Пруссачество и социализм

Прусская идея и социализм.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение 7

Революция 11

Социализм как форма жизни 37

Англичане и пруссаки 43

Маркс 109

Интернационал 131

Заключение 155

Комментарии 159

A. M.

Руткевич. Прусский социализм и консервативная революция 187

ВВЕДЕНИЕ

Этот небольшой труд возник из заметок, пред-

назначенных для моего произведения <Закат Ев-

ропы>, а именно для второго тома этой работы.

Заметки эти отчасти послужили той канвой, на

основе которой развивалась вся эта философия.

Слово <социализм> служит для обозначения

если не самого глубокого, то самого громкого

вопроса современности. Все употребляют это

слово, но каждый при этом думает о другом,

каждый вкладывает в этот лозунг то, что он лю-

бит или ненавидит, чего он боится или чего же-

лает. Но никто при этом не принимает во вни-

мание исторических условий в узком и широ-

ком смысле этого слова. Является ли социа-

лизм инстинктом или же он представляет собой

систему? Конечная ли он цель человечества или

только устройство жизни на сегодня и завтра?

Или это есть лишь требование отдельного клас-

са? Тождественен ли социализм с марксизмом?

Ошибка всех, кто чего-нибудь желает, заклю-

чается в том, что смешивают то, что должно бы-

ло бы быть, с тем, что действительно будет.

Как редко встречается свободный взгляд на со-

вершающееся! Я еще не вижу никого, кто по-

стиг бы пути настоящей революции, кто узрел

бы ее смысл, ее продолжительность, ее конец.

Смешивают моменты с эпохами, ближайший

7

год с ближайшим столетием, выдумки с идея-

ми, книги с людьми. Марксисты сильны только

в отрицании, в области положительного они

беспомощны. Они обнаруживают, наконец, что

их учитель был лишь критиком, а не творцом.

Он оставил в наследство миру читателей ряд по-

нятий. Его насыщенный литературой, на лите-

ратуре воспитанный и ей же сплоченный проле-

тариат был реальностью лишь до тех пор, пока

он не представлял современную действитель-

ность, а отвергал ее. Ныне начинают это пони-

мать: Маркс был только отчимом

социализма.

В социализме есть более старые, более интен-

сивные, более глубокие черты, чем приписал

ему своей критикой общества Маркс. Они суще-

ствовали без него и развились помимо него и в

противоречии с ним. Черты эти в крови, а не на-

писаны лишь на бумаге. И только кровь решает

судьбу будущего.

Но если социализм не совпадает с марксиз-

мом - что же он собою представляет? В этой

книге содержится ответ. Многие уже ныне

предчувствуют его, но пока головы полны про-

ектами, точками зрения, целями, никто не на-

ходит в себе смелости осознать его сущность.

Уклоняясь от решений, люди сходят с прежней

более энергичной позиции к более средним, бо-

лее устарелым, более мягким воззрениям,

вплоть до Руссо и Адама Смита, вообще чего

угодно. Ныне каждый шаг уже направлен про-

тив Маркса, однако все-таки на каждом шагу

ссылаются на него. Между тем время программ-

ной политики прошло. Мы - нынешние люди

Запада - стали скептиками. Идеологические

8

системы больше не вскружат нам головы, про-

граммы составляют принадлежность прошлого

столетия. Нам не нужно больше тезисов, мы хо-

тим самих себя.

Этим самым поставлена задача: нужно освобо-

дить немецкий социализм от Маркса, немецкий

социализм, так как иного не существует. Это то-

же принадлежит к постижениям, которые далее

не могут оставаться скрытыми. Мы, немцы, со-

циалисты и были бы ими даже в том случае, если

бы о социализме никогда ничего не говорилось.

Другие народы не могут быть социалистами.

Я говорю здесь не о <примирении>, не о воз-

вращении назад или уклонении в сторону, но о

судьбе. Ее не избегнуть, закрывая глаза, отрицая

ее, борясь с ней, убегая от нее. Это только иные

способы ее осуществления. Ducunt volentem fata,

nolentem trahunt*. Старо-прусский дух и социа-

листический образ мышления, ныне ненавидя-

щие друг друга ненавистью братьев, представля-

ют собой одно и то же. Этому учит не литература,

но беспристрастная историческая действитель-

ность, в которой кровь, раса, взращенная на ни-

когда не выраженных идеях, и мысль, ставшая

общей основой души и тела, значат больше, чем

идеалы, тезисы и умозаключения.

Я рассчитываю на ту часть нашей молодежи,