Пряди о Боре Законнике

Меньшов Александр

Папан чуть сдвинулся в сторону. И хоть я старался говорить довольно-таки тихо, чтобы не услышали другие, Эйвинд явно считал, что дальнейший разговор не для всех ушей.

— Знаете ли вы, откуда пошло само слово «демон»?

— Нет, — честно признался я.

— Когда люди и эльфы впервые столкнулись с существами, населяющими Астрал, они по своей недалёкости… или наивности посчитали их богами. Вернее, полубогами. Поначалу считалось, что они занимаю промежуточное положение между… между… нами и высшими силами. На одном из древних языков, слово «демон»

означало «божество»…

Эйвинд замолчал. Стало понятно, что он явно ждёт ответного хода от меня.

— Но ведь это не так? — подыграл я ему.

— Да… это не так… совсем не так… В своё время, мне доводилось прислуживать у Клемента ди Дазирэ.

— В Голубом дворце? — усмехнулся я, демонстрируя тот факт, что всегда очень внимательно слушал гибберлинга, даже если со стороны это выглядело не так.

Эйвинд улыбнулся в ответ.

— Нет… В Голубом дворце я… ознакомился с некоторыми книгами… эльфийскими книгами… Тогда у меня ещё были два глаза. И целое ухо. Но мы отошли от разговора.

— Да… да…

— Так вот, Великий Маг, с которым я имел честь вести кое-какие беседы… утверждал, что Астрал, как и всякая стихия, населён существами… иными существами, то есть такими, что совершенно отличаются от нас всех! Понимаете? Как, к примеру, реки — рыбой, небо — птицей… Но в отличие от них, астральные демоны всё же не свободны.

— То есть? Последние слова мне не понятны.

— Их разум… если таковой вообще у них есть… настроен так, чтобы служить. Это как у пчел… или муравьёв… Да-да, Клемент ди Дазирэ так и говорил. Но вот кому они служат? Кто управляет всеми ними?

— И кто? Вы знаете ответ?

Эйвинд потёр нос и усмехнулся в свою жёсткую топорщащуюся бороду.

— Вы всё же их боитесь, — бросил я.

— Страх… он приходит он незнания. А мы ничего не ведаем об астральном мире. Ничего!

Тут наш разговор закончился. Говорить действительно было уже не о чем. Эйвинд рассказал всё, что знал… Хотя, думается, этот хитрец кое-что и утаил. Но подозреваю, что лишь небольшую толику…

Отряд протопал ещё несколько вёрст, но более мы никого не нашли, и Папан приказал возвращаться.

Всю дорогу назад я испытывал саднящее чувство разочарования… Не вышло доброй драки. Даже тролль от испуга сбежал в горы.

А руки прямо-таки чесались… Я с досадой обругал себя за подобную кровожадность.

— Бор, это уже какая-то… какая-то болезнь… Неужели ты и дня не можешь выдержать, чтобы с кем-нибудь не подраться? Мало на тебе чужой крови?

— Скажешь тоже! Просто… просто меня начинает раздражать эта вялость… Это, как похмелье! Точно… похмелье… надоело!

Подобные споры с самим собой приводили лишь к тому, что я становился раздражительным. Кажется, это заметили уже все. Но никто не решался возразить, никто не бросал вызов… А мне (и в этом стыдно признаться даже самому себе) хотелось.

Когда мы вернулись к тому месту, где мы видели тролля, Эйвинд дал команду разбить лагерь.

— Дождёмся наших дозорных, — сообщил он.

Это ещё больше меня рассердило. Лучше бы я отправился с ними. Авось унял бы этот зуд в ладонях, жадных до рукоятей мечей.

Просто сидеть становилось утомительным. Чтобы как-то развеяться, я бродил по берегу. Но мрачные мысли преследовали меня буквально по пятам.

Неужто это и есть так называемая чёрная меланхолия? Не хватало мне такого подарка! Надо как-то отвлечься… развеяться…

Я пытался строить планы на будущее. Размышлял, чем заняться дальше… Ну, скажем, вернусь на Корабельный Столб. Отправлюсь в хижину у Голубого озера. (Со Стояной, безусловно.) И… и всё!

Тьфу ты! Ну, надо же! От бездействия моя кровь просто остынет… а мозг съест самого себя…

Вспомнились события на островах дикарей.

Вот скажи, Бор, но только честно… конечно, уже прошло время… и тело успело отдохнуть… В общем, согласился ли бы ты ещё раз пережить те приключения?

Безусловно, да! И даже… пусть это звучит сейчас дико… в общем, я даже согласился бы на ещё одну встречу с филинцами. Правда, удалил бы из неё Стояну (нечего ей там делать, да меня только расстраивать).

Схватка… противника в разы больше, нас меньше… Вжик и удар… финт… снова удар…

Я закрыл глаза и втянул носом воздух. В нём явно ощущался запах крови… и ещё крепкого пота… Слышу крики, лязг скрещивающихся мечей… Да… да… Вжик!

Н-да… Теперь это лишь воспоминания. И что остаётся? Хижина у Голубого озера? Хозяйство? Детишки?

Стоп! А чем тебе это не нравится? Что тебя пугает? Перемены? Разве не этого хотела твоя душа? Разве не этого хотят все?.. Мир… спокойствие… череда одинаковых дней…

Н-да! Хороша картина!

А, может, ты, Бор, не искажал бы ситуации… А то тебе аж жмёт, как хочется драки! Смотри, дело может кончиться плохо… Не надо подменять одни жизненные ценности на другие. Не иди на поводу у своих драконьих страстей… Выбери «кровь единорога».

Я резко остановился. Неужто это всё мои мысли?

Оглянулся — никого. Никто на ухо не шепчет…

Да, Бор. Это твои мысли… это другое твоё «я», которое говорит разумные вещи… правильные вещи… общепринятые…

Стояна — это «награда»… Награда Сарна. Или судьбы, если хочешь. (Вот поживёшь среди гибберлингов, и начинаешь мыслить, как они.) Возможно, тебе, Бор, дают шанс измениться…

Пожалуй, вот о чём мне тогда говорила Аксинья Вербова, когда мы были на мысе Белый Нос. Теперь понятны слова: «У тебя должен быть защитник». Друидка говорила о том, что Стояна защищала меня… от меня же самого…

С этим стоило согласиться. Я был сейчас на символическом перепутье. Но не знал что выбрать? Спокойствие и размеренную жизнь, которую мне предлагали то ли боги, то ли судьба? Или позволить себе продолжить искать «приключения» на собственную задницу?

Действительно, а что выбрать? Не кажется ли тебе, Бор, что сейчас ты будто бы всё против тебя? Будто идёшь по ветру? А делать это хоть и легко…. Но как-то «неверно»… нет борьбы, и это смущает разум…