Прямой эфир
Шрифт:
— В нашу машину! — энергично скомандовал вернувшийся Корнев. Женщина-следователь и ее оперативник Костя остались ни с чем. Они молчали, но Андрееву показалось, что следователь Гуляева в тихом бешенстве.
— Все-таки не хватает профессионализма нашей милиции, — вздохнул Корнев, когда машина тронулась с места. — Шум, гам. Показуха. Не умеют работать тихо.
У Андреева в кармане заверещал мобильник. Стас даже не пытался его доставать. Мобильник надрывался изо всех сил.
— Ответьте! — разрешил Корнев.
Это была мамочка. Она смотрела программу и теперь сходила с ума от беспокойства. Она не поняла, что Стасик рассказывал про губернатора, но ей показалось — что-то ужасное. И она видела, как рассвирепел Анатолий Тимофеевич. У нее от беспокойства может теперь давление подняться! Губернатора все ее подруги очень уважают. Нельзя же выдавать в эфир такие материалы и совать их под нос губернатору, который еще и гораздо старше — Стасик поступает неправильно! Мамочка была настроена как следует отчитать сына.
— Мама, я не могу сейчас разговаривать, — прервал ее Андреев.
Теперь он не знал, что делать с мобильником — положить обратно в карман, или сразу отдать Корневу? Тот, видимо, почувствовал его неуверенность.
— Вы думаете, что мы вас арестовали, Станислав Дмитриевич? Ничего подобного, — успокоил он. — Хотя, если честно, еще вчера не подозревал, что мне придется вас выручать, — подчеркнул Корнев.
— Ну и зачем меня выручать гэбисту при губернаторе? Вы же раньше грозили, что помощи мне не дождаться, — съязвил Стас. Он не собирался подбирать выражения. Андрееву было все равно, куда везут. Он больше ничего не боялся.
— Журналисты не компетентны и поверхностны, — обернулся Корнев, отставив дружелюбный тон. — Я никогда не был губернаторским гэбистом. Извольте это запомнить! Я служу стране, а не губернатору. А то, что работал советником главы области по вопросам безопасности, у нас это принято называть — был прикомандирован. До вчерашнего дня. И не надо этого вызывающего тона, Станислав Дмитриевич! После того, что вы натворили в прямом эфире, мы — ваша единственная соломинка, за которую стоит ухватиться покрепче.
— Значит, от меня что-то еще нужно, — констатировал Стас. — Говорите прямо, уже сил нет. Остановите, пожалуйста, машину. Мне надо кровь сплюнуть.
— Притормози, — распорядился Корнев.
Андреев открыл дверцу «Тойоты», сплюнул солоноватую слюну и поглубже вдохнул морозный, ночной воздух. Затем откинулся обратно на спинку заднего сиденья.
— Анатолий Тимофеевич больше не является главой области. Сегодня утром в Москве принято соответствующее решение. Захаров слишком далеко зашел. Когда губернатор правит у себя на территории слишком долго, он утрачивает чувство реальности. К тому же возраст, нервы не выдерживают. Не столько уж было вреда от несчастного Журавлева, а Анатолий Тимофеевич упрямо видел в нем угрозу собственной власти. Я предупреждал не делать опрометчивых шагов. А он решил действовать в обход меня и поверил Щукину, когда тот организовал встречу с отставными ментами. Я бы не позволил «деду» так подставиться. По крайней мере, помещение проверил бы на предмет «жучков» и скрытых камер. Мы знали, что видеозапись существует, но не успели ее нейтрализовать. В Кремле эту съемку увидели раньше, и сразу приняли решение.
— И теперь кто-то должен ответить за то, что запись показана в эфире? — ухмыльнулся Андреев.
— То, что запись промелькнула в эфире, может оказаться к лучшему, — рассудил Корнев. — Так Анатолий Тимофеевич станет сговорчивее. Он сам напишет прошение об отставке. Иначе президент оказался бы в неловкой ситуации. Он вручал Захарову орден «За заслуги перед отечеством», и после этого отправлять его в отставку с формулировкой «за утрату доверия» стало бы политически не выверенным шагом. Впрочем, решать политические проблемы это дело руководства страны. Моя задача локальная — похоронить эту историю. Как если бы ее не было.
— Эту съемку сегодня в прямом эфире видело полгорода, — возмутился Андреев. — Ее нет смысла прятать.
— Зрители видели непонятную черно-белую запись, которая быстро прервалась. Немногие поняли, о чем речь, еще меньше тех, кто поверил, — возразил Корнев. — Немного поработать со СМИ, вбросить опровержение, и следов грязной истории не останется в массовом сознании. А телефир успел сыграть для вас свою позитивную роль. Я не могу теперь допустить, чтобы с журналистом, бросившим обвинение губернатору, что-нибудь произошло, чтобы арестовали, или чего похуже. Иначе шум продолжится. Без этого, я бы Станислав Дмитриевич, и пальцем не пошевелил, чтобы забрать вас у следователя Гуляевой, — зло улыбнулся спецслужбист. — Но мы можем договориться. Вы должны отдать мне «исходник» материала. Где он у вас?
Стас посмотрел на серьезное выражение лица гэбиста, и ему стало смешно. Он попытался сдержать смех, но вышло еще хуже, он прыснул смехом прямо в лицо Корневу. И дальше уже хохотал, не в силах сдерживаться. Другой спецслужбист, сидевший сбоку, жестко ткнул его локтем в бок под ребра, явно потеряв терпение.
— Прекратить истерику! — прикрикнул Корнев.
— Этот материал у меня никогда и не хранился, — все еще не в состоянии унять остаточные судороги смеха, признался Андреев. — Видеофайл открыто выложен на «You Tube». Только на его локальной латиноамериканской версии! Там говорят по-испански, по-португальски, в крайнем случае, по-английски, и чтобы там кто-то понял и оценил видео-страничку на русском языке, среди десятков тысяч видео-блогов — это как иголка в сене…
Корнев в замешательстве смотрел на Стаса, не в состоянии сразу оценить, говорит журналист правду или просто насмехается над ним.
— Но чтобы она совсем уж не затерялась, я еще послал ссылку на один адрес в ЖЖ — некоему «колдуну». Мне говорили, что это кто-то из Кремля ведет блог для души — а я не верил… Ради прикола оставил ссылку в комментариях — пусть полюбуется! Выходит, там и правда кто-то из президентской администрации! — Андреев изо всех сил старался говорить естественнее, выгораживая Игоря, чтобы поверили, что это он сам прятал файл, без чужой помощи. — Кассету с эфира вы, наверное, уже конфисковали. А насчет адреса в ЖЖ — проверьте, если хотите. Хотя сдается мне, всю ту страничку уже убрали с концами ваши московские коллеги!..
— Не дай бог вам дать хотя бы одно интервью про это… — наконец проговорил чекист. Видимо, он для себя решил, что поверит Андрееву, по крайней мере, пока не опровергнет его версию. — Учтите, Станислав Дмитриевич. Без видеозаписи все, что вы скажете, это будет клевета. Уголовная статья. Тогда за вами вернется старший следователь Гуляева, и я тоже приложу максимум стараний, чтобы вам отмотали «на полную катушку». Вы на свободе до тех пор, пока помалкиваете и помогаете мне похоронить эту историю. Это понятно?..