Провиденциалы
Шрифт:
Вадим Николаевич вспыхнул, его щёки затряслись. Он отбросил обычную сдержанность, заговорив взволнованно и размахивая руками:
– Да это всё элементарные вещи, Артём, которые понимает любой человек моего поколения! – его голос звенел от негодования. – Ты судишь по себе и думаешь, что раз тебе это непонятно, то и нам было не под силу. Но это для вас, молодых, выросших в городах и на всём готовом, всё очень сложно. Напрочь оторваны от реалий жизни! Поэтому и фантазируете на пустом месте. Вы уже и корову подоить не сможете, и хлеб у вас в магазине растёт. И вот из-за своей неопытности вы и считаете, что ваши предки были
Артём попытался было возразить, но пенсионер перебил его взмахом ладони и продолжил свою горячую речь:
– Ты меряешь прошлое своей меркой, но твои предки выжили там, где ты точно не выживешь! Мы, детьми, во время войны с голода ели всё подряд. Перепробовали всё вокруг. Что находили, то и ели. Мать нам варила картофельную ботву на обед! Ботву картофельную, не пробовал?
Артём сидел ошарашенный, не решаясь перебить этот эмоциональный поток.
– Так же и древние люди: с голода могли всё перепробовать. И выбрали лучшее. Откуда, по-твоему, появилась народная медицина? Инопланетяне сообщили нам, что такие-то травы – лечебные, а другие – сорняк? То, что зерно прорастает и даёт плоды, заметить несложно. А то, что из зерна можно сделать выпечку, могли догадаться женщины, сидящие дома и ждущие своих мужей. Женщина кормит ребёнка, ухаживает за больным и стариком. Как накормить больного и беззубого твёрдой пищей? Надо её для него разжевать! Подобно тому как птицы кормят своих птенцов, отрыгивая пищу. Разжевав зерно, ты тем самым его смачиваешь, а если оно упало на костёр и зажарилось, и ты его попробовал, то выбор будет сделан в пользу жареного! Вот это действительно элементарно, а не твоя инопланетная фантазия!
Вадим Николаевич отдышался и сурово уставился на Артёма, ожидая ответной реплики. В комнате повисла гнетущая тишина.
– Почему обезьяны до сих пор не додумались печь хлеб, Вадим Николаевич? – с лукавой ухмылкой поинтересовалась Марина, её глаза весело блеснули.
Вадим Николаевич уже было открыл рот, чтобы что-то возразить, как вмешался Геннадий, недовольно проворчав своим елейным голосом:
– Давайте не будем возвращаться к этой теме снова. Каждый раз одно и то же, сколько можно копья ломать. Бог сотвориль или человек сам придумаль – не всё ли равно?! Надо заниматься реальными проблемами, а не прошлое ворошить.
– Да перестаньте уже «ерькать», Краснов, это раздражает! – вспылила Марина.
Геннадий Краснов был мужчиной лет двадцати пяти. Его тёмные волосы были коротко и аккуратно подстрижены, как у делового человека. Лоб высокий, чистый, без единой морщинки, но на нём время от времени проступала едва заметная вена. Глаза голубого цвета смотрели проницательно, постоянно что-то искали, но ни на чём надолго не задерживаясь. Гладко выбритое лицо было правильной формы, с чётко очерченными скулами и прямым носом. Одет он был в строгий, хорошо сидящий костюм тёмно-серого цвета и белую рубашку, без галстука. На запястье блестели электронные часы. Его поза казалась расслабленной, но в ней чувствовалась скрытая пружина. Пальцы правой руки, лежащие на столе, слегка постукивали, а левая рука то и дело тянулась к карману пиджака. Было заметно, что этот человек жаждет выступить, высказаться, навязать окружающим своё мнение.
Комната наполнилась громким хохотом. Некоторые присутствующие, не в силах сдержаться, спрятали лица в ладонях, их плечи тряслись от смеха. Михаил сидел, ошеломлённый происходящим, его взгляд метался между участниками встречи. Ещё полчаса тому назад он был уверен, что попал на собрание верующих, но теперь эта уверенность таяла на глазах. Пытаясь осмыслить ситуацию, Михаил чувствовал, как его предубеждения рушатся одно за другим. Он понимал, что поспешил с выводами, и истинное положение дел оказалось гораздо сложнее и многограннее, чем он предполагал. Не успел он прийти в себя, как Светлана резко поднялась со своего места, привлекая всеобщее внимание, и решительно объявила:
– Время пить чай!
Она достала из шкафа чашки и блюдца, а женщины стали разливать всем чай и выкладывать угощения. Обстановка стала непринуждённой и весёлой. Люди обменивались новостями за неделю. Михаил, сидя рядом с женщинами в платках, невольно подслушивал их беседу о жизни местного прихода. Он заметил, что когда Светлана разговаривает с Вадимом Николаевичем, глаза её делаются по-детски наивными, смотрящими на него с почтительным вниманием.
– Ладно, хорошего помаленьку, пора домой, – раздался голос Вадима Николаевича. – Спасибо за угощение, девочки.
Вадим Николаевич достал из сумки какие-то книги и передал их Светлане, что-то добавив шёпотом. Михаил уловил этот момент и решил использовать книги как повод для разговора. Поэтому когда чаепитие подошло к концу и люди начали расходиться, он приблизился к Светлане.
– Скажите, Светлана, я давно не был в библиотеке. Чтобы взять книгу, что нужно оставить в залог? – поинтересовался он, стараясь выглядеть заинтересованным.
Светлана посмотрела на него, всё ещё находясь под впечатлением от беседы.
– Вы хотите записаться сейчас? – спросила она с явным удовольствием в голосе.
– Нет, мне не к спеху, я просто узнать… – Михаил попытался придать своему голосу безразличный тон.
– Документ просто надо показать, и всё. Если хотите, я могу вас записать прямо сейчас.
– А вы сегодня тоже работаете?
– Нет, но я могу… – начала Светлана, готовая помочь.
– В другой раз, – мягко перебил её Михаил, наконец переходя к своей настоящей цели. – Вам в какую сторону сейчас?
– Я домой, – ответила Светлана с лёгкой улыбкой.
– Значит, нам с вами по пути, – произнёс Михаил, и его взгляд слегка оживился.
Они вышли из помещения на улицу, залитую мягким весенним солнцем. Свежий майский воздух, наполненный ароматом цветущих деревьев, приятно освежал после душного помещения. Лёгкий ветерок играл с только что распустившимися листьями на ветвях. Михаил и Светлана неспешно двинулись по тротуару, наслаждаясь приятной погодой.
– А вы просто собираетесь или у вашего клуба есть какая-то цель? – спросил Михаил, снимая пиджак и перекидывая его через руку.
Светлана, шагая рядом с ним, слегка повернула голову и улыбнулась.
– Сначала мы собирались при церкви, с благословения отца Александра, но там очень тесно. Поэтому мы перебрались сюда.
– Вы все ходите в церковь? – Михаил бросил на неё косой взгляд.
– Да, но, как вы видели, у каждого из нас свои причины, – ответила Светлана, поправляя выбившуюся прядь волос.
– Да, я заметил. А почему все засмеялись, когда Марина потребовала у Геннадия перестать «ерькать»? Что она имела в виду?