Псевдо
Шрифт:
– Хоть бы раз спросила, как прошел мой день, костяшка ты бездушная! – я сделал вид, что обиделся, швырнул в нее носком и демонстративно ушел на кухню, оставив ее подумать над своим поведением.
Раздражение как рукой сняло, настроение приходило в норму, а Голос услужливо молчал. Как говорится, дома и стены помогают, но полагаться только на них я не собирался, поэтому плеснул в стакан немного темного рома. Первый глоток всегда самый приятный – напиток игриво обжигает горло и разносится по всему телу расслабляющим теплом. Второй –
Прохладный душ хорошенько взбодрил меня. Я захватил с кухни бутылку рома, бутылку колы, высокий стеклянный стакан и расположился на лоджии. Деревянный столик, раскладной стул-шезлонг и освежающий ветерок из приоткрытого окна отлично вписались в нашу компанию.
После еще нескольких стаканов взгляд слегка затуманился, и потянуло на разговоры. К тому же я ей обещал… Болтливость – не моя черта. Алкоголь же это менял, и язык развязывался, поэтому я предпочитал выпивать один. Варя не в счет.
– Варвара! Надо поболтать! – я в очередной раз смешал напитки, но, сделав глоток, понял, что она сама не придет, и поспешно встал. – Прости-прости! Сейчас все будет!
Пошатываясь и путаясь в собственных ногах, мне удалось доковылять до Вари и повиснуть у нее на плечах.
– Что ж ты такая костлявая? Совсем извела себя этими диетами, – ворчал я, пока тащил ее на лоджию.
Безразличие в глазницах.
– Ладно… Твое дело…
Удовлетворенный оскал.
Я поставил Варю рядом с собой лицом на улицу, распахнул окна и махнул в сторону метро, из которого кучками выходили люди.
– Хм, смотри-ка, станцию открыли.
Вопросительный взгляд.
– Так и быть, расскажу, – я выпил содержимое стакана, незамедлительно его наполнил и вкратце обрисовал сегодняшний инцидент.
Задумчивость в глазницах.
– Вот и я не знаю, что это за хрень, – высунувшись наружу, я смотрел на людей, спешащих домой под проливным дождем, который успел изрядно намочить и меня. Ветер усиливался с каждой минутой, выворачивал зонты в руках прохожих наизнанку и превращал их в бесполезную ношу.
Мою близость к действу в вагоне я не озвучил. Во-первых: мне самому было не ясно, как это так вышло, что тело не поддавалось контролю. Во-вторых: Варя не знала о Голосе, да и мне не хотелось, чтобы она переживала. А вот Голос знал о Варе, но никогда не задавал вопросов и не появлялся в квартире.
– Даже, если тот курьер – каннибал, то это все равно не объясняет настолько дикого поведения. Дикого… Дикий… – повторял я, пробуя слово на вкус, а затем продолжил. – Зачем убивать в таком месте? Да еще и тут же начинать трапезу.
В глазницах вспыхнуло осуждение.
– Что такого? Ну, трапеза и трапеза. Не цепляйся к словам, суть-то не в этом, – я пожал плечами и плюхнулся на стул.
Негодующий оскал – Варя тоже вспомнила Морских и Корнова.
– И я о том же! И это люди? Выродки… Да, их закрыли, но малую жалко… Еще и этот рыжий с девкой на станции… Такие важные и смотрят свысока… Ты меня слушаешь? – возмутился было я, но зевнул от внезапно навалившейся усталости, и глаза сами собой закрылись.
ОДИН
– Сеня! Сеня, ты чего?! – мужской голос звучал отдаленно, неуловимо, но этого хватило, чтобы меня разбудить.
Холодно, голова кругом, а в горле пересохло настолько, что, казалось, с нёба вот-вот посыплется песок. Открыть глаза получилось с большим трудом. Я попытался сосредоточить взгляд хоть на чем-нибудь – вышло не сразу.
Перевернутая бутылка из-под рома на столике, распахнутые окна лоджии, через которые бесцеремонно врывался ветер, и Варя, задумчиво смотрящая вдаль. Я все там же. Видимо, уснул посреди «диалога». Шумно выдохнув, я подождал, пока два дверных проема лоджии сольются в один, и поплелся на кухню. От стакана ледяной воды стало значительно лучше.
– Сеня! Прекращай! Не смешно! – тот же самый голос, что меня разбудил, донесся с улицы.
Я взглянул на запястье – часы показывали три ночи. Конечно, самое время, чтобы покричать и перебудить всех.
– И не говори, что тебя это не бесит! – я вернулся на лоджию и перегнулся через ее край.
Дождя как не бывало, ветер поутих, и воздух наполнился отрезвляющей прохладой и свежестью. Безлюдная улица тускло освещена фонарями, неоновая вывеска магазина напротив мигала одной буквой, из соседнего дома приглушенно звучала музыка… По мокрому асфальту промчалась черная иномарка и скрылась за углом.
Никаких признаков «Сени» и его друг не было.
– Неужели показалось? Что думаешь? – я повернулся к Варе, желая узнать ее мнение, но очередной вопль вернул меня на место.
– Помогите!
В свете фонаря появился седобородый старик с повязкой на глазу. Выставив руки пред собой, он медленно пятился назад и что-то тихо говорил второму человеку, который то ли хрипел, то ли шипел и неумолимо сокращал дистанцию между ними. Видимо, не мне одному пришла в голову мысль напиться сегодня.
Я нащупал лежавшую рядом пачку сигарет, подцепил одну и щелкнул зажигалкой.
– Не смотри на меня так. Брошу. Когда-нибудь… – ответил я на укоризненный взгляд Вари и затянулся.
Тем временем «Сеня» с седобородым уже вовсю катались по асфальту, но не дрались. Ни намека на драку, что было весьма странно для ночных алкашей.
– Какие-то они… – только начал я, но меня прервал душераздирающий вопль. Я потушил сигарету и всмотрелся: держась за окровавленное предплечье, седобородый второпях отползал в сторону, а «Сеня» стоял на четвереньках и с чавканьем что-то пережевывал.