Прячем лица в дыму
Шрифт:
– … Лаэрт…
Раз вздрогнул.
– … Адван.
В мире не могло быть двух ученых по имени Лаэрт Адван. Просто не могло, иначе пусть будут прокляты все боги на свете.
Земля ушла из-под ног.
Это имя ему снилось, и оно же преследовала наяву – постоянно слышалось в газетах, в рекламе на улице и даже в разговорах прохожих. Молодой талантливый ученый стал новым богом Киона, на которого едва ли не молились. То и дело появлялись новости: от идиотских, вроде «дан Адван изобрел средство от облысения» до
Портреты темноволосого мужчины, стоящего над столом, заполненным пробирками и колбами, стали сродни иконам. Ученики вешали их в классах, мечтая достичь таких же успехов – и это всего лишь в его двадцать четыре!
Но перед глазами Раза все время стоял другой образ: хмурый парень с чернильными пятнами на руках и увлеченным взглядом. Юный ученый, которого младший брат считал своим богом и так мечтал помогать, что принес в жертву свое здоровье и саму жизнь. Однако все в мире, кроме того мальчишки, знали: боги жестоки, и неважно в ком ты их нашел.
Раз почувствовал, что задыхается и, судорожно нащупав таблетки в кармане, сжал футляр. До новой порции оставалось не меньше пятнадцати часов, но хотелось сейчас же закинуть в рот белый кругляш – горький, неприятный, но всегда верно спасающий от воспоминаний о боли, о предательстве.
«Миллион, миллион один, миллион два…» – Раз начал считать, и цифры помогли вернуть власть над собой. Чем больше контроля требовалось, тем больше становились числа. Имя брата стоило по меньшей мере миллиона.
– Ну да, от такого стоило ждать «открытий, способных изменить весь Кион», – Найдер передразнил голос Кантора. – Значит, он изобрел что-то, дающее магию?
– Все верно. Это жидкость, полученная из растения и переработанная. Она пробуждает наши скрытые ресурсы, как сказали бы ученые. Принесите все образцы, что есть у дана Адвана, а также бумаги, в которых он описывает ход своей работы. А не получится, так приведите его самого.
Раз вцепился в подлокотники. Похоже, пора учить новые числа – ставки поднимаются, скоро не хватит и триллионов. Если он снова увидит брата…
– Сложность заключается в том, что это дело всей жизни дана Адвана, как он говорит. И он прекрасно понимает, что изобрел. Его дом хорошо охраняется, а сам ученый всегда окружен людьми. Все он носит при себе. Возможно, большей части нет даже на бумаге – лишь в его голове. Принесите эти знания, и неважно в каком виде.
Кантор выложил из кармана пиджака напечатанную листовку. На ней мужчина в строгом костюме высился над столом со стопкой книг. Надпись гласила: «Встреча в Кионском Государственном Университете. Профессор Лаэрт Адван рассказывает о прогрессе и будущем науки».
Как же Раз хотел снова увидеть его вживую: темные волосы, серые глаза, молочная кожа, строгие черты лица – ну настоящий аристократ! Не то что его младший братишка – над тем только смеялись. Рыжие волосы, веснушки, такой неуклюжий, нескладный.
И вот жизнь все расставила на свои места: один остался среди аристократов, превратился в ученого с громким именем – ну как положено! – а имя второго забыли вовсе, но тот отнюдь не исчез. И, наверное, настало время напомнить о себе.
Раз со вздохом закрыл глаза. На лице появилось блаженство. Да, дело будет сделано, на что бы ни пришлось пойти. Вот и нашелся нужный аргумент.
Он отнимет у брата то, чем тот гордится, всю его работу, а затем посмотрит в лицо и искренне, от всей души поблагодарит. За холодность и нелюбовь, за пустые слова, за то, что никогда не позволял чувствовать себя равным. За то, что сделал настолько сильным, насколько наивный мальчишка со щенячьим взглядом никогда не смог бы стать. И после Раз покажет, каким вырос тот мальчишка.
Ладони сжались в кулаки, точно удар можно было нанести прямо сейчас. «Один миллион пятьсот тысяч один, один миллион пятьсот тысяч два…» – Раз выдохнул, возвращаясь в прекрасный холодный мир цифр.
Он уже забыл, что у него есть столько ненависти, и что она подобна обжигающей волне. Оказалось, чувства никуда не исчезли, и сейчас они так легко прорвались за завесу забвения, навешанную лекарствами Феба. Хорошо, пусть так, он даст им выход – позже, встретившись лицом к лицу.
Раз достал сигареты и закурил. Комнату заполнил едкий дым. Кантор поморщился, но промолчал.
– Сейчас дан Адван за пределами Киона, однако никто не знает где. Это последний раз, когда его видели в городе, – он ткнул пальцем в листовку. – С тех пор прошел месяц, и его возвращения ожидают со дня на день. Помните, нам важны сроки. Может, не стоит ждать возвращения?
Найдер сделал паузу, прежде чем ответить. Холодный голос Раза заполнил ее:
– Да, не стоит. Мы беремся за это дело. Мы отыщем дана Адвана даже под землей и возьмем у него все, не сомневайтесь.
Оша уставился на друга, но позволил себе показать растерянность всего на секунду, затем повернулся к Кантору и кивнул с улыбкой:
– Все верно. Чек на пятьдесят тысяч линиров, и мы ваши.
– Раз, вы так долго молчали, чтобы сказать самые правильные слова, – Кантор улыбнулся улыбкой сытого котяры.
Тот не ответил. Теперь, чтобы выполнить дело, стоило снова закрыть чувства и воспоминания на замок, пусть ждут.
– Хорошо, давайте обсудим детали, – противная улыбка не сходила с лица Кантора.
Раз подумал, что они загоняют себя в ловушку. Что же. Он три года просидел в клетке, мечтая о свободе. И сейчас дело стоило риска – настоящая награда была куда более сладкой, чем все обещанные миллионы. Больше он не будет прятаться – пусть настанет время для мести, о которой он так мечтал, пока не забыл, поддавшись плену таблеток.