Пряничные туфельки
Шрифт:
Ринна растерянно провела рукой по шее, словно желая убедиться – цепочки с подвеской нет. Потеря серег – это больно, они мамины. Но потеря подвески – это ужасно.
Так, а… Рик? Его она тоже потеряла?..
Она сжала виски руками. Что произошло?!
Мгновение спустя перевела дух и прошлась по комнате. В окне – мокрый, осенний, даже на вид холодный парк. Наверное, это действительно загородная усадьба. Пол не скрипит, полог на кровати – Ринна тряхнула бархатную занавесь, – не пыльный. Похоже, дом содержат достойно, тут расторопная прислуга. Пыли нигде нет,
Шкатулка. В атласной глубине шкатулки лежали топазовые серьги. И цепочка без подвески. Та самая цепочка, Ринна хорошо помнила её плетение. Цепочка была порвана. Подвески не было нигде на столе, и на столике рядом с кроватью – Ринна зачем-то и там посмотрела. Там стояла чашка с остатками медового молочника, и больше ничего.
Ринна вернулась к зеркалу и надела серьги. Итак, что теперь? Дёрнуть за шнурок звонка и подождать, кто придёт?
Тут как раз дверь распахнулась, вошла горничная со стаканом на подносе. Увидев Ринну у зеркала, остановилась так резко, что чуть не подпрыгнула.
– Вы уже проснулись, миледи?!
– Доброе утро, – сказала Ринна. – Что это за место и кто вы?
– Я Сина. Вы не помните?
– Что это за место?
– Замок Винтей.
– Кто им владеет?
– Барон Винтей, кто же ещё…
– Так, – Ринна провела ладонями по лицу, – что это за королевство?
– Кандрия, миледи, – девушка посмотрела растерянно, – вы забыли? Ах, да, простите. Вы должны выпить лекарство, миледи! – она протянула поднос.
Ринна взяла стакан.
– А как меня зовут, Сина? Кто я?
– Так… леди Ринна Сайри!
– Кто?.. – уточнила Ринна, и она не очень удивилась, как ни странно.
– Леди Ринна Сайри. Вы не помните? – на лице горничной появилось выражение бесконечного терпения, – вы просто немного нездоровы, выпейте лекарство, прошу вас. Вы всегда пьёте это по утрам.
– Я замужем?
– Н-не знаю, миледи, простите. Ну выпейте, ну миледи… – кажется, девушка собралась с ней сюсюкать, как с маленькой.
Ринна поднесла стакан к лицу, принюхалась и продолжила расспросы:
– Я давно живу здесь?
– Меня наняли десять дней назад, миледи.
– И что же я делала всё это время?
– Мы гуляли, разговаривали. Вы спали. Вы немножко больны, миледи, – горничная уже поглядывала на неё боязливо.
– Немножко больна – это я сумасшедшая, что ли? – догадалась Ринна.
– Нет-нет, просто вы немножко устали и надо выпить лекарство. Вот вчера вы были почти здоровы и в прекрасном настроении.
– Ну хорошо, – Ринна опять понюхала питье в стакане. – С кем я тут? Кто вас нанял и отдает распоряжения?
– Так… ваш опекун, миледи. Он ваш родственник. Может быть, дядюшка? Эсс Сайри. Очень добрый, приветливый человек. Замечательный просто. Он с вами так ласков и внимателен.
Если дядюшка – это, конечно, не Вернан.
– А с эссом Вернаном Сайри вы знакомы, Сина?
– С вашим кузеном? Миледи, он навещает вас ежедневно, и вчера навещал. Такой приятный, учтивый. Вы не помните? Ну выпейте же…
– Выпить? – Ринна с усмешкой посмотрела на стакан.
Посторонний запах был еле-еле уловим, но Ринна любила запахи и всегда их различала. Правильно смешать специи и даже определить редкую травку – зачем ещё людям нос? Она никогда не думала, что и это свойственно скорее кошкам, пока Мара не обратила внимание на её «кошачьи» наклонности в целом. Что ж, возможно, этому она тоже научилась у своих рысей. Какая разница, у кого учиться? Во всяком случае, пить то, что в стакане, категорически не хотелось.
– Сина, вы видели в моих вещах кулон с нежно-голубыми камнями?
– Нет, миледи, только серёжки. Ах, может быть, он был на той порванной цепочке? Надо спросить у эсса Сайри.
Про брачный браслет и гильдейский знак Ринна решила не спрашивать.
– Сина, прошу вас, передайте моему дядюшке, что я очень хочу его видеть. Мы должны поговорить. А это я не стану пить. Вылейте, – она хотела вернуть стакан, но передумала, сама подошла к окну и, приоткрыв раму, выплеснула лекарство, отчего Сина ахнула.
– Можете доложить, что я выпила, – посоветовала она. – Кажется, это лёгкие сонные капли, всего лишь. Я не желаю спать, отлично себя чувствую и хочу позавтракать. Только не вздумайте добавлять мне что-нибудь в еду, прошу вас.
Горничная убежала, прижимая к себе поднос.
Да, это были сонные капли и ещё что-то неизвестное. И, получается, Ринна это пила ежедневно. И была при этом не в своем уме, как видно. А в чьём?..
Как можно, чтобы она не помнила десять дней своей жизни? Десять – в лучшем случае. Наверняка больше. Первая мысль – о том, что надо немедленно отсюда сбежать. Любым способом! И хорошо бы вообще понять, что происходит. Нет, не так. Необходимо понять, что происходит! Явно ничего хорошего.
В комнату заглянула всё та же горничная:
– Миледи, ваш дядюшка спрашивает, не соблаговолите ли вы с ним позавтракать?
– Да, конечно, – сразу согласилась Ринна, – эсс Вернан тоже будет?
– Он в отъезде, насколько мне известно. А эсс Говерик всегда ест у себя.
– Эсс Говерик? А это кто? – заинтересовалась Ринна.
– Я думаю, это друг вашего дядюшки. Он очень нелюдимый, но тоже милый, вежливый.
– Понятно. Тогда помогите мне с платьем, Сина.
Эсс Говерик. Что-то было в этом имени… знакомое?
Эсс Сайри её опекун? С какой стати? Кто его назначил? Какая глупость. И вообще, это банкир, отец Вернана? Умный и добрый человек, они так доверяли ему. Так или иначе, этот разговор что-то прояснит.
Он ждал в маленькой столовой, куда её проводила Сина. Незнакомец. Впрочем, семейные черты Сайри заметны – наверняка родственник. Горничная быстро убежала, оставив их вдвоём.
– Прекрасно выглядите, дорогая леди Ринна! Видно, что ваше здоровье улучшилось! – он расплылся в радушной улыбке.