Протопоп Аввакум. Жизнь за веру
Шрифт:
Это привело Никона в ярость. Он собственноручно избил епископа Павла на соборе, сорвал с него мантию, без соборного суда лишил епископской кафедры и велел немедленно отправить в ссылку в далёкий северный монастырь.
Дальнейшая судьба Павла Коломенского была печальной. За сопротивление никоновской «реформации» его бросили в темницу и подвергли мучениям, но епископ остался непреклонен. Тогда Никон единолично лишил его сана и сослал к Онежскому озеру в Палеостровский монастырь. Получив некоторую свободу, епископ Павел начал учить местных христиан оставаться твёрдыми в древних отеческих преданиях. Позже его перевели под более строгий надзор в новгородский Хутынский монастырь, где он и был убит. Официальная версия такова:«Никто не видел, как погиб бедный: зверями ли похищен или в реку упал и утонул». А Московский собор 1666–1667 годов, судивший Никона за многие преступления, вменил извержение из сана и смерть епископа Павла в вину бывшему патриарху:
Старообрядческие же источники дают иную версию последних дней жизни епископа Павла Коломенского. Так, диакон Феодор пишет следующее: «Никон [его] воровски обругал, сан сняв, и в ссылку сослал на Хутыню в монастырь Варлаама преподобного… Павел же тот, блаженный епископ, начал уродствовать Христа ради». Весьма характерно свидетельство о взятом на себя епископом подвиге юродства — уникальный случай юродивого епископа, неизвестный ранее ни в Греческой, ни в Русской Церкви! К юродивым на Руси, как известно, было особое отношение. Юродивых любили, к ним прислушивались. Юродивым разрешалось то, что не разрешалось никому другому. Обидеть юродивого не смел даже царь. «Павел Коломенский, единственный русский архиерей, юродствует по двоякой причине, — пишет А. М. Панченко. — Это последняя возможность сохранить жизнь, ибо юродивый считался неприкосновенным. Это последний довод в защиту национальных устоев: епископ, чье пастырское слово презрели, обращается к народу “зрелищем странным и чудным”».
Хутынский игумен и монастырская братия посчитали епископа Павла сумасшедшим, а потому решили не отягощать себя надзором за «безумцем», предоставив ему полную возможность бродить в окрестностях монастыря, где ему вздумается. Однако эту свободу епископ употребил на проповедь древлеправославия среди местных жителей. Об этом через некоторое время стало известно Никону. «Никон же уведав, — пишет диакон Феодор, — и посла слуг своих тамо в новгородския пределы, идеже он ходя страньствовал. Они же обретоша его в пусте месте идуща и похвативше его, яко волцы кроткую Христову овцу, и убиша его до смерти, и тело его сожгоша огнем». 3 апреля 1656 года, в Великий четверг, Павел Коломенский был сожжен в срубе подосланными Никоном людьми — «яко хлеб Богови испечеся».
Последняя версия кажется более правдоподобной, особенно если учитывать крутой нрав и патологическую жестокость Никона. Историк Н. Ф. Каптерев пишет: «Никон жестоко расправлялся с провинившимися в чём-либо пред ним лицами, подвергая их всяким пыткам и истязаниям, но это было ещё не всё. По его собственному заявлению случалось и так, что он, патриарх, собственноручно бил разных виновных лиц, и иногда бил их в церкви и даже в алтаре. Что особенно характерно, так это то, что такую личную кулачную расправу, и даже в алтаре, Никон считал вполне законною и приличною для патриарха, как будто бы основывающуюся на примере Самого Христа, на правилах св. апостол и св. отец… Конечно, жестокость Никона к подчиненным можно объяснять так называемым духом времени, — время было жестокое, тогда все так поступали. Но несомненно и то, что в указанных поступках Никона совсем отсутствовал дух истинного христианского архипастырства. Это и тогда хорошо видели и понимали, несмотря на дух времени, многие лица, которые вовсе не допускали той мысли, чтоб жестокие действия Никона были законны и справедливы, могли быть свойственны главе архипастырей русской церкви, могли быть терпимы в церкви Христовой. Напротив, поведение Никона и тогда очень многих возмущало, как зазорное и нетерпимое для истинного архипастыря церкви».
Хотя многие в душе были с Никоном и несогласны, в том числе как минимум четыре видных представителя епископата — Макарий Новгородский, Маркел Вологодский, Симеон Тобольский и Александр Вятский, — последовать примеру епископа Павла и открыто протестовать против новшеств никто из епископов Русской Церкви не решился. Иерархия, покорно пошедшая за Никоном и царём, начала утрачивать свой авторитет. Инициатива в борьбе за старую веру и духовный авторитет почти сразу перешли к простым священникам, а после физического уничтожения большинства из них — к избранным мирянам.
Ситуация в Русской Церкви середины XVII века в определённой мере напоминала ситуацию в Греческой Церкви после Флорентийской унии. Флорентийская уния — соединение Западной и Восточной Церквей — была оформлена на именуемом католиками Восьмом Вселенском соборе во Флоренции в 1439 году. Тогда акт соединения Церквей был подписан с византийской стороны императором Иоанном VIII и представителями восточных патриархов. Присутствовавший на соборе Константинопольский патриарх Иосиф подписать этот акт не успел, поскольку скоропостижно скончался незадолго до завершения собора, но и сам он, и его преемник патриарх Митрофан были сторонниками унии. Через 12 лет, в 1451 году, унию подтвердил
Епископ Павел не поставил себе преемника, поскольку, руководствуясь православными церковными канонами, считал это невозможным в своём нынешнем положении архиерея, лишённого кафедры. Не нужно забывать, что в Русской Церкви до раскола существовала практика повторной епископской хиротонии при переводе архиерея на новую кафедру, то есть архиерея ставили не в сан, а на определённую кафедру, и не могло быть архиерея без епархии. Павел Коломенский заповедовал не принимать от реформированной новообрядческой церкви никаких таинств и священнодействий, приходящих от неё новокрещённых крестить, не принимать новопоставленных в ней священников, утверждал, что не только священноиноки, но и простые благочестивые мужи могут совершать некоторые таинства и удовлетворять других в духовных нуждах.
После завершения беззаконного собора, 2 мая 1654 года Иоанн Неронов написал из Спасо-Каменного монастыря послание царице Марии Ильиничне. В послании он говорил, что епископ Павел Коломенский, протопопы Даниил Костромской, Аввакум, Логин Муромский и прочие страдают несправедливо и осуждены «мирским судом» незаконно. Их действия «ради проповеди закона и ради учения» он уподобил подвигу Самого Христа, который также безвинно «пострада от жидов». Неронов просил царицу похлопотать за осуждённых перед царём и предсказывал несчастье стране, если невинно пострадавшие не будут возвращены из ссылок и заточения. Этим пророчествам вскоре суждено будет сбыться.
*
18 мая 1654 года царь Алексей Михайлович уехал на войну с Польшей, оставив Никона правителем государства и возложив на него опеку над царской семьёй. Тем самым царь временно устранился от текущих государственных дел, поручив своему ставленнику расхлёбывать последствия предпринятой им реформы, встретившей достаточно сильное сопротивление в русском народе. Для пущей достоверности царь даже согласился на формальное расширение никоновского титула. Ещё 23 октября 1653 года, обнародовав в Успенском соборе решение о начале войны с поляками, царь в своей речи к боярам назвал Никона «великим государем». Прежде этот титул, кроме русских царей, носил только один человек — патриарх Филарет. Но тот был родным отцом царя Михаила Феодоровича. В предисловии к Служебнику 1655 года о царе Алексее и о патриархе Никоне говорится как о «богоизбранной и богомудрой двоице», за которую «вси живущие под державою их и под единем их государским повелением… утешительными песньми славити имут воздвигшего их истинного Бога нашего».
Полученная Никоном власть вскружила ему голову. Став «великим государем», он постепенно меняет свои взгляды на роль и место патриаршей власти в государстве. «Священство царства преболее есть», — говорил он, подкрепляя своё мнение ссылками на разнообразные источники. Сюда относилась и знаменитая фальшивка, сфабрикованная по заказу римских пап, под названием «Константинова дара». Этот «документ» был даже напечатан в изданной при Никоне «Кормчей». По словам Ю.Ф. Самарина, Никон хотел «основать в России частный национальный папизм». Взаимное отношение духовной и светской властей Никон иллюстрировал примером Солнца и Луны, через которых «Всемогущий Бог показал нам власть архиерейскую и царскую». Патриарх, по мнению Никона, есть образ Самого Христа, глава Церкви, и потому другого «законоположника» она не знает. Патриарха не могут судить ни миряне, ни даже епископы, как его подчинённые. Только собор патриархов имеет власть для произнесения над ним приговора. Никон жалуется, что «государь расширился над церковью и весь суд на себя взял», тогда как многие дела должны подлежать суду церковному. С этой точки зрения Никон особенно резко нападал на Соборное уложение 1649 года, хотя и поставил в своё время под ним свою подпись. Больше всего ему претило то, что, согласно Уложению, духовенство подчинялось светскому суду. Однако предпринятая Никоном попытка поставить духовную власть выше светской привела к нарушению принципа «симфонии властей», что в дальнейшем с неизбежностью повлекло за собой подчинение духовной власти светской и привело к секуляризации русского общества.