
— Все нормально, — кивнул Лафейсон, раны медленно начали затягиваться, — сыворотка действует, а Дориан выжат. Я восстанавлюсь, а Дори потом уберёт шрамы. Кас, а если Дориан не уберёт шрамы — будешь меня любить?
Кастиэль укоризненно покачал головой и пользуясь тем, что Хэнк отошел, быстро снова заключил Локи в обятья. — Не говори глупостей, — шепнул он на ухо соулу, — я люблю тебя независимо от шрамов. Хотя, — он вдруг сверкнул синевой глаз, — пожалуй, на твоем прекрасном теле шрамы — это лишнее. Я бы предпочел несколько шарфиков, — Кастиэль озорно улыбнулся, отвлекая Локи от раны, — на обнаженном тебе.
— О, мне только что полегчало ещё больше, — просиял Локи. Кастиэль лишь радостно улыбнулся и, не смотря ни на кого, прильнул к губам соула в нежном поцелуе.
Демоны, когда Виктор вырубился, стали нападать бессистемно, и вскоре их всех зачистили.
— Доставим это тело на корабль? — кивнул Логан, — Бальт, это на тебе.
— Если вдруг по дороге я потеряю его голову, —я не виноват, — усмехнулся Бальтазар, пряча меч в ножны и все-таки подходя к соулу, и забираясь под подранную и окровавленную футболку, проводя рукой по гладкой коже там, где была ужасная рана. — Я просто проверяю, — фыркнул он, глядя как Логан закатывает глаза, — что, нельзя?
— Можно, но не при всех, — подмигнул ему Логан.
— Не при всех я буду проверять другие твои места, — подмигнул ему в ответ Бальт, легко взваливая тело Виктора на плечо, — и не обязательно руками.
— Пошлите уже на корабль, пока никто не занялся сексом прямо здесь, на трупах демонов, — простонал Гейб, закатывая глаза.
Логан лишь усмехнулся, все двинулись обратно. При этом Дори поддерживал Макса, который пытался возмущаться, что не так уж он и ранен, а Кастиэль — Локи,
========== Испытание воли ==========
Если все думали, что схватить Виктора было самым трудным делом, то они ошибались. Самое тяжелое оказалось выдержать издевки и насмешки очнувшегося Крида.
— Желтоглазый, я бы с таким удовольствием вырезал твои глаза, наслаждаясь криками отчаяния твоего соула, который смотрел бы на то, как его любимые глазки достаются мне. У меня целая коллекция ваших идиотских меток — твои глаза отлично в нее бы вписались, впрочем, твоя кожа, Блондинчик, тоже отлично смотрелась бы на стенке в моей комнате, — усмехнулся Виктор, — и твои глазки очень даже ничего, — подмигнул он Этьену, — а ты, сероглазка, скучный. Никаких меток, но зато такой симпатичный. Я бы сделал для тебя исключение — я обычно не трахаю никого дважды, но ты выглядишь больно вкусным. Думаю, что твоему соулу понравилось бы видеть, как ты извиваешься и корчишься от боли, пока я несколько часов без перерыва трахаю тебя. Я чертовски вынослив, — рассмеялся Виктор, — и будь уверен, что так и будет, когда я выберусь отсюда. Уж больно твои губы выглядят сладкими, так и хочется впиться в них поцелуем. Тебе определенно повезло с соулом, — глянул он на Макса, — такого симпатяжку хочется иметь не прекращая. И я обязательно его попробую.
— Можешь распинаться сколько угодно, — фыркнул Макс, но Дориана прижал к себе поближе, — но это единственное, что ты можешь сейчас. Ты в нашей власти и мы за каждое грязное словечко тебе выставим счет — можешь не сомневаться.
Дориан промолчал, крепче прижимаясь к Максу. Слова Виктора его не трогали, он прекрасно знал, что пока Максвелл рядом — ему нечего опасаться, но быть ближе к соулу было физической необходимостью.
Виктор даже глазом не моргнул, перевел взгляд на Гаррета. — А вы, мерзкий народец, что не способный дать миру хотя бы одного мутанта. Ах, нет одного — Одина, вы умудрились сделать и теперь почитаете его за божество. Потому что викинги — обычные грязные тупые животные, не способные быть выше инстинктов и рефлексов, настолько унылые и скучные, что мне приходилось их убивать побыстрее, потому что можно было умереть со скуки, слушая их ругательства. Даже маты низкопробные и ни капли интеллекта ни у кого в глазах… напомни, чей ты сын? Может, я даже расскажу что выкрикивал твой папашка, пока я трахал его в задницу, разрывая ее… Хотя нет, я трахал его в рот и моя смазка смешивались с его кровью, ведь зубы я повыдирал до этого акта безумной любви, сам знаешь как приятно вбиваться в мягкое горло, обильно смоченное горячей кровью. Попробуй как-нибудь на своем блондинчике — это так возбуждает, — он подмигнул Гаррету. Воин чуть побледнел, сжал сильнее руку на плече Андерса, но не шелохнулся, лишь взглядом выдавая неистовое, почти неконтролируемое желание порвать его на тысячу кусочков, а потом каждый кусочек еще на несколько кусочков и так до бесконечности.
— Закрой свой поганый рот и не смей даже произносить имя моего отца. Прими поражение как мужчина, — произнёс Тор.
— Могучий и великий Тор сознайся, что ты мысленно не раз и не два поимел своего приемного братишку, — усмехнулся Виктор, — он же такой сладкий, а эти зеленые глазки. Ты знаешь, я бы вырезал их и носил на цепочке, на шее, как украшение. Поиметь сына Бога, да об этом можно только мечтать, — фыркнул Виктор, — хотя я скорее наслаждался бы твоими криками, Локи, смотря, как крюки разрывают твою божественную плоть, — рассмеялся Крид.