Прыжок над пропастью
Шрифт:
Сердце ушло в пятки. Какого черта он делает дома?
Убирайся! Уезжай в Лондон. Оставь меня в покое. Росс никогда не приезжал домой вечером во вторник. Сколько внимания он вдруг начал ей оказывать! Смешно. Много лет она просила мужа почаще бывать дома, но в нужную минуту его никогда не оказывалось рядом: он был то в Лондоне, то за границей, то работал, то выступал на конференциях. А сейчас вдруг стал другим – любящим и заботливым Россом. Вера едва не закричала: «Убирайся из моей жизни!»
– Вера! Милая!
Росс
Алек с унылым видом затрусил вниз.
– Папа, мама не разрешает мне смотреть «Симпсонов». Барт проходил прослушивание, и теперь я не знаю, отобрали его или нет!
Сверху Вера увидела, как Росс положил букет, поднял Алека на руки и поцеловал.
– А почему мама не разрешает такому большому парню смотреть «Симпсонов»? – Подняв к ней лицо, он улыбнулся.
– Потому что… – Алек вытер глаза рукавом футболки. – Потому что я ее не послушался…
Росс опустил сынишку на пол.
– Алек, – сказала Вера, – поцелуй папу на ночь, поднимайся и иди в ванную.
Не обращая внимания на ее слова, Алек продолжал:
– Папа, я правда ее не слышал – честно.
– Иди наверх и прими ванну, – сказал Росс. – А потом я зайду и почитаю тебе перед сном. Договорились?
Сначала мальчик надулся, потом задумался. Успокоился. Иногда отец оказывал на него странно умиротворяющее действие. Он мог заставить его сделать то, чего Вера не могла добиться. Алек мрачно кивнул. Затем, раздражающе медленно, как будто нашел единственный способ отомстить ей, начал подниматься по лестнице, еле волоча ноги, останавливаясь на каждой ступеньке, поворачиваясь кругом и не спеша наступая на следующую.
На полдороге она окликнула его:
– Ты сегодня кормил Спайка?
Малыш виновато раскрыл рот. Остаток пути он проделал бегом, спеша накормить хомяка. Вера стояла и смотрела сверху вниз на мужа.
Он поднял цветы:
– Вот что я тебе принес.
– Спасибо, – без выражения произнесла она и нерешительно начала спускаться. У него в руках зашуршали газетная и целлофановая обертки. Она наклонилась и понюхала цветы. Орхидеи она узнала сразу, но в букете были еще какие-то экзотические растения; вряд ли она когда-либо видела такие. – А вон те, длинные, как называются?
– Названия не помню, но стоят, черт их побери, целое состояние.
– Пойду поставлю их в воду.
– Судя по цене, их надо бы держать не в воде, а в шампанском.
Он зашел в кухню следом за ней.
– Рада, что я приехал?
– Нечего сказать, сюрприз.
– Надеюсь, приятный?
Она заткнула слив раковины затычкой, отвернула холодный кран и стала оглядываться в поисках подходящей вазы. Росс подошел к ней сзади, обнял за талию, потерся носом о шею.
– Как насчет шампанского? Старого доброго «Пола Роджера», которое так любил Уинстон Черчилль? Надо отпраздновать.
– Что празднуем?
– Что мы победим ту заразу, которая
Она заметила: он пробежал взглядом по газетному заголовку. Наверняка он читал в «Таймс» о том, что погиб убийца доктора Харви Кэбота. Или слышал новость по радио в машине. Однако он ни словом не обмолвился о происшедшем.
– Что новенького о твоей пациентке, которой стало плохо – леди Рейнс… как ее там?
– Плохо. Менингоэнцефалит. Ее муж угрожает мне и всем остальным судом.
– Она подцепила заразу в клинике «Харли-Девоншир»?
– Вполне возможно. Три дня назад диагностирован случай заражения тем же штаммом. Никто точно не знает, как подобная инфекция проникает в больницу. Бактерии могут находиться в системе кондиционирования, в воде – где угодно.
– Клинике это повредит? – Вера не знала, зачем спрашивает; ей было все равно. Жизнь с мужем уже ушла для нее в историю. Ей важно было отвлечь его от своей шеи.
– Нет.
– Если, конечно, больше не будет подобных случаев?
– Вряд ли такое возможно, – со значением заявил Росс.
Вера нашла вазу, вытряхнула оттуда дохлого паука, налила воды, сполоснула. Потом снова налила воду.
– Почему ты так думаешь? Если уже было два случая заражения инфекцией и никто не знает, как больные заразились, разве можно быть уверенным, что других случаев не будет?
– Достану из погреба бутылку «Пола Роджера». – Росс отошел от нее.
– Что бы тебе хотелось поесть? – спросила она вдогонку. – Себе я собиралась приготовить только салат с тунцом. Может, достать что-нибудь из морозилки – бараньи отбивные, пиццу?
– Мы куда-нибудь съездим, чтобы ты не готовила.
В его голосе послышалось нечто – совсем неуловимо – странное. Почти как если бы сейчас дома был не сам Росс, а его двойник, который превосходно играл его роль.
– А как же Алек?
Росс посмотрел на часы:
– Няню нанимать поздновато. – Он нагнулся у двери, ведущей в погреб, и бросил второй взгляд на часы. – Да, придется, наверное, поужинать дома. Только не волнуйся насчет еды. Мы выпьем и славно поболтаем. Сейчас спущусь в погреб – у нас еще осталась бутылочка урожая восемьдесят третьего года.
Вера посмотрела на наручные часики. Без пяти семь. Потом взглянула на кухонные часы. То же самое. Росс фанатично требовал, чтобы все часы в доме показывали одинаковое время. Она обещала позвонить Оливеру в семь. Он огорчился из-за гибели главного подозреваемого. Днем Вера поговорила с Оливером: полиция сообщила ему некоторые факты, неизвестные средствам массовой информации. На одежде покойника обнаружили следы пороха, говорившие о том, что он недавно использовал огнестрельное оружие. При нем нашли пистолет того же калибра, что и пуля, убившая Харви Кэбота. Сведения о мужчине хранились в архиве полиции. Он дважды сидел в тюрьме: один раз подростком за разбойное нападение, второй раз – за угон машины. Известно, что у него были обширные связи в преступных кругах.