Психоисторический кризис

Кингсбери Дональд

Окружающие чудеса Балазанте уже немного отвлекали их от серьезной беседы.

— Нет, конечно! Миллиарды знаков Зодиака не стоят ломаного гроша, а вот теория множеств — совсем другое дело. Представь, что ты маленький ребенок, который хочет написать роман. Он начинает писать, усердно пыхтит над первыми тремя предложениями и успешно доводит их до конца — даже без ошибок…

— Я тоже пробовала! — радостно воскликнула Отария. — Это был роман о волшебном мире — туда надо было спускаться по старой скрипучей лестнице, которая начиналась в платяном шкафу за старой маминой одеждой.

— Ну и как, ты его закончила?

— Нет, мне стало слишком страшно.

— Вот именно! К третьему предложению

у юного романиста все в голове путается, он устает и начинает просто малевать каракули, имитируя письменный текст. Так он пишет страницу за страницей, воображая себя писателем, и потом гордо несет свое творение матери. «Мама, смотри, я написал роман!» Мать умиляется самоуверенности своего гениального чада, хвалит его и прячет «роман» в резную шкатулку с ценностями на память. Все прекрасно, но если она отнесется к этому серьезно и захочет вырастить из своего ребенка настоящего писателя, ей придется немало потрудиться на поприще педагогики. Ты спрашиваешь, как я собираюсь из астролога сделать психоисторика? Ну, хорошо, вот мой ответ. Надо разделить астрологию на несколько математических уровней нарастающей сложности и сделать так, чтобы переходить на каждый следующий уровень было все престижнее и заманчивее, а тем, кто не сумеет этого добиться, предоставить возможность жить удобной и безбедной жизнью шарлатана.

— Держись подальше от моей мамочки — она убьет тебя за обман и лицемерие!

— Да, я видел ее коллекцию ушей, весьма впечатляющее зрелище. Но разве большой грех — дать ребенку конфетку за пару прочитанных страниц… ну, скажем, о подвигах императоров древности, и в то же время незаметно подсунуть ему немного орбитальной геометрии?

— А историю надо учить, чтобы стать психоисториком?

— Немного, — ответил Хиранимус.

Они проходили мимо сенсория, где живая голографическая реклама зазывала публику поучаствовать в виртуальных исторических событиях, которые никогда не происходили.

— Я учу историю. Говорят, что те, кто ее не знает, обречены ее повторить.

— Ты даже не можешь себе представить, насколько это древний афоризм. Впрочем, если он справедлив, то мы обречены. Слишком много накопилось истории — всю не выучишь.

Отария возмущенно выдернула руку.

— Как ты можешь такое говорить!

Она резко остановилась, подбоченилась и сердито уставилась прямо ему в глаза. Хиранимус от неожиданности чуть было не отступил прямо в рекламную голограмму.

— А ты представь, что я проектирую сенсорий, — попытался он успокоить рассвирепевшую валькирию. — Мне что, нужны для этого планы всех сенсориев, которые когда-либо существовали? Ничего подобного — лишь немного материаловедения и физики плюс набор инженерных программ. Театры строят не актеры, а историю делают не историки.

Она смягчилась и снова взяла его за руку.

— Но неужели ты совсем-совсем не любишь историю? Я ее просто обожаю! Там столько приключений! Герои спасают Галактику и все такое…

— Иногда я топлю в истории свои печали — но только когда совсем падаю духом и перестаю верить в человечество.

— Я даже историю астрологии изучала.

— Вот уж где настоящая путаница! Ты бывала в Библиотеке Лицея? Я заглянул пару вахт назад и засорил пам. Просто ужас — лавина бессвязной информации! У меня до сих пор в памяти куча невычищенного мусора и я даже не знаю, откуда это все взялось. Те, кто грабил Светлый Разум в добрые старые времена, похоже, плоховато разбирались в своем ремесле. Эта планета — опасное место для неразборчивых читателей вроде меня.

— Ну нет, я-то как раз разборчивая — к Библиотеке Лицея даже не подхожу. Надутые правительственные библиотекари хранят только то, что прошло через психоисторическое сито. Не хочу стать похожей

на них. А поскольку я не психократка, то к Особому Фонду доступа не имею, хотя там-то как раз есть кое-что. Мне надоела детская кашка, которой нас кормят с ложечки Хейнис и его приближенные! Как будто мы католики в первобытные времена и мне не разрешают читать Библию, опасаясь, что слова Бога испепелят мой мозг. Ты читал Библию? Я однажды читала, когда пряталась от матери под кроватью. Прошлое так романтично! А частными собраниями ты пользуешься?

— Постоянно.

— Я только в них и бываю. Они не такие скучные и правильные — по крайней мере не делают вид, что отличают фантазию от реальности. Это дает хоть какой-то шанс найти что-то нетривиальное.

— Там, наверное, есть что почитать по истории астрологии…

— И много другой ерунды — вроде порнофантазий пятой жены императора Кранга Слепого. Жуть! В официальных библиотеках никогда не найдешь настоящих ужастиков с извращениями, от которых мурашки по спине бегают. Я чуть в обморок раз не упала! А за историей астрологии надо идти к сектантам — тем, что поклоняются мудрости древних. — Глаза Отарии загорелись. — У меня идея! Пойдем туда вместе! Ну его, этот дифирамб, в библиотеке интереснее. Я тебя переодену.

— Переодеваться для библиотеки?

— А как же! Ты что, хочешь светиться в таком месте? Это же неприлично! Не переживай, я от матери знаю все о маскировке, и мне не вредно будет попрактиковаться.

— Я думал, на Светлом Разуме, в этой толпе, я и так достаточно незаметен…

— Это с таким-то носом?

Вселяющая Ужас юная Отария с моря Молчания провела его в свою маленькую квартирку в боковом коридоре под жилищем матери и с гордостью продемонстрировала специализированный репликатор для переделки старых моделей одежды в новые. Она надела на Хиранимуса шляпу телесного цвета со свисающими полями, скрывавшими его профиль, и куртку полувоенного покроя.

— А как же усы? — иронически усмехнулся он.

— Еще чего! — хихикнула Отария. — С усами ты будешь слишком красив. Не хочу, чтобы на тебя вешались все девчонки. Ты и так достаточно опасен — если, конечно, не обращать внимания на профиль.

Лабиринт туннелей казался бесконечным. Им пришлось остановить такси, чтобы пообедать. Хозяин заведения — Отария его знала — постоянно крутился рядом, полируя стеклянные светильники, наполняя бокалы гостей и прислушиваясь к их беседе. Потом оказалось, что Отария просто умрет, если не нанесет визит подружке, которая жила неподалеку. Как оказалось, подружка разводила карликовых кур и держала их прямо у себя в гостиной, внутри мебели. Отария долго стояла на коленях и увлеченно квохтала, в то время как Хиранимус стоял рядом и пытался сохранять достоинство. Третье такси высадило их внутри необъятного комплекса общественных бань. Все вокруг были в сандалиях и купальных костюмах, а многие даже в масках и ластах. Мудрость древних здесь, похоже, мало кого интересовала, но Отария уверенно направилась к узкой боковой лестнице.

— Запомни, я Хазарта Ньюгуд. Меня они знают, а вот как быть с тобой? Ладно, пусть тебя зовут Ог и ты туго соображаешь, так все будет проще. Если не будешь знать, что ответить, мычи что-нибудь неразборчивое. — Она загадочно улыбнулась, как автор, который только что придумал особо зловещий поворот сюжета. — Никому не говори, но здесь собирается одна из ячеек организации его гиперлордства. Он и сам не подозревает, что такая существует! Об этом не знает даже мама — вот какая у нас конспирация! Я наткнулась на них случайно, потому что я очень любопытная. Заинтересовалась древними и вступила в одну из сект. А кому больше всего нужны старинные знания? Конечно же, чокнутым астрологам! Только обещай, что никому не скажешь!