Прячем лица в дыме
Шрифт:
— А если там его уже поджидают?
— Ну а напасть в пути до дома?
Найдер бросил взгляд на парней, сидящих по другую сторону площадки, и заговорил тише:
— Джо, мы не знаем ничего — ни сколько людей с Адваном, ни есть ли у него оружие или защитники. Поэтому я сделал как можно больше. К тому же нам нужно прикрытие. Ограбить одного или всех — что понятнее? Это условие Ризара. Если мы подставимся и хоть кого-то из нас начнут подозревать, мы не получим свои деньги. Он не просто так требовал имена тех, кто будет участвовать в деле.
— Най, тебе не кажется, что это слишком? Он знает так много про нас, а
Чертовы гарантии — хотел бы Найдер их получить! Они ввязались в авантюру, он сам это прекрасно понимал, но любой риск был оправдан, когда речь шла о такой сумме. Не заплатят? Что же, тогда за Адвана можно будет получить выкуп. Оша не сомневался в успехе — вопрос заключался в том, как он к нему придёт и когда.
Ладно, противный червь сомнений всё равно иногда подтачивал уверенность. Найдеру не нравилось нарушать собственные правила, работать на человека без настоящего имени, без открыто названных целей, даже без чёткого понимания, что нужно — то ли бумаги, то ли разработки, то ли сам Адван. Но… Чёрт возьми, разве миллионы не стоили небольших условностей? Речь ведь шла не просто о деньгах — о защите дома, о свободе от предрассудков. С купюрами весь Цай, весь Кион увидят в нём не грязного оша, а равного себе. Всё ведь в этом проклятом городе покупалось, в том числе уважение.
— Нигде, Джо, нигде. Но В Цае договоры не подписывают. Ради своих миллионов я готов рискнуть.
— А Раз? Ты знаешь, почему он так бесится, когда слышит об Адване?
Найдер поморщился.
— Догадываюсь. Но разве этот чёрт сам что-то скажет?
— Я боюсь, он совсем слетит с катушек, — призналась Джо, но слова из-за пережёвывания прозвучали невнятно. — Ты видел, как изменился его взгляд? Мы должны помочь. Ему не стоит принимать таблетки.
Найдер, нахмурившись ещё посильнее, положил трость себе на колени и провёл рукой по гладкому дереву. Да, он знал, что такое слететь с катушек: трость, подобранная не рядом с трупом — с кашей из крови и мяса, в которую он превратил соперника, была тому доказательством. Но даже самые громкие слова не могли пробраться внутрь человека, если тот не хотел. Лучше слов объясняли поступки, скорее потери, горькие и щемящие. И пусть хоть каждый из них будет говорить с Разом, тот не услышит никого. Всё, что они должны были сделать, это остаться рядом с другом, чтобы помочь, когда придёт время.
Найдер громко фыркнул:
— Отстань от Раза, Джо. Он каждый день делает свой выбор. Если мы начнём спорить, да хоть запрячем его таблетки, он не скажет «спасибо», только возненавидит. Он должен сам понять. И поймёт рано или поздно. Ну а если нет, хладнокровный ублюдок в команде мне не помешает, — оша ухмыльнулся.
Джо кинула ему на колени огрызок со словами:
— Ты кислое яблоко, Най.
— Да-да, я помню, — он смахнул остатки огрызка на снег. — А ты-то кто у нас?
Сестра широко улыбнулась:
— Самая вкусная булочка на свете.
Дирк, проходя мимо, ухмыльнулся:
— Съел бы я такую булочку.
Найдер подскочил с места и, схватив трость, ударил парня поперёк груди так, что тот сразу выпучил глаза и согнулся. Резкое движение отозвалось болью в ноге, хотелось также согнуться, потирая её, и простонать от боли. Вместо этого он громко сказал:
— Ещё раз подобное услышу, отымею этой же тростью, ясно?
Оша с невозмутимым видом вернулся на место и снова уставился на тоннель.
— Ты когда превратился в грозного брата? — Джо удивилась. — Раньше моя личная жизнь тебя не волновала.
— Раньше ты не подбирала тупых бродяг. Выбирай из оша кого-то. Или Раза.
Найдер многозначительно посмотрел на сестру, девушка сразу отвела взгляд. Он хотел шутливо уколоть её, дав понять, что знает о ней с рыжим, но это смущение ему не понравилось. Такое чувство было чуждо оша, тем более Джо. Что она, впервые влюбилась по-настоящему? Или, наоборот, сожалела? Надо присмотреться к этой парочке. Много чувств — мало дела. Найдер верил, что сможет контролировать Раза, если тот окончательно отдастся своей ненависти, но если к делу добавлялась ещё и Джо, это могло стоить слишком многого в задуманном.
— Ладно, пора, — скомандовал Найдер, взглянув на часы. — Ползи-ка, другие поезда уже не поедут, а наш скоро прибудет.
— Наконец-то! — нетерпеливо воскликнула Джо, скинула куртку и легко, по-кошачьи, поползла по железным скобам, вделанным в столб.
Вообще-то, семафор менял сигнал с помощью приводных ремней, но один из нортийских придурков успел сломать механизм.
Джо забралась наверх и так потянулась к крылу, что казалось, она удерживается на скобе только одним пальцем. Девушка без труда балансировала, убирая белое и поднимая вместо него красное крыло.
— Если она такая гибкая… — Найдер услышал голос Дирка и тут же метнул на парня яростный взгляд, снова сжав трость.
Парень поднял руки, точно сдавался, и отвернулся от девушки в сторону тоннеля.
Джо быстро слезла и встала рядом с Найдером.
— А если не все перейдут в почтовый вагон? — спросила она.
— В первом классе едут одни аристократы — это же трусливые курицы. Без света, под крики Раза да с примером Феба они мигом перепугаются и побегут куда угодно.
Найдер снова посмотрел на часы.
— Эй, по местам, — крикнул он.
Мирас застегнул форму железнодорожника и встал на краю площадки, готовый дать сигнал машинисту. Диан вскочил на лошадь и, подгоняя ещё трёх коней без всадников, помчался вперёд. Остальные спрятались по обе стороны дороги.
Найдер переглянулся с Джо, подхватил инструмент и пошёл по рельсам, усыпанным шлаком. Нога предательски подгибалась, но оша держал голову как можно выше. Он остановился метрах в тридцати от площадки и спрятался между деревьями.
Послышался сигнал. Поезд, заметив красное крыло и стоящего железнодорожника, начал замедлять ход. Когда состав поравнялся с площадкой, на землю соскочил помощник машиниста и крикнул:
— Эй, что случилось?
Найдер уже не слышал ответа — он бросился к вагонам и нырнул между ними, руками схватившись за винтовые стяжки. Это чертово слово он выучил вчера, когда сначала читал учебник, а затем слушал рассказы старого железнодорожника.
Оша осмотрел эти стяжки: они представлялись собой литую конструкцию из двух частей, которые цеплялись друг за друга пластинами и фиксировались специальными замками. Чертовы кионцы. Это они в последний десяток лет придумали новый способ сцепки вагонов. Как сказал тот железнодорожник, раньше разъединить их было проще. Но хрен всем, а не шаг назад, бессонная ночь не пройдёт даром.