Прозрачные Драконы
Шрифт:
— Ты имеешь в виду капитана Гвардии Сопровождения Путешествий?
— О боги лунных миров! Уоллес, здесь есть всего один Гилврэй! Он — единственный, у кого дырка в голове больше, чем у меня.
— А, он — праправнук одного лорда с Альпенниен, которого насильно привезли в Палион восемьдесят лет назад и заковали в кандалы после великого восстания 3061 года. Его семья в течение трех поколений находится на службе у императора.
— Я заметил натянутые отношения между ним и Коссереном, — начал Эндри.
— Ну не будем об этом, если, конечно, ты не хочешь этими словами стереть все различия между тридцатью разными социальными категориями
— Эти различия уже не важны, — сказал Эндри. — Теперь натянутые отношения возникли между ним и Лароном.
— Ах да, Ларон. Довольно милый молодой человек, который сражается подобно пантере, но обладает мудростью и манерами древнего старика. С ним не все так просто. Он сыграл свою роль в бегстве принцессы от работорговцев, затем был ее спутником, поскольку Сентерри некоторое время жила как простая женщина, пытаясь понять саму себя. Некоторые считают Ларона возлюбленным принцессы.
— Думаешь, это правда?
— Вероятно, нет. Хотя виконт Коссерен был бы слишком глуп, чтобы жаловаться на свою невесту, потерявшую невинность до свадьбы — ведь она дочь императора.
— Она вышла за Коссерена по любви? Не могу в это поверить! — сказал Эндри, качая головой.
— Ха! По сравнению с ним даже ты кажешься разумней. Все было делом рук императора. Сентерри хотела стать независимой, а отец направил ее желание в нужное русло. Правление Логьяром и титул королевы обеспечивали относительную свободу, и соблазн оказался слишком велик. Она вернулась к светской жизни в Палионе: Сентерри провозгласили королевой и регентом при самом императоре после свадьбы с виконтом Коссереном, который являлся претендентом на трон Кейпфанга и…
— Я знаю все это.
— Час спустя император был убит, и я…
— И это я тоже знаю. Так кем теперь, после смерти Коссерена, является принцесса Сентерри? И капитан Ларон?
— Ларон — ее личный маг, даже несмотря на то, что у него всего лишь девятый уровень. У капитана есть свиток посвященного из одной диомеданской академии, но ничего более. Ни важного общественного положения, ни прошлого, ни семьи. По его словам, он потерял все, когда сгорела Торея. Очень удобно: сгорела Торея. Все исчезло, и все исчезли. Вероятно, большая часть из них даже не была в то время на Торее. Но судя по его манерам, речи и поведению, Ларон — знатного происхождения.
«Судя по его манерам, речи и поведению, — подумал Эндри. — А я кто, если судить по моим манерам, речи и поведению?»
— Что с нами будет, как ты думаешь, Уоллес? — спросил Эндри, внезапно почувствовав себя очень усталым.
— Ну, на самом деле, перспективы у нас хорошие. Если ты уйдешь в отставку без тысячи акров и маленького замка, я буду очень удивлен.
— А ты, Уоллес?
— О, мне бы хотелось следить за твоим хозяйством. Ведь моя биография не из самых лучших, да? Мы бы могли стать мощной силой при дворе Логьяра, с твоей-то храбростью и моим пониманием тайн, страсти и политики. Я…
— Тайны, страсть и политика! — шепотом воскликнул Эндри.
— Все это очень важно. Я узнал, что простые люди тоже делают то, что им нравится. Придворные просто не сплетничают о них, а барды не сочиняют о них песен.
Эндри ничего не сказал. Сначала Уоллес подумал, что он придумывает подходящий ответ, но потом понял: Эндри заснул.
— Как обычно, — пробормотал Уоллес. — Будит меня, а сам засыпает. А мне теперь не уснуть. Но сейчас хоть есть повозка.
На
— Я хочу объявить о следующем: сегодня рано утром Ее Императорское Высочество назначила капитана Ларона главнокомандующим Регентской Гвардии до тех пор, пока мы не доберемся до Логьяра, — начал он. — Поскольку предстоит очень опасное путешествие, нужен крепкий и физически выносливый человек. Капитан Ларон сейчас обратится к вам.
Ларон поднялся со своего места. Он стал говорить быстро, словно боясь навлечь на себя недовольство:
— После вчерашней битвы нас осталось мало. Но я сомневаюсь, что враг пойдет по нашим следам, не имея, по крайней мере, сотню уланов и лошадей. Потребуется время, но они отправятся в погоню. Когда неприятель прибудет сюда, люди из той укрепленной таверны скажут, сколько дней назад мы ушли, много ли нас и в каком мы состоянии. Поэтому спрячьте свои бинты, сидите в седле прямо и смотрите так, будто уже готовы к очередной битве. Врагу придется вести себя более осторожно, а осторожность заставит их двигаться медленнее. Я должен еще добавить, что при принятии важных решений буду советоваться с капитаном Гилврэем, и если со мной что-то случится, командование перейдет к нему.
Эссен отвел Ларона в сторону, пока остальные седлали лошадей. Он кивнул головой в направлении укрепленной таверны.
— Все мертвы, сир, — тихо сказал он.
Ларон заметил, что из трубы не идет дым.
— Я не понимаю, — ответил он, вздрогнув, хотя отлично все понял.
— Пойдемте, посмотрите на все своими глазами.
Часть крыши таверны, не видимая из лагеря, была вырвана, несколько балок превращены в щепки. Казалось, здесь орудовал чей-то огромный клюв.
— Я стоял на страже за два часа до рассвета, — рассказал Эссен, пока они шли дальше. — Неожиданно появился не то дракон, не то птица. Вел себя очень тихо, несмотря на свои размеры. Он был величиной в башню. Дракон нагнулся и засунул голову внутрь таверны через эту соломенную крышу. Я видел, как он вытащил оттуда пятерых и проглотил. Потом он улетел.
— Почему ты не поднял тревогу? — сердито спросил Ларон.
— Мы потушили костры, люди спали. Я подумал, лучше оставить все как есть, сир, чем паниковать и привлечь внимание дракона.
Ларон на мгновение представил последствия хаоса, в который оказались бы вовлечены больные и раненые, и дракона, такого огромного, что он мог проглотить корову.
— Правильное решение, маршал Эссен, — признал он.
Они залезли в таверну через дыру в крыше. Гигантский хищник просто забрал людей, а все остальное оставил нетронутым.
— Пусть Уоллес пригонит повозку сюда, но скажи ему, что люди из таверны ночью бежали, — сказал Ларон, осмотревшись. — Возьмите оттуда все, что может пригодиться. Вероятно, путешествие растянется на неделю.
— Но, кажется, драконы летят туда же, куда идем мы, — сказал Эссен.
— Да я заметил. Может быть, их специально направляют по нашему пути. Кто-то надеется, что они нападут и на нас тоже, но, может быть, они не умнее павшего виконта. Этот дракон напал на таверну — место, где чаще всего останавливаются люди. Может быть, нам следует избегать трактиров. Может быть, может быть, всегда может быть.