Психи
Шрифт:
Мои ноги стучат по старым дерьмовым половицам, пока я пытаюсь перевести дыхание и двигаться одновременно. Свет от моего телефона прыгает по квартире с резкими движениями, и когда я оказываюсь в нескольких футах от двери, фигура в капюшоне скользит перед ней.
Паника охватывает меня, когда я резко останавливаюсь.
— Нет, — выдыхаю я, пятясь от фигуры в капюшоне. Он был прямо за мной. Как он сюда попал?
— Как… как… — Я запинаюсь, прежде чем прервать себя, но позади меня раздается тот же отвратительный смех. Я резко поворачиваю голову, чтобы обнаружить, что парень все еще
Отступая в противоположную сторону, я двигаюсь в свою тесную гостиную так, чтобы видеть их обоих одновременно, но моя спина быстро прижимается к твердому телу. Я поворачиваюсь и смотрю в ужасающее, покрытое шрамами лицо Романа ДеАнджелиса.
Испуганный вздох вырывается из глубины меня, я слишком напугана, чтобы даже закричать.
Если это Роман ДеАнджелис, то я могу гарантировать, что две другие фигуры в капюшонах в моем доме — его братья Леви и Маркус, самые страшные братья в городе. Они печально известны. Все о них знают, и каждая гребаная душа боится попасть под прицел одной из их извращенных игр. Они — то, из чего порождаются кошмары, они палачи, и они, блядь, живут ради этого.
Я пытаюсь вырваться из рук Романа, но его стальная хватка быстро сжимает мои предплечья, как тиски, его смертоносный запах окутывает меня. Пойманная в ловушку его яростных объятий, я наблюдаю, как его братья медленно подкрадываются ближе, их мертвые глаза сосредоточены на своей добыче в ужасающей тишине.
Я качаю головой, зная, что это гребаный конец. Там, где замешаны братья ДеАнджелис, никто так и не дожил до того, чтобы рассказать эту историю.
2
Леви и Маркус ДеАнджелис подходят достаточно близко, чтобы я могла разглядеть их лица под тенями их темных капюшонов, и чем ближе они подходят, тем больше меня начинает сковывать страх.
Это не те люди, с которыми стоит связываться такой девушке, как я.
Я должна выбраться отсюда, но они окружили меня. У меня нет шансов выжить. Меня сочли мертвой в ту секунду, когда они вломились в мою квартиру.
— Она действительно хорошенькая, — мрачно бормочет Маркус, его
Мое сердце бешено колотится, а страх безжалостно пульсирует в моих венах. Что он имеет в виду, говоря ‘жаль, что с ней случилось’? Что они собираются со мной сделать?
Их темные взгляды перебегают друг на друга, и в уголках губ Леви появляется злая усмешка, он опускает подбородок, чтобы посмотреть на меня сквозь густые ресницы.
— Ее фотография попала во все национальные новости, ее изуродованное тело с безжизненными большими голубыми глазами. Какой бессердечный монстр мог оставить ее тело в такой неглубокой могиле? Жаль, что медведь вот так запустил свои когти в ее хрупкое маленькое тело. Не осталось ничего, кроме кусочков плоти. Опознать ее в морге было почти невозможно. Если бы не эти голубые глаза…
ЧЕРТ. Черт, черт, черт. Мысленный образ
Они собираются убить меня. Они психопаты. Гребаные монстры.
Хотела бы я знать, почему, но когда речь идет о братьях ДеАнджелис, им не нужны ни логика, ни причины, они просто такие, какие они есть. Все, что им нужно, — это красивое лицо и теплое тело, и субботняя вечеринка началась.
— Они… они узнают, что это были вы, — выдавливаю я, слова застревают у меня в горле, страх давит на меня. — Они придут за вами. Полиция… Они…
Маркус смеется, обрывая меня, и я быстро понимаю, насколько я ошибаюсь. В новостях нам рассказывают только страшилки, показывают изображения жертв с ужасающими описаниями того, как они встретили свой конец, но мы никогда не видим исхода, никогда не видим справедливости для скорбящих семей нашего города. Им это сходит с рук каждый чертов раз.
Полиция бесполезна. Сейчас мне никто не может помочь.
Эти монстры убивают ради развлечения. Это небольшой выброс адреналина, который разгоняет их кровь. Крики — их эликсир жизни. Им нужно чувствовать чужой страх, просто чтобы продолжать дышать. Им следует надеть смирительные рубашки и лишить всех возможных основных прав человека.
Они — мрачные жнецы, и они позаботятся о том, чтобы каждый ублюдок, который встанет у них на пути, знал это.
Я стану для них еще одной статистикой, еще одной зарубкой на поясе. Черт возьми, может быть, они достаточно натренированы, чтобы все прошло быстро, но, с другой стороны, может быть, они также достаточно опытны, чтобы это длилось несколько часов подряд. В любом случае, мне нужно очень быстро смириться с этим, потому что я не доживу до следующего дня.
Этой ночью я умру.
Смех наполняет мою квартиру, и от этого звука у меня по спине пробегают мурашки, когда я съеживаюсь, чувствуя себя такой чертовски маленькой рядом с этими чудовищами. Они почти больше, чем жизнь, но не в героическом, боготворящем смысле. Они демоны, вышедшие прямо из ада.
Никогда, даже в самом буйном воображении, я не думала, что буду так близка с кем-либо из них, не говоря уже о том, чтобы стать объектом их извращенного внимания. Я хорошая девочка. Конечно, я чересчур много ругаюсь, но кто этого не делает? Не принимаю наркотики, не распутничаю, я даже не связываюсь с плохими парнями, потому что они разобьют мне сердце, и я не смогу с этим справиться. Моя жизнь вращается вокруг того, чтобы ходить на работу, надеясь, что у меня хватит денег на оплату аренды, и покупать батарейки для моих друзей, таких как Тарзан. Я настолько чиста, насколько это возможно, что не должна была попасться им на глаза.
Индикатор на моем телефоне гаснет, и мой мир рушится, выскальзывая у меня из пальцев. Я дергаюсь, пытаясь вырваться из крепкой хватки Романа, и это при условии, что парень позади меня действительно Роман. Я видела их лица только в новостях, и там всегда использовались одни и те же старые фотографии, когда они были подростками.
Они становились умнее по мере взросления и умудрялись держаться подальше от глаз общественности, но, судя по тому, что я вижу, теперь они гребаные мужчины, и, черт возьми, они выросли самым восхитительно порочным образом.