Провокация (Солдаты удачи - 15)
Шрифт:
– Полная херня, - подумав, сообщил свое мнение Артист.
– Если у меня отец - кулак, меня и близко не подпустят к полковой разведке. Ее же контролировал Смерш!
– Ты сумел скрыть свое происхождение. Многие так делали. В суматохе, которая царила в начале войны, это было нетрудно.
– Вот за что я люблю режиссеров - они все умеют объяснить! Даже любую фигню! Если я так ненавижу большевиков, почему я не перебежал к немцам в начале войны?
– Ты был морально не готов к этому решению. Ты и не сделал
– Февраль сорок четвертого года, Марик. Вникни! Не сорок второго, не сорок третьего - сорок четвертого! Любому идиоту уже ясно, что Гитлер капут. И в это время я перебегаю к немцам? Ты хоть думай, что несешь!
– Именно в это время!
– убежденно возразил Кыпс.
– Да, все уже понимали, что война проиграна. Но для тебя это единственный шанс вырваться из большевистского ада, оказаться вместе с отступающей германской армией на Западе. Пожалуйста, можешь сделать это главным мотивом.
– Все равно херня, - повторил Артист.
– Полковой разведчик лейтенант Петров. За его плечами - три с лишним года войны. Сколько раз он успел сходить за линию фронта? Десятки! И тут его захватят в плен фашистско-эстонские валуи?
– Они были готовы к встрече с русским разведчиком.
– Это я, разведчик, был готов к встрече с ними. Эффект неожиданности был на моей стороне.
– Ты забываешь, что у эстонских легионеров подготовка была не хуже, чем в подразделении "Эст"!
– И что?
– презрительно спросил Артист.
– Ты хочешь сказать, что эти "эсты" смогут взять меня в плен?
Кыпс развел руками и обратился к Кейту:
– Генерал, я бессилен. Объясните артисту Злотникову, что такое спецподразделение "Эст".
– Нет ничего проще, - со снисходительной усмешкой отозвался генерал-лейтенант.
– Отправляйте разведчика на задание.
– На какое задание?
– не понял Кыпс.
– Какое задание дает генерал Беликов лейтенанту Петрову? Взять "языка". Пусть идет и берет. Возьмет - значит, все ваши построения ничего не стоят. Попадет в плен - продолжите свой мастер-класс. Я с интересом понаблюдаю за психологической дуэлью Альфонса Ребане с русским разведчиком. Где этот артист, исполняющий роль героя вашего фильма?
– На той стороне, в штабном блиндаже, - доложил помощник режиссера.
– Вот и приступайте. А мы посмотрим. Это интереснее, чем слушать ваши рассуждения. Не так ли?
– обратился Кейт к Генриху Вайно и национал-патриоту Янсену.
– Занятно, - кивнул Вайно.
– Очень занятно, - подтвердил Янсен.
Пока Кыпс связывался по рации с помощником на том берегу и отдавал распоряжения приготовиться к прогону, реквизитор принес ППШ и подал Артисту.
– А это мне зачем?
– спросил Артист.
– Положено, - объяснил реквизитор.
– У всех такие же автоматы.
–
– А что вам нужно?
– Метров пять крепкого тонкого шнура. И финку с тяжелой ручкой - лучше со свинчаткой. А этих я с собой не возьму, - кивнул он на четырех "разведчиков".
– Лишняя обуза мне ни к чему.
– Вы хотите сказать, что пойдете один?
– удивился Кейт.
– Вот именно, генерал.
– Они хорошие солдаты.
– Может быть. Но я их не знаю. А с незнакомыми на такие дела не ходят.
– Вы самоуверенны, Злотников.
Артист хмуро усмехнулся:
– Вы и понятия не имеете, генерал, насколько я самоуверен.
До Кейта, по-моему, начало кое-что доходить.
– Вы служили в армии?
– Пришлось.
– Воинское звание?
– Рядовой запаса.
Генерал-лейтенант с некоторым сомнением посмотрел на Артиста и повернулся к порученцу:
– Кто командует массовкой на том берегу?
– Сам командир отряда. Капитан Кауп.
– Передайте ему: репетиция приравнивается к боевым учениям. Со всеми вытекающими последствиями. И если они не сумеют перехватить разведчика...
– Можете не продолжать, господин генерал. Он поймет.
– Все готово, можно начинать, - объявил Кыпс.
– Как только лейтенант Петров будет схвачен, дадут зеленую ракету, и мы перейдем на ту сторону, в командирский блиндаж. Желаю удачи, Семен.
– С тобой я потом разберусь, - вместо традиционного "к черту, к черту" пообещал Артист. Он деловито попрыгал, проверяя, не брякает ли что-нибудь, подмигнул нам и скрылся в низинном ивняке.
Генерал-лейтенант Кейт обратился к режиссеру:
– Что-то не верится мне, что этот актер - рядовой запаса. В каких войсках он служил?
– Понятия не имею, - ответил Кыпс, озадаченный обещанием Артиста разобраться с ним.
– Вроде бы воевал в Чечне. Но в каких частях... Сейчас выясним. Здесь его друзья. Господин Мухин и господин Пастухов. Они могут знать. В каких войсках служил Сенька?
– обратился он к нам.
– В спецназе, - ляпнул Муха.
– В диверсионно-разведывательной группе.
Он получил от меня внешне незаметный, но болезненный тычок по ребрам и спохватился:
– Ну это он так сам говорил. Но разве можно ему верить? Он же трепач. Артистическая натура. Соврет - недорого возьмет. Он говорил, например, что за его голову чеченцы назначали премию в миллион долларов. Не треп? Да за него и половины не дали бы. Штук триста - куда ни шло. Ну четыреста. Ладно четыреста пятьдесят. А "лимон"? Да ни в жизнь!
– Мы не располагаем информацией о службе артиста Злотникова, - прервал я словесный понос Мухи. Генерал-лейтенант снова подозвал порученца: