Прядка с Изумрудного моря
Шрифт:
Чарли улыбнулся в последний раз. Он явно пытался держаться решительно, но она знала все его улыбки. Это была его неуверенная улыбка, полная надежды и тревоги.
— Чарли, ты тоже моя пара перчаток.
На этом ей пришлось его отпустить, чтобы он успел взбежать по сходням. Хватит быть такой навязчивой.
Герцог заставил сына спуститься под палубу. Миновав мертвые серые споры вокруг Скалы, корабль скользнул в истинную зелень моря. Ветер надул паруса, и корабль двинулся к горизонту, оставляя за собой росчерк в изумрудной пыли. Прядка поднялась к дому и с обрыва следила, как
И началось ожидание.
Говорят, что ждать — самое страшное из мучений. А говорят это писатели, которые вместо того, чтобы заняться чем-то полезным, проводят время в раздумьях о том, что бы такого сказать. Любой работяга подтвердит, что, если у вас есть время ждать, это роскошь.
Прядке было чем заняться: она мыла окна, готовила, присматривала за братишкой. Ее отец — Лем — едва оправился после несчастного случая в шахте и старался подсобить, но передвигался с трудом. Весь день он помогал матери Прядки — Ульбе — вязать носки на продажу морякам, но почти вся выручка уходила на пряжу.
В общем, Прядка не ждала, а работала.
И все же она испытала огромное облегчение, когда доставили первую кружку. Ее принес юнга по имени Хойд. (Да, это я. Как вы догадались? Уж не по имени ли?) Кружка была красивой, фарфоровой, без единого скола.
В тот день мир заиграл новыми красками. Читая сопроводительное письмо, Прядка будто слышала, как Чарли отваживает первую принцессу. С героической монотонностью он перечислил все звуки, какие издает его желудок в зависимости от того, на каком боку спать. Словно этого мало, он рассказал, как хранит обрезки ногтей и какими именами их называет. Дело было сделано.
«Сражайся, моя говорливая любовь, — думала Прядка, оттирая окна в особняке на следующий день. — Будь смелым, мой отвратный воин».
Вторая кружка оказалась из чистого красного стекла, высокая и тонкая, и словно вмещала больше, чем на самом деле. Возможно, такими пользовались в какой-нибудь особенно прижимистой таверне. Вторую принцессу Чарли отшил, расписав в мельчайших деталях, что ел на завтрак: он пересчитал все кусочки яичницы-болтуньи и распределил их по категориям в зависимости от размера.
Третьей стала огромная пивная кружка из пьютера, тяжелая и прочная. Возможно, такими пользовались в одном из тех мест, что обычно воображал Чарли и где людям всегда приходилось иметь при себе оружие. Прядка практически не сомневалась, что такой кружкой можно уложить наповал злоумышленника. Очередная принцесса не вынесла пространных рассуждений о преимуществах различных знаков препинания, причем несколько Чарли выдумал.
В четвертой посылке не было письма, только маленький рисунок: две руки в перчатках держатся друг за друга. На кружке была нарисована бабочка над красным морем. Прядке показалось странным, что бабочка не боится спор. Возможно, она узница, и ее заставили лететь над морем навстречу гибели.
Больше не пришло ни одной кружки.
Прядка придумывала отговорки, убеждала себя, что, наверное, кружка застряла в пути. В конце концов, в море спор кораблю грозит множество опасностей. Пираты или… ну, собственно… споры.
Однако
Ничего.
Она не сдавалась несколько месяцев подряд, пока с отъезда Чарли не минул целый год.
И наконец записка. Не от Чарли, а от его отца. Ее прислали всему городку. Герцог возвращался на Перст Диггена с женой, наследником и… будущей снохой.
Глава 5. Невеста
Прядка сидела на крылечке, прижавшись к матери, и наблюдала за горизонтом. В руке у нее была последняя кружка от Чарли, с бабочкой-самоубийцей.
В теплом чае чувствовался привкус слез.
— Это не слишком практично, — прошептала Прядка.
— Любовь редко бывает практичной.
Ее мать была дородной женщиной, с жизнерадостными формами. Пять лет назад она напоминала тростинку. Узнав, что мать отдавала часть порции детям, с тех пор Прядка сама занималась покупками и следила за семейным бюджетом.
На горизонте появился корабль.
— Я наконец придумала, что нужно было сказать, когда он уезжал. — Прядка убрала локон с глаз. — Я назвала его парой перчаток. Это не так плохо, как звучит: он тоже меня так назвал. У меня был год, чтобы поразмыслить, и я поняла, что можно было добавить кое-что еще.
Мать ободряюще сжала ее плечо. Корабль неумолимо приближался.
— Нужно было сказать, что я его люблю, — прошептала Прядка.
Как солдат марширует в первых рядах навстречу пушечному огню, так и она отправилась в сопровождении матери в порт, чтобы встретить корабль. Из-за больной ноги отец остался дома — и к лучшему. Прядка опасалась, что он устроит скандал, поскольку последние несколько месяцев все время ворчал на герцога и его сына.
Но Прядка не могла заставить себя упрекать Чарли. Не его вина, что он сын герцога. И впрямь, с любым может случиться.
В порту собралась толпа. В письме говорилось, что герцог желает праздновать и везет с собой еду и вино. Что бы ни думали о новой будущей герцогине, шанс поживиться дармовой выпивкой никто упускать не собирался. (Как и всегда, секрет популярности в подачках. И еще в праве рубить головы всем, кто тебя не любит.)
Прядка с матерью присоединилась к задним рядам, но пекарь Холмс махнул, чтобы они поднялись на его ступеньки, откуда лучше видно. Добрый человек, он всегда сберегал горбушки, а потом продавал их Прядке за бесценок.
Так и получилось, что Прядка отлично рассмотрела принцессу, когда та появилась на палубе. Принцесса была красивой: розовые щечки, блестящие волосы, тонкие черты. Настолько идеальная, что лучший художник всех морей не сумел бы изобразить краше.
В конце концов Чарли удалось попасть в сказку. С трудом, но Прядка за него порадовалась.
Следующим появился герцог и махнул рукой, чтобы все поняли, что его нужно поприветствовать.
— Представляю вам моего наследника! — прокричал он.