Прыжок Волка

Тарасенко Вадим

— Рота! В казармы, бегом ма-а-арш! — и полторы сотни человек, глухо стуча подошвами берц, устремляется к теплу и мягкости покинутых постелей.

Все, вот теперь можно сказать, что очередной день тридцать седьмой роты сто семьдесят третьего отдельного отряда специального назначения ГРУ и ее командира майора Андрея Кедрова закончился. Теперь можно расслабить тело, вытянувшись на кровати, закрыть глаза и с наслаждением чувствовать как дневное напряжение с легкой, приятной ноющей болью уходит из мышц. Теперь только покой, покой, покой…

…Сознание вернулось вместе с раздирающей болью в позвоночнике. Потом в глаза брызнул свет. И сразу же перекрывающее все: "Жив!" Непонятно почему, непонятно

откуда взялся свет, но это всё сейчас второстепенное. Главное, что он жив! Подавив в себе какой-то детских страх, а вдруг он откроет глаза и все это исчезнет, Андрей Кедров поднял веки. Неяркий, струящийся сразу отовсюду, свет. И на фоне этого света, словно окруженный светящимся ореолом, стоял Лю. Стоял и смотрел на него.

— Лю, — прошептал-прохрипел землянин.

Теперь он мог это сделать, его легкие как по волшебству, вновь были наполнены живительным воздухом, и засмеялся.

Он жив и он встретил друга, хорошего друга, лучшего, с кем он делил кабину рудодобывающего комбайна на Гамеде, с кем он с оружием в руках, убивая кроков, пробивался на свободу. С кем он летел к челам и с кем он стоял в рубке управления человского крейсера и слышал, произнесенный с ненавистью приказ человского маршала: "Выкиньте их за борт!"

Нет, Бог логичен и адекватен. Протащив его волоком по гиперпространству сотни тысяч, а то и миллионы световых лет, почти уже задохнувшегося, Он не стал его добивать, продержав в таком состоянии еще несколько секунд, а прислал к нему Лю. "Как в сказке. Закрыл-открыл глаза, хоп, а перед тобой добрый принц, только не сказочный, а мнемонический… мнемный… тьфу и не скажешь по-русски!" — и счастливый Андрей вновь рассмеялся. Какая же это приятная штука — жизнь!

— Пришел в себя? Вот и отлично, а теперь просто поспи. А мы в это время героя чуток подлатаем. Шутка ли, почти десять миллионов световых лет за один переход, да еще на обычном десантном боте. Андрей, ты просто молодец!

А просто молодец уже не слышал этих слов, стремительно проваливаясь куда-то вниз. Только перед глазами уже не стоял этой фантастический слепящий смерч, и его уже больше не звала мама.

Глава 4

"Так проходит земная слава. Совсем еще недавно ты распоряжался судьбами тысяч людей, мог послать их на смерть и вознести на вершину почета, ты мог карать и миловать, а сейчас… а сейчас ты низведен до самого ничтожного существа, даже хуже, сейчас ты объявлен предателем своей страны. А хуже предательства нет ничего на свете. Предатель — это недочеловек. Ведь он решился помогать левосторонникам! Какой поступок может быть более отвратителен? Ты можешь предать друга, жену, отца, мать, ты можешь, в конце концов убить их! Тебя за это осудят, даже будут презирать. Но все же какие-то, может быть самые хилые, не снимающие с тебя вину оправдания найдутся. Друга предал ради карьеры, жена изменила, отец и мать тебя не понимали, не так любили, как твоего младшего (старшего) брата или сестру, несправедливо написали завещание. Но помогать левосторонникам! Да так поступить может только выродок, человек, нет, недочеловек, у которого что-то не в порядке, точнее, совсем не в порядке в основе основ, в клетке организма, в ее ДНК. И такой мутант заслуживает только одного — уничтожения", — О'Локки Сарб даже застонал от этих мыслей.

— Нет!! Я не предатель! Слышите! Я не предатель!! — человеческий отчаянный вопль бессильно отразился от массивной стальной двери тюремной камеры и заметался по маленькому помещению, быстро слабея.

Да и сам человек, исторгнувший этот вопль, тяжело, по-старчески опустился на койку.

Бывший директор Службы Государственной безопасности, бывший бригадный генерал… Везде бывший… Нет, не везде. Будущий узник рудников Гамеда. За предательство предусмотрено только одно наказание — рудники Гамеда, пожизненно.

"Я проиграл, проиграл Харку, —

Сарб, сидя на койке, смотрел себе под ноги, — хотя ему просто везло. Ведь я обманул челов и заставил их перегруппировать свои космические силы в районе Эльдурея, как мне, нет, нам, крокам было выгодно. И только вмешательство этих чертовых мнемов спасло тогда челов. Но это предусмотреть было невозможно. Это все равно, что угадать желания самого Всемогущего Картана. И это под моим руководством этот сумасшедший Мулл разработал «Молот», способный вбросить в гиперпространство любую планету. Кто же мог предвидеть, что этот сумасшедший такое вытворит и отправить в гипер планету, на которой находился сам, да еще вместе с Президентом Норком? И даже тогда у меня еще был шанс. Ведь еще один, последний экземпляр «Молота» находился в моих руках. Отправь я в гипер планету фролов, эту чертову Матею и Харк бы не посмел бы меня арестовать. Национальных героев не арестовывают. Их награждают и прославляют. И если убивают, то скрытно, инсценируя несчастный случай. А потом с почестями хоронят. Но я даже этого не заслужу, ведь Матею я так и не грохнул", — Сарб снова застонал.

Ему отчетливо представилась «картинка» двухгодичной давности — на экране монитора красивая бело-голубая планета, а перед ней в каких-то смешных нескольких сотнях километрах огромное, превосходящее по размерам саму планету, черное пятно. И с каждым мгновением планета приближается к этому пятну. Еще несколько секунд и все, Матея пересечет невидимую черту, за которой ее и всех фролов ожидает небытие. Неумолимые законы мироздания швырнут планету с населяющими ее десятью миллиардов людей за сотни тысяч, миллионы световых лет от ее звезды и снова вбросят в этот мир. Только теперь этот мир для фролов будет без света и тепла. Звезды, по сути, довольно редкая вещь во Вселенной. Это все равно, что крупинки золота в тоннах руды, весьма бедной на золото руды. И чтобы Матея оказалась около звезды, да еще подходящей по своим параметрам для поддержания жизни на приблудившейся к ней планете, это шанс даже не один на миллион, и даже не один на миллиард. Поэтому фролы, точнее те, кто остался в живых, были бы обречены. Тем, кто погиб, не выдержав чудовищных перегрузок, сопровождающих гиперпространственный переход, кого завалило в мгновенно рухнувших под этими перегрузками домах, кто разбился в рухнувших вниз в десятки раз потяжелевших флайерах повезло бы больше. Они бы медленно не замерзали на остывающей почти до абсолютного ноля планете и не погибали бы в схватках со своими друзьями, близкими и просто другими гражданами за источники тепла, позволяющие прожить еще день, неделю, месяц.

Оставалось каких-то несколько секунд. Какая-то точка возникла у нижнего края монитора и быстро, быстрее несущейся за ее спиной Матеи, стала приближаться к черному пятну — окну в гиперпространство.

— Что за черт! — крикнул он тогда.

Бортовой компьютер выстрелил характеристиками этой наглой точки.

— Десантный бот. Какому-то фролу не терпится умереть вместе со своей планетой, — он даже начал смеяться и тут же подавился своим смехом.

Тогда еще директор Службы Государственной безопасности понял замысел безвестного фрола.

— Нет!! — бессильно заорал он, моля Всемогущего Катрана, чтобы у того фрола ничего не получилось.

Аппаратура звездолета, на котором находился Сарб, уловила кодированные сообщения, которые отправлял и получал этот десантный бот. А через секунду все было кончено — в десантный бот, будто распятого на гигантском гиперокне, ударил лазерный луч одного из человских звездолетов. И все, страшная пасть гиперпространства захлопнулась, проглатывая свою жертву. Но разве о такой жертве мечтал Сарб? Десантный бот вместо целой планеты! Один фрол вместо десяти миллиардов? А еще одного «Молота» у него больше не было и не будет — Мулл, точнее его останки находились за миллионы световых лет от любой планеты кроков. Это был конец.