Противостояние. Том I
Шрифт:
И он ушел. ВЕЛИЧЕСТВЕННОГО, ТОРЖЕСТВЕННОГО УХОДА, как он скорее всего рассчитывал, не получилось. Это больше выглядело так, будто у него была мечта, а я только что разнесла ее в клочья – мечту о том, что все поменялось, что изменилась даже сама реальность. Я очень его жалела – святая правда, – потому что, уходя, он не изображал поддельную обиду, а ощущал НАСТОЯЩУЮ, острую и вызывающую, как лезвие ножа, боль. Его высекли, да, но только Гарольд никогда не сможет понять, что измениться должен его образ мышления. Он должен понять, что мир будет оставаться таким же, пока не начнет меняться он сам. Гарольд копит обиды точно так же, как раньше вроде бы копили сокровища пираты…
Что ж, теперь все вернулись, ужин съеден, сигареты выкурены, веронал роздан (моя таблетка в кармане, а не в желудке), народ укладывается спать. Наша с Гарольдом конфронтация не принесла никаких результатов, разве что теперь он еще внимательнее наблюдает за мной и Стью, чтобы увидеть, что произойдет. Меня от этого тошнит, и я понапрасну злюсь, когда все это записываю. Какое он имеет право следить за нами? Какое он имеет право усугублять нашу и без того трагичную ситуацию?
Запомнить! Извини, дневник. Должно быть, что-то с головой. Не могу ничего удержать в памяти.
Когда Фрэнни подошла к Стью, тот сидел на валуне и курил сигару. Каблуком он вырыл в земле небольшую круглую ямку и использовал ее вместо пепельницы. Он смотрел на запад, где солн це как раз опускалось за горизонт. Облака разошлись, открыв красную макушку светила. Хотя они только вчера встретили и взяли в свою компанию пять женщин, казалось, что произошло это очень давно. Они без труда вытащили из кювета один универсал и теперь, считая мотоциклы, целым караваном медленно катили на запад по автостраде.
Сигарный дым заставил Фрэнни вспомнить об отце и его трубке. Скорбь, пришедшая с этими мыслями, плавно перетекла в ностальгию. «Я начинаю сживаться с тем, что тебя уже нет, папочка, – подумала она. – Не думаю, что ты будешь возражать».
Стью оглянулся.
– Фрэнни! – В его голосе слышалась искренняя радость. – Как ты?
Она пожала плечами:
– Помаленьку.
– Хочешь составить мне компанию и посмотреть на заход солнца?
Она присоединилась к нему, ее сердце забилось чуть быстрее. Но, в конце концов, зачем еще она пришла сюда? Она знала, в какую сторону Стью ушел из лагеря, и знала, что Гарольд, Глен и две женщины поехали в Брайтон, чтобы найти си-би-радио (идея Глена, а не, как обычно, Гарольда). Патти Крогер осталась в лагере присматривать за еще двумя спасенными женщинами. Ширли Хэммет вроде бы начала выходить из ступора, но в час ночи перебудила всех: дико кричала во сне, отпихивая кого-то руками. Состояние второй женщины, безымянной, наоборот, ухудшалось. Она сидела. Ела, если ее кормили. Могла справить нужду. Но не отвечала на вопросы и, казалось, проявляла признаки жизни только во сне. Даже после большой дозы веронала часто стонала, иногда даже вскрикивала. Фрэнни полагала, что знает, кто снился бедной женщине.
– Похоже, нам предстоит еще долгий путь.
Стью ответил после короткой паузы:
– Более долгий, чем мы думали. Эта старая женщина, она уже не в Небраске.
– Я знаю… – начала Фрэнни и оборвала фразу.
Стью с легкой улыбкой посмотрел на нее:
– Вы не принимаете лекарство, мэм.
– Я выдала свой секрет, – улыбнулась она.
– Мы не единственные. Днем я говорил с Дейной (Фрэн почувствовала укол ревности – и страха, – как бывало, когда он называл блондинку по имени). Ни она, ни Сюзан не стали принимать веронал.
Фрэн кивнула.
– А почему не принимаешь ты? Они пичкали тебя наркотиками… в том месте?
Он стряхнул пепел в земляную пепельницу.
– Вечером давали легкое успокоительное, ничего больше. Пичкать меня наркотиками не требовалось. Я сидел под крепким замком. Нет, я перестал принимать веронал тремя ночами ранее, потому что ощутил… потерю контакта. – Он на несколько секунд задумался, потом объяснил: – Глен и Гарольд хотят найти си-би-радио, и это действительно хорошая идея. Для чего нужна двусторонняя связь? Чтобы общаться. У одного моего приятеля в Арнетте, Тони Леоминстера, такой приемник-передатчик стоял на «скауте». Отличная штука. Ты мог говорить с людьми, мог позвать на помощь, если попал в беду. Эти сны… то же си-би-радио в голове, но передатчик вроде бы сломан, и работает оно только на прием.
– Может, мы что-то и передаем, – предположила Фрэнни.
Он удивленно вскинул на нее глаза.
Какое-то время они сидели молча. Солнце смотрело на них сквозь разрыв в облаках, словно прощалось, прежде чем полностью укатиться за горизонт. Фрэн могла понять дикарей, которые обожествляли солнце. Невероятная тишина практически пустынной страны день за днем давила на нее, убеждая в реальности случившегося, а солнце – и луна тоже – прибавляло в размерах и значимости. Становилось чем-то более личным. Эти яркие небесные корабли теперь вызывали благоговение, как в детстве.
– В любом случае пить веронал я перестал, – продолжил Стью. – Прошлой ночью мне вновь приснился темный человек. Такого страшного сна я еще не видел. Он обосновался где-то в пустыне. Думаю, в Лас-Вегасе. И, Фрэнни… Похоже, он распинает людей. Тех, кто ему мешает.
– Он – что?
– Мне это приснилось. Вдоль пятнадцатого шоссе стоят кресты, изготовленные из телеграфных столбов и балок. К ним прибиты люди.
– Всего лишь сон!.. – В ее голосе слышалась тревога.
– Возможно. – Стью курил и смотрел на запад, на окрашенные алым облака. – Но две предыдущие ночи, перед тем как мы наткнулись на этих маньяков, отлавливающих женщин, мне снилась она… женщина, которая называет себя матушкой Абагейл. Она сидела в кабине старого пикапа, припаркованного на обочине семьдесят шестого шоссе. Я стоял рядом с автомобилем, опираясь одной рукой на окно, разговаривал с ней точно так же, как сейчас разговариваю с тобой. И она сказала: «Ты должен двигаться быстрее, Стюарт. Если на это способна такая старая женщина, как я, то и тебе, здоровяку из Техаса, вполне по силам». – Стью рассмеялся, бросил окурок на землю, раздавил каблуком. Рассеянно, словно не отдавая себе отчета в том, что делает, обнял Фрэнни за плечи.
– Они едут в Колорадо, – сказала она.
– Да, похоже на то.
– Она… снилась Дейне или Сюзан?
– Обеим. И прошлой ночью Сюзан снились кресты. Как и мне.
– С этой старой женщиной уже много людей.
Стью согласился:
– Двадцать, может, и больше. Знаешь, мы каждый день проезжаем мимо людей. Они просто прячутся и ждут, пока мы проедем. Они нас боятся, но ее… я полагаю, они идут к ней. Только своим путем.
– Или к нему, – добавила Фрэнни.
Стью кивнул: