Псевдо
Шрифт:
Хихиканье справа от меня оборвало едва успевшую начаться мысль. В темном окне напротив я разглядел отражения двух смеющихся девиц. Сидели они справа от меня.
Блондинка с кудрями ниже плеч и шатенка с каре. У обеих кофточки с излишне глубоким декольте, вызывающий макияж и приторные духи. Вульгарщина.
Объектом их веселья оказался старик, что находился напротив.От гуляющего по вагону сквозняка страницы газеты, которую он упорно читал в полном развороте, трепыхались и никак не хотели успокаиваться. Судя по багровеющему лицу и гуляющей из стороны в сторону челюсти, его это весьма
– Для городского сумасшедшего это перебор, – отметил Голос.
– Под кайфом, – равнодушно буркнул я, согласившись с тем, что на работу вряд ли взяли бы психически нездорового человека.
– А я вот не уверен.
Предпоследняя станция.
– Уважаемые пассажиры, во избежание травм, держитесь за поручни.
Двери, напротив которых сидел курьер, почти закрылись, когда между ними протиснулась женщина лет сорока с потертым пакетом в руках. Она кинула беглый взгляд на немногочисленных пассажиров и, перекрикивая грохот колес, начала:
– Добрый день! Предлагаю вашему вниманию уникальный продукт…
Но договорить торговке не удалось. Курьер, на которого она почему-то не обратила внимания, поднял голову и с неестественной для человека прытью бросился на нее, сразу же повалив на пол. Внезапно сложившаяся ситуация застала всех врасплох. Первым очнулся мужчина, сидящий ближе всех, но когда он вскочил, чтобы помочь – пронзительный женский визг резанул по ушам.
Я лишь поморщился, продолжая следить за каждым действием курьера: резко закинул голову назад – слетела кепка, раскрыл рот насколько мог широко – булькающий хрип услышал, кажется, весь вагон, впился зубами в шею торговки – крик наполнился болью. Курьер, сомкнув челюсти, мотал головой из стороны в сторону.
Бешеный пес.
Одна секунда, две, три – вытягивая сухожилия, он выдрал кусок плоти и с открытым ртом принялся его жевать. Кровь из разорванной артерии заливала дергающуюся торговку, пропитывала ее серое платье и собиралась на полу. Женщины завизжали, кто-то выругался, заплакал ребенок. Не желая рисковать, народ дружно ринулся подальше.
Я почувствовал на себе косые взгляды, видимо, из-за моего абсолютного бездействия.
– «Под кафйом»… – передразнил меня Голос. – Что теперь скажешь?
Отличный вопрос. В памяти всплыло дело Морских и Корнова – один из нескольких случаев каннибализма на моей практике. Вспомнилась и фраза первого: «запекли с картошечкой». Следователь, знакомой которого оказалась жертва, взбесился тогда не на шутку и хорошенько отделал обоих «кулинаров». Конечно, инцидент замяли, но по иронии судьбы, через полгода следователь умер, подавившись картофелиной в ресторане.
– Так и будешь сидеть? – Голос явно что-то задумал.
– Что предлагаешь?
Поезд замедлил ход.
– Предлагаю подойти.
Я встал и уверенно направился к курьеру.
– Стой! Что ты делаешь?! – кто-то позади воззвал к благоразумию, но кто-то внутри дергал за рычаги, и я продолжал идти, а когда осталось сделать полшага – замер.
Лужица крови подползала к моим кедам.
Курьер проглотил первый кусок и вгрызся в шею торговки за новым. Увидев меня, он исподлобья кинул хищный взгляд и, не разжимая челюстей, обнажил зубы, словно хотел зарычать.
– Диковато для обычного каннибала, не находишь? – Голос сделал акцент на первом слове.
Он был прав, впрочем, как и в большинстве случаев.
Накинуться на жертву – повалить на землю. Разорвать шею – умертвить. Спокойно утолять голод.
Поезд остановился.
«Уважаемые пассажиры, будьте взаимно вежливы: уступайте места инвалидам, пожилым людям, пассажирам с детьми и беременным женщинам!»
Люди ринулись из открытых дверей, а я все так же стоял.
Лужица крови добралась до моих кед.
Курьер, не отрывая от меня взгляда, продолжал выдирать и жевать новые и новые куски. Я смотрел на него не менее пристально.
Глаза. Белки покраснели от лопнувших сосудов, зрачки сузились в едва видимую точку, передний слой радужной оболочки принял белый цвет.
Рот. От губ во все стороны ползли черные извилистые линии, обнажились не только зубы, но и десна. Губы будто исчезали, превращаясь в тонкие полоски.
Кожа. Бледная донельзя, она натянулась. Прорезались вены.
На человека Это мало походило.
Почему я стою? Дать бы деру отсюда вместе со всеми, а не ждать неизвестно чего. Но ни от одной мышцы в мое теле не было отклика. Знакомое состояние… Походило на сонный паралич, только страх отсутствовал.
– Тебе разве не интересно рассмотреть его? – Голос хорошо знал мои сознательные и подсознательные желания.
– Интересно, – я произнес как можно тише. Но что дальше?
Кто-то позвал на помощь.
– Эй! Руки за голову убрал! На колени, быстро! – держа наготове дубинки, в вагон забежали двое полицейских, махнули мне, мол, убирайся отсюда, и замерли. Они даже не подумали, что я мог быть соучастником.
Совсем молодые. Быть может – первое дежурство? Тогда им крупно не повезло.
Дикий. Так я окрестил это существо, когда оно резко повернулось к стражам порядка, захрипело, брызжа кровавой слюной, и бросилось на одного из них, вытолкнув из дверей на станцию. Полицейский потерял равновесие и упал, пытаясь сбросить с себя Дикого.
– Убери его от меня! Колян! Бей его! Бей!!! – вопль вывел из ступора ошеломленного напарника, и, подскочив, он обрушил дубинку на спину Дикому, но тот не реагировал, продолжая яростно хрипеть и тянуться к шее. Второй, третий удар… Только от четвертого, что пришелся по голове, его тело обмякло и, подергиваясь, свалилось на пол.