Проверка на разумность
Шрифт:
— Издеваешься? — Торк посмотрел на ее точеную фигурку и вздохнул. Почему-то больше ему ничего говорить не хотелось. — Надеюсь, что эти штуки нас самих не убьют. На Земле в последнее время начали разрабатывать оружие, которое может использоваться только одним человеком, любой другой, кто возьмет его в руки, получит удар током, а если его это не остановит, то и смертельную инъекцию скрытым шприцем. А вдруг и эти устройства имеют свою защиту?
— Понимаешь, — Марина посмотрела на него своими голубыми глазами, отчего у него внутри что-то мучительно сжалось. — Умереть здесь
— Да, — Торк взял ее за руку. — Мне хочется выжить, и еще никогда это желание не было таким сильным.
Девушка отстранилась.
— Не время сейчас обниматься, коротышка не поймет. Того и гляди, снова появятся боевые роботы, и все снова станет плохо, — Марина чмокнула его в щеку и пошла по световой дорожке. — Так отчего у тебя появилось желание выжить? Есть причина?
— Причина одна — ты!
— Верю, но пока расслабляться не стоит, мы все еще на войне, а на ней погибают в первую очередь те, кто начинает строить планы на будущее.
— Не могла ли ты меня еще раз поцеловать?
— Нет, я еще не сошла с ума. Такие вещи отвлекают от дела. И вообще соберись, нас с тобой сейчас вероятнее всего убивать будут, а ты даже носки связать своим клубком не успеешь, — девушка хихикнула. — Ну, как же ты забыл о спицах? Не понимаю…
Они спустились и вышли из звездолета. Коротышка был прав, платформы натворили немало дел. В звездолете их оружие пробило огромную дыру, сквозь которую можно было разглядеть огромный трюм. Обшивка обладала способностью затягиваться, но ее возможности оказались не безграничны.
Сейчас по шару ползали небольшие роботы, больше похожие на бочонки. Из них выдавливалась густая серая масса, которая ложилась на разрушенные стены, затем другие ремонтники, похожие на жуков, формировали поверхность, выглаживая ее.
— Неплохо работают, — проговорил Евгений. — Так они часа через два все заделают.
— Если им не помешают.
И тут Торк отлетел в сторону от сильного удара в плечо. Когда он вскочил, морщась от боли, то увидел, что стена разошлась, и в зал снова вкатываются одна за другой боевые платформы. Девушка уже поднимала свое оружие. Евгений посмотрел на руку, ожидая увидеть кровавую рану, но ничего не увидел — ткань скафандра защитила его и приняла на себя всю энергию луча.
Он перекатился в сторону, привстал на колено, прицелился в ближайшую из боевых платформ из своего маленького черного угольника, и нажал на кнопку.
Результат его разочаровал, вылетевший зеленый луч попал на силовой щит робота, и вызвал на нем лишь разноцветный всполох. А вот выстрел из арбалета Марины оказался более эффективным, черная стрела пробила защитное поле и развалила платформу на части. Торк еще несколько раз нажал на кнопку угольника и понял, что такое оружие абсолютно непригодно для боевых роботов.
Платформы время не теряли, они уже собирались в полукруг вокруг корпуса звездолета, уничтожая все, что им мешает. Три ремонтных бочонка на его глазах разлетелись на бесформенные куски.
Марина
Торк сделал еще несколько бесполезных выстрелов из угольника и снял с пояса клубок. Он взял эту игрушку только для того, чтобы показать девушке, а не для использования, но теперь получалось, что у него ничего другого нет.
Боевые платформы продолжали прибывать, их уже набралось больше двух десятков. В ремонтников они больше не стреляли, готовясь развалить корпус корабля.
Евгений взял клубок, сжал его и бросил вперед, в общем-то, ни на что не надеясь.
И тут произошло нечто странное, от маленького мохнатого шарика в разные стороны потянулись фиолетовые змеистые нити. Добравшись до силового щита платформ, они вспыхивали ярким оранжевым светом.
Сам не очень хорошо понимая, что делает, Торк поднял черный угольник и выстрелил. Вылетевший зеленый луч развалил ближайшую платформу. По всей видимости, клубок ослабил защитное поле роботов, и этим следовало воспользоваться.
Евгений начал стрелять.
Он развалил еще две платформы, прежде чем остальные оценили угрозу и стали перестраиваться. К Марине поплыли по воздуху три, а к нему сразу пять роботов.
Девушка по-прежнему возилась с арбалетом — видимо никакого другого оружия она не взяла. Евгений продолжал стрелять из своего угольника. Ему удалось сбить еще две платформы, прежде чем мощный разряд почти в упор отбросил его на пару шагов назад.
После этого еще одна из приближающихся к нему платформ выпустила в него ветвистую молнию. Скафандр выдержал, но боль оказалась такой сильной, что он прокусил губу.
Лежа, он выстрелил в робота с левой руки, поскольку правая не шевелилась, и платформа рухнула на пол. За это он получил еще один заряд от той, что подкралась сзади. На этот раз ему попали в позвоночник. Тело онемело сразу, он не мог пошевелить ни рукой ни ногой и только беспомощно смотрел, как на него надвигаются еще две платформы.
Ему повезло, что Марина сумела зарядить своего арбалет. Платформу, которая едва его не убила, она развалила сразу, а две приближающиеся к ней уничтожила еще одним точным выстрелом.
Признав девушку опасной, к ней двинулись оставшиеся платформы.
Она перекатывалась по полу, невероятным образом уклоняясь от близких выстрелов, пока одна из платформ близким разрядом не отбросила ее в сторону. Арбалет покатился по полу.
Торк начал стрелять, беспрерывно водя лучом, особенно не целясь, и ему удалось сбить еще двух. Но тут же получил заряд в живот, который выбил из него дыхание.
А дальше всё происходящее для Евгения покрылось какой-то странной дымкой — вероятнее всего скафандр, в который он был одет, ввел в его тело какие-то стимулирующие препараты, снимающие боль, а заодно уничтожающие страх. Он стрелял, не очень-то осознавая, что делает, а в него впивались мощные ответные лучи. Скафандр неплохо защищал, по крайней мере открытых ран на своем теле он не появлялось.