Проводы на тот свет
Шрифт:
– Андрей Иванович, вы свободны. Вы действительно не убивали того старшего лейтенанта.
Юрьев долго молчал, слова Кострова вышибли его из привычной уже колеи, ведущей к смерти. Он переспросил:
– Вы, гражданин следователь, это серьезно?
– Вполне. Прокурор просил передать вам наши извинения.
– И я могу встать и уйти на волю?
Юрьев каким-то просветлевшим взглядом посмотрел в окно, где голубел квадрат неба и качала ветви под неслышным здесь ветерком близкая береза.
– Сейчас подпишу пропуск, - сказал Алексей.
– Но хотел бы задать один вопрос.
– Хоть сто!
– Скажите, Андрей Иванович, как получилось, что близкие вам люди - не буду называть кто - так дружно вас топили? И, кстати, очень убедительно. В "Деле" есть протоколы допросов, показания...
Юрьев глубоко задумался, наконец, выдавил из себя:
– Пивные, сауны, магазинчики... Хотели прибрать к рукам. Да ещё слухи о моем богатстве... Пока я здесь... отдыхал, небось перевернули все вверх дном, в поисках тайников. Но ничего, разберусь...
Он все ещё не поверил в близкую свободу:
– Значит, ты подписываешь бумажку, а я встаю и ухожу?
– от радостного известия он заговорил на "ты".
– Надо бы зайти в камеру, забрать свои вещи.
– Да прах с ними, со шмотками! Они видели, как я ночами зубами скрипел и плакал! Нельзя тащить их с собой! Вели выбросить, гражданин следователь...
Юрьев взял себя в руки и снова заговорил на "вы".
– Да, да, Алексей Георгиевич! Я ваш должник на всю оставшуюся жизнь!
...Андрей Иванович изредка позванивал Кострову, осведомлялся о здоровье, самочувствии, интересовался, чем может быть полезен.
Костров благодарил и отвечал, что ему ничего не нужно.
Уход Алексея из прокуратуры Юрьев горячо одобрил:
– Правильно сделали, Алексей Георгиевич, что завязали с ментами. Не те это люди, с которыми вместе можно на дело идти...
– Эй, - расхохотался Алексей.
– Вы перепутали, с кем беседуете.
– А чего? Дела - ведь они разные бывают, - рассмеялся и Юрьев.
– Не обязательно уголовные.
С юмором у него было все в порядке.
Года полтора назад Юрьев позвонил Алексею и пригласил на день своего рождения, первый после выхода из изолятора.
– Жду вас с супругой. Заодно отметим и мое освобождение...
– Увы, супруги у меня в данное время нет, - Алексей ещё не определился, как ему отнестись к неожиданному приглашению.
– Что так? Впрочем, не объясняйте, такое бывает... Давно?
– Почти год.
– Для молодого мужика - срок... Так придете?
– Неудобно как-то...
– Алексей Георгиевич, я ведь теперь вне подозрений, благодаря вашей милости. Или зазорно? К тому же вы лишились не только супруги, но и работы в прокуратуре. Для меня это - плохо, все-таки был знакомый человек в этом ментовском заповеднике. Для вас - хорошо - унесли ноги. Так что вы теперь свободный гражданин свободной страны, - в тоне, каким произнес последнюю фразу Андрей Иванович, явно слышалась ирония.
Алексей недолго колебался. В самом деле, что он теряет? Из прокуратуры только ушел, точнее, его оттуда "ушли", в еженедельник лишь начал оформляться. Действительно, свободный человек в свободном полете. У него в последнее время было небольшое амурное приключение с секретаршей из пРокуратуры, но это так, скорее от тоски и одиночества. Она была серьезной особой, с мужем и детьми, держалась за свое место, панически боялась огласки, но соблазн утешить Алексея, которого кинула_супруга, не смогла преодолеть.
– Убедили, Андрей Иванович, - сдался Алексей.
– говорите адрес.
– За вами заедут. В семь выйдите из подъезда, машина вас будет ожидать.
– Тогда запишите мой адрес...
– Не смешите людей, господин Костров. Неужто я не узнал, где вы живете-обитаете?
– Ладно-ладно,..
– засмеялся Алексей.
– До встречи.
– Вот ещё что, - заторопился Юрьев.
– Если есть подружка - берите с собой. Но лучше не надо, я вам здесь подберу - вкус у меня отличный. Проверю, - рассмеялся Алексей.
Аромат неожиданной авантюры манил его. Юрьева освободили, но это не значило, что он кристально честный и законопослушный гражданин. Очевидно и друзья его примерно из той же сферы, расположенной где-то между законом и криминалом. Причем, наверняка к криминалу ближе.
В обозначенное время Алексей вышел из подъезда и увидел "мерс" с тонированными стеклами. У полуоткрытой дверцы стоял серьезный мужик в строгом темном костюме, белоснежной сорочке и очках, смахивающий на доцента вуза или клерка преуспевающего банка.
– Алексей Георгиевич? Пожалуйте в машину, мы вас ждем.
Какое-то время ехали молча, Алексей, как важная персона, на заднем сиденье, мужик в темном костюме - рядом с водителем, упакованным тоже в строгом стиле - солидный костюм, белоснежная сорочка, неяркий, но явно не дешевый галстук.
– Вы не представились, - сказал Алексей мужику.
Впрочем, на "мужика" сопровождающий его человек совсем был непохож ни одежкой, ни жестами, ни манерами.
– Извините. Яков Михайлович Свердлин, начальник службы безопасности у Андрея Ивановича.
– Почти Свердлов...
– Мой отец, коммунист с большим стажем, очень гордился такой схожестью фамилий. Его звали Михаилом и, естественно, он дал мне имя Яков.
Вот так все и переплелось в России. Отец был старым коммунистом, а сын служит не поймешь кому - то ли криминальному авторитету, то ли честному, удачливому коммерсанту.
– Кто вы, Алексей Георгиевич, я знаю, - внес ясность Свердлин.
– Ну и как я?
– чтобы поддержать разговор, осведомился Алексей.
– Многие вам благодарны за то, что вы отвели напраслину от Андрея Ивановича. Вы, сами того не осознавая, утвердили мнение, что среди ментов тоже встречаются люди.