Противостояние лучших (сборник)

Коллектив авторов

Все эти годы Будда, с его загадочной улыбкой и бесконечными учениями о карме, владел ключом к мучившей его тайне.

– Когда вы начали собирать изображения Будды? – спросил психотерапевт, когда хозяйка вернулась в комнату и протянула ему стакан воды. Пальцы у нее при этом слегка дрожали.

– Уже не помню, – ответила она. – Мне кажется, я делаю это всю жизнь.

– А мистер Уэн знал?

– Конечно. – Джуди покраснела и смущенно прижала руку к груди. – Он даже подарил мне медальон из нефрита с изображением Будды, который стал для

меня своего рода талисманом.

– Мистер Уэн когда-нибудь рассказывал вам о наших с ним сеансах?

– Мне известно, что он встречался с вами по поводу своих собственных… предметов. Тех, которые он собирал. И непереносимого желания приобрести определенную вещь, вне зависимости от того, разумно ли это с точки зрения бизнеса. Он говорил мне, что вы считаете, будто бы он – возродившаяся душа, которая ищет нечто, потерянное много жизней назад.

– А вы?

Чэн замерла, а затем повернула голову и окинула взглядом свою комнату. Вслед за ней ее движение повторили ее волосы – шелковый черный покров, закрывший ей лицо.

– Я не знаю, почему я это делаю, – прошептала она наконец. – Возрожденная душа, которая хочет исправить совершенное зло? Такое объяснение представляется мне не менее разумным, чем все остальные.

– Могу я предложить вам короткий сеанс гипноза? – тихо спросил Малахай. – Он займет не больше тридцати или сорока минут и, возможно, даст ответы, которые вы ищете. На самом деле я могу провести его прямо здесь, у вас дома, где вы чувствуете себя комфортно.

Хозяйка ничего не ответила, но подошла к дивану и, немного поколебавшись, села.

Самюэльс не стал ждать еще одного приглашения: он сбросил пальто и опустился в удобное кресло из бамбука напротив нее. Чувствуя, как за ним наблюдают глаза многочисленных изображений Будды, Малахай начал с самого простого – обратного отсчета, – чтобы провести свою пациентку через переплетающиеся дороги времени.

– Где вы находитесь? – спросил он через пять минут.

Джуди описала особняк, частично скрытый разросшимися липами.

Что? Малахай наклонился вперед: он отчаянно боялся сделать вывод, который напрашивался сам собой.

– Расскажите, что вы видите? Что слышите? – продолжил он расспросы.

– Мимо проехал экипаж. Стучат копыта лошадей, – стала рассказывать женщина. – Сейчас вечер, и люди возвращаются с работы. Я слышу «Лунную сонату» Бетховена.

– Вам известно, на какой улице находится особняк?

– Разумеется. Восемьдесят третья улица, неподалеку от Сентрал-Парк-Уэст.

Было ясно, что она описывает дом предков Самюэльса. Его охватило волнение, но он постарался успокоиться и продолжал говорить ровным, ритмичным голосом. Джуди Чэн вернулась в конец девятнадцатого века, туда, где сейчас находился фонд «Феникс».

Малахай был поражен, потому что, когда он в первый раз провел сеанс гипноза с Джоном Уэном, старый антиквар вернулся в то же самое время и место. Любой другой человек посчитал бы это совпадением, но только

не Самюэльс. Когда имеешь дело с реинкарнацией, совпадений не бывает. Каждое действие обладает собственным отзвуком, каждая встреча – целью. Мы возвращаемся, чтобы оказаться с теми же людьми и в тех же обстоятельствах и завершить кармический круг, исправить свои ошибки, получить еще один шанс. Души, чьи судьбы сплетены навечно, находят друг друга снова и снова, следуя за повторяющимися узорами судьбы.

Всякий раз, когда Малахай становился свидетелем возвращения пациента в прошлое, он получал право участвовать в этом путешествии. Но сейчас психотерапевт испытал настоящее возбуждение. История его собственной семьи – сложная и таинственная – наконец могла ему открыться.

Джона Уэна застрелили, и он погиб от руки человека, забравшегося в его кабинет, как и предок Малахая Тревор Тэлмедж два века назад. Его убил неизвестный, проникший в его кабинет, – так гласили семейные предания.

Но так ли это?

После смерти Тревора дом и все, что в нем находилось, унаследовал его брат Дэвенпорт. Включая и сокровище, которое так отчаянно искал Самюэльс, – список утерянных Инструментов памяти.

Теперь же, слушая, как Джуди в подробностях описывает кабинет, который она не могла видеть раньше, да еще в период времени, который не могла помнить, Малахай почувствовал, что еще один кусок головоломки встал на свое место.

– Что вы делаете? – спросил гипнотизер.

– Мой брат не прав, – сказала вместо ответа Джуди Чэн, и ее голос прозвучал увереннее, чем мгновение назад. Молодая женщина выпрямилась, и Малахай заметил, что она начала волноваться.

– Как вас зовут? – спросил он.

Мисс Чэн не ответила: она продолжала спорить с призраком, которого Самюэльс не видел и не слышал:

– Ты не имеешь права один принимать решение опубликовать перевод.

– Что опубликовать? – попробовал уточнить Малахай. – С кем вы разговариваете?

– С братом! – прошипела Джуди. – Он совершает ошибку.

И тут психотерапевт все понял. Тревора убил не какой-то неизвестный человек, проникший в его кабинет. Тревора застрелил Дэвенпорт.

– Вы знакомы с мистером Тиффани? – спросил Малахай, нарушив одно из правил гипноза и вмешавшись в процесс, чтобы задать вопрос, который мог вывести пациента из гипнотического состояния.

Но его догадка оказалась верной.

– Да, – ответила Джуди. – Он делал светильники для дома. Плитки. Драгоценности для членов семьи.

Самюэльс представил записку, которую нашел, написанную рукой Дэвенпорта, про посещение Тиффани почти сразу после смерти Тревора. Неужели Дэвенпорт убил собственного брата, чтобы заполучить древние тексты, рассказывающие про каждый из утерянных Инструментов памяти? Скорее всего, да. Затем он решил спрятать доказательство своего преступления в шкатулке, изготовленной Тиффани, чтобы сохранить тайну, которой не собирался ни с кем делиться. Ни в этой жизни, ни в другой.